освоился со своим новым имиджем, осмелел и шел уверенной походкой знающего себе цену человека.
Зайдя в пищеблок, я огляделся. Ничего необычного — простые столики, стандартный раздаточный узел. Неподалеку от входа обедали два офицера, оживленно что-то .обсуждая, чуть поодаль сидели три техника. Мой желудок, почуяв пищу, издал особенно жуткое урчание, и я решился. Да и почему бы нет — в конце концов, офицер я или нет?
Просмотрев меню, я выбрал бифштекс, картофельное пюре и кофе — автомат, слегка фыркнув, выдал мне требуемое. Забрав из приемной ниши пакеты,, я сел за столик у самой стены — старая привычка, не люблю, когда спина открыта. А так, спиной к стене — в самый раз, да и обзор прекрасный…
Последующие пятнадцать минут я молча насыщался, стараясь есть медленно и спокойно, дабы не привлечь внимания своим волчьим аппетитом. Допив кофе, я задумчиво взглянул в сторону автомата — может, еще порцию? Нет, нельзя — отяжелею, как потом работать…
Собрав пустые пачки, я кинул их в бункер утилизатора, затем не спеша вышел на «улицу» — если можно было назвать улицей эту огромную подземную галерею. Можно было уйти, но меня терзала мысль о том, что я вот так просто уйду из этого райского места.
Из секундной задумчивости меня вывел прошедший рядом высокий техник в синем халате и с черной сумкой наперевес — черт побери, да это же мой любимый цвет и размер! Техник свернул в один из освещенных тоннелей, то и дело поглядывая на стены, я неторопливо пошел следом, чувствуя, как в душе нарастает азарт…
Судя по всему, техник шел вдоль протянутого по стене жгута проводов — что ж, я не возражал. А когда он свернул в некий темный закоулок, вслед за своим чертовым проводом, я и вовсе обрадовался. Спокойно осмотревшись — нет ли кого поблизости — я шмыгнул следом…
Через минуту я уже шел с сумкой наперевес, тихо насвистывая какую-то мелодию, в душе моей пели птицы — кроме сумки я позаимствовал и ботинки, они оказались как раз впору. Что до техника, то ему некоторое время придется посидеть в распределительном шкафу, в опасной близости от своих любимых проводов.
Зайдя в пищеблок, я без всяких угрызений совести наполнил сумку продуктами, закинул ее за спину и спокойно вышел. Вот теперь можно и домой.
Когда я проходил мимо пещеры, в которой томился связанный Пит, в душе моей шевельнулись остатки совести, я вздохнул, огляделся и быстро шагнул в пещеру.
Он лежал там же, где я его оставил. Осветив офицера фонариком, я убедился в том, что состояние у него было самое жалкое — по лицу текли слезы вперемешку с потом, в глазах застыло такое страдание, что я едва не разрыдался.
— Мой бедный, бедный Пит… — Я попытался придать своему голосу должную степень сочувствия, однако, боюсь, это у меня все же не получилось. Еще раз взглянув в его молящие глаза, я не выдержал и усмехнулся. — Ладно, живи уж… — Я осторожно извлек гранату, осветил пол в поисках кольца — черт, куда же я его бросил… А впрочем, бог с ним, эта граната мне сейчас пригодится.
— Вот и все, Пит, — не скучай без меня. И мой тебе совет — рви когти с этой планеты как можно скорее… — С этими словами я повернулся и пошел к выходу.
К знакомому мне посту я подходил спокойной уверенной походкой, держа в руках две гранаты. Осторожно выглянул за угол — картина почти не изменилась, разве что сидели теперь трое и лишь один неторопливо прохаживался вдоль канала. Увы, ползти по канаве вновь мне не хотелось, к тому же в этом теперь не было смысла — а потому я без сожалений кинул гранату, повернув регулятор мощности на максимум. Громыхнуло хорошо — мимо прошелестели осколки, и я без задержки кинул за угол вторую гранату…
Еще не осела поднятая взрывом пыль, еще гудело в ушах эхо взрыва, а я уже стоял у распростертых тел с пистолетом в руке. Но это было уже лишним, никто не шевелился. Достав еще пару гранат, я заминировал два тела — воевать так воевать, после чего бегом бросился к пристани и прыгнул в воду. К тому времени как до меня донесся гул очередного взрыва — грешно тревожить мертвых, — я был уже в полной безопасности, пробираясь по темным галереям к своему убежищу.
