демократии. Уже IX Всероссийская конференция РКП(б), состоявшаяся в сентябре 1920 года, наметила меры расширения свободы дискуссий и критики внутри партии.
Запрещение фракций и группировок внутри ВКП(б) на X съезде существенно ограничивало внутрипартийную демократию. Однако тот же X съезд отметил многие отрицательные стороны излишней централизации власти и предложил провести ряд мер, направленных на развитие внутрипартийной демократии.
Речь, конечно, не шла и не могла идти об отказе от весьма строгой централизации партийного и государственного руководства. Коммунисты никогда не рисовали себе социалистическое общество как некую сумму самоуправляющихся общин или коммун, не подчиненных никакому центральному руководству. Необходимость централизации диктовалась не только политическими, но и экономическими причинами. В такой экономически слабой и разоренной стране, как Россия, без сильной и авторитетной центральной власти нельзя было быстро создать современную промышленность и особенно различные отрасли машинной индустрии. Только такая власть могла добиться перераспределения накоплений, мобилизовав для создания новых отраслей промышленности средства из других отраслей хозяйства и проведя необходимые меры налогового обложения и монополии внешней торговли. Да и в дальнейшем большая и все возрастающая экономическая система современного социалистического общества создавала объективную основу для централизации, ибо не могла функционировать без оперативного, единого, авторитетного, компетентного и твердого руководства.
И в 20-е, и в 30-е годы централизация была необходима. Разумеется, во всем следовало соблюдать меру. Речь могла идти не о слепой, бездумной и всеобъемлющей централизации, а об умелом сочетании централизации с местной инициативой, с индивидуальным творчеством, с развитием самостоятельности. О разумном сочетании централизации и демократизма, государственной дисциплины и личной свободы, подчинения необходимости и сохранения свободы выбора. Сталин даже и не думал о таком сочетании. Начатая в первой половине 20-х годов работа, направленная на демократизацию партийной и общественной жизни, не была продолжена в последующем. Напротив, прикрываясь тезисом об усилении классовой борьбы, Сталин постоянно настаивал на усилении централизации и постепенно забирал в свои руки все большую и большую власть. В результате репрессий 1937–1939 годов централизация была доведена до абсолютизма. Но надо иметь в виду, что и сами эти репрессии стали возможны только тогда, когда сосредоточенная в руках Сталина власть уже превысила разумные для социалистического государства пределы.
Очень помогла Сталину и длительность пребывания у власти. В нашей стране в прошлом не существовало какой-либо системы, определяющей регулярную смену руководства партией и государством. Это и позволило Сталину тщательно подготовиться к узурпации всей власти и постепенно устранить одного за другим всех своих оппонентов.
6
Ленин никогда не придавал дисциплине в партии самодовлеющее значение, отделял эту проблему от проблем коммунистических убеждений и вопроса о том, насколько правильна или ошибочна политика партийных центров. Единство партии Ленин никогда не понимал как полное и абсолютное запрещение групп и течений в партии вне зависимости от конкретной исторической обстановки и от того, какую политику проводит в данное время тот или иной руководитель партии.
Конечно, единство дает любой партии добавочную силу. Однако бывают случаи, когда в отсутствии споров и течений проявляется не сила, а слабость партии, когда ее члены под влиянием того или иного лидера все как один идут не туда. Поэтому Ленин решительно отвергал догматическое толкование единства партии. Еще в 1904 году, то есть на самых первых этапах создания партии, он писал:
«…В партии всегда будут споры и борьба, их надо лишь ввести в партийные рамки, а это под силу лишь съезду…… весь опыт послесъездовской борьбы… учит, по нашему убеждению, необходимости обеспечить в уставе партии права всякого меньшинства, чтобы отводить постоянные и неустранимые источники недовольства, раздражения и борьбы из обычных обывательских потоков скандала и дрязги в непривычные еще каналы оформленной и достойной борьбы за свои убеждения».
Когда на Пражской конференции РСДРП в 1912 году было предложено осудить борьбу групп в партии, то именно Ленин выступил против. Нельзя осуждать внутрипартийную борьбу вообще, заявил он. Мы должны осудить лишь безыдейную борьбу. Осудить же борьбу групп вообще — это значит осудить и борьбу большевиков против ликвидаторов.
Среди большевиков при Ленине всегда существовали различные группы и фракции, и эта считалось естественным и нормальным. Только в период самого острого кризиса Советской власти в 1921 году Ленин призвал временно прекратить фракционную борьбу и распустить все существовавшие тогда среди большевиков группы и фракции. Однако предложенная Лениным резолюция о единстве партии не отменяла права ее членов критиковать и частные, и общие аспекты партийной политики, права иметь по тем или иным вопросам свое мнение, отличное от мнения ЦК. Эта резолюция не только не отменяла возможности дискуссий и споров в партии, но прямо говорила об их желательности.
К тому же Ленин специально подчеркивал, что принятая X съездом РКП(б) резолюция относится к разногласиям в данный момент и не может иметь расширительного толкования. Когда Д. Б. Рязанов предложил и впредь запретить выборы на съезды партии по платформам различных групп, то именно Ленин отверг это предложение. Он, в частности, заявил:
«Я думаю, что пожелание т. Рязанова, как это ни жаль, неосуществимо. Лишить партию и членов ЦК права обращаться к партии, если вопрос коренной вызывает разногласия, мы не можем. Я не представляю себе, каким образом мы можем это сделать! Нынешний съезд не может связывать чем-либо выборы на будущий съезд: а если будет такой вопрос, как, скажем, заключение Брестского мира?… Возможно, что тогда придется выбирать по платформам… Если же обстоятельства вызовут коренные разногласия, можно ли запретить вынесение их на суд всей партии? Нельзя! Это чрезмерное пожелание» которое невыполнимо и которое я предлагаю отвергнуть» 2.
Резолюция X съезда о единстве партии сыграла в начале 20-х годов положительную роль, но в последующем она не помешала ни возникновению серьезных разногласий в партии, ни появлению новых оппозиционных фракций. Оппозиционные течения в 20-х, годах существовали в партии открыто и с ними велась открытая борьба. Конечно, с самого начала предпринимались попытки догматически толковать решения X съезда. В середине 20-х годов большинство партийного актива понимало, что при серьезных разногласиях по принципиальным вопросам члены партии имеют право на критику партийных верхов, критику политики ЦК, то есть на оппозицию.
В дальнейшем Сталин решительно изменил толкование принципа единства партии. Почувствовав себя хозяином положения, он повел борьбу не только против оппозиционных взглядов, но и против самого права членов партии или ЦК на оппозицию. Сознательная дисциплина заменялась слепым повиновением воле «вождя». Членам партии прививалось убеждением что Сталин и его сподвижники не могут совершать ошибки, и потому всякая оппозиция — это агентура мелкобуржуазных и буржуазных кругов в ВКП(б). Искаженное толкование резолюции X съезда сыграло печальную роль. В верхах партии возобладал оппортунизм, догматически толкуемый лозунг единства послужил Сталину важным средством укрепления его личной диктатуры и разгрома ленинского ядра партии. Великий лозунг единства рабочего класса и партии Сталин использовал для фактического ее раскола и истребления всех, неугодных ему коммунистов.
7