А затем я часа два спал без задних ног — что ни говори, а подобная работа здорово изматывает. После чего, проснувшись и слегка подкрепившись, принялся изучать карту.
К сожалению, изолятора я не нашел — он не был обозначен на карте либо название было условным, бытовым, и на карте он назывался как-то иначе. Кроме того, некоторые объекты вообще не имели названий — то ли были шибко секретными, то ли эти помещения просто пустовали — со всем этим надо было разбираться. Я чертыхнулся — похоже, без некоторой консультации мне все же не обойтись. А ведь мог бы спросить все нужное у счастливчика Пита… Увы, что сделано — то сделано, а потому я-со вздохом сложил карту и спрятал ее в карман, благо бумага, на которой была напечатана схема, не намокала. Через пару минут я уже плыл по подземному лабиринту к выбранной цели…
Что ни говори, а карта помогала здорово — я без проблем миновал кружным путем опасные участки и вскоре уже выбирался на берег неподалеку от армейских казарм — уж где-где, а здесь меня вряд ли ждали, только идиот либо гений мог появиться в таком месте. Идиотом я, разумеется, не был, а вот некоторые задатки гениальности в себе определенно ощущал.
Как я и предполагал, никаких особых мер безопасности здесь не было. Укрывшись в небольшой скальной нише, я около часа наблюдал за происходящим, прежде чем решился на активные действия — в таких делах спешка . только вредит.
Моей очередной жертвой стал невысокий, щуплый молодой охранник — уж не знаю, куда он шел, но когда он прошел по узкой дорожке мимо меня, я осторожно пошел следом, выбирая удобный момент для нападения. Жертва вела себя несколько странно — то и дело оглядывалась, и вообще у меня сложилось впечатление, что охранник что-то замышляет. На мгновение у меня даже мелькнула мысль о том, не ловушка ли это, но я ее быстро отогнал — вздор, никто не мог караулить меня в этом месте.
Разгадку странному поведению охранника я получил через несколько минут — воровато оглянувшись, жертва шмыгнула в одну из пещер. Что делать — я осторожно пошел следом.
Так мы шли несколько минут — охранник, подсвечивая себе фонариком, впереди, я потихоньку крался сзади.
Наконец жертва остановилась. Оглянувшись, охранник нагнулся и отвалил в сторону камень, затем запустил руку за пазуху и спрятал что-то в образовавшуюся нишу. Я вытянул голову, пытаясь рассмотреть, что же он там прячет, но мне это не удалось — будущая жертва торопливо привалила камень на место, критически оглядела его и быстро пошла в обратный путь, не подозревая о том, что впереди ее ждут неприятности…
Когда охранник пришел в себя, он уже был крепко связан, в лицо ему — в целях профилактики — бил яркий луч фонарика. Я сидел рядом, пересчитывая толстую пачку банкнот — именно их я и обнаружил под заветным камнем. Похоже, мой юный друг оказался обыкновенным воришкой.
— Шестнадцать тысяч четыреста, шестнадцать тысяч пятьсот… семнадцать тысяч двести. Не так уж плохо. — Я улыбнулся очнувшемуся охраннику и демонстративно спрятал деньги в карман.
На лице охранника отразилась целая гамма чувств. Сначала он испугался — видимо, его сбила с толку моя офицерская форма, и бедный воришка решил, что его уличили в воровстве. Затем по его лицу скользнуло недоумение — щурясь от света, он удивленно смотрел на меня, пытаясь сообразить, почему моя офицерская форма находится в столь плачевном состоянии — мокрая, мятая, погоны и прочие знаки различия безжалостно сорваны. Наконец, на смену удивлению пришел какой-то животный, прямо-таки патологический страх — видимо он все-таки понял, в чьи руки попал.
Я усмехнулся — ну стоит ли меня так пугаться? Ведь в душе я очень добрый и мягкий человек. Но если жертва трясется от страха, то на этом можно очень неплохо сыграть. А уж если учесть, что я люблю при случае развлечься…
— Что же мне с тобой сделать, — произнес я, задумчиво глядя на трясущегося отрока. — Просто свернуть шею — это будет как-то грубо, неэстетично. Да и быстро слишком — хруп, и все, даже помучиться не успеешь. Скучно… Нет, надо придумать что-то другое. Давай-ка я тебя лучше подвешу за ноги, это гораздо интереснее… — Я алчно взглянул на бледного охранника, затем не выдержал и рассмеялся — нет, я в таких делах определенно не силен — фантазии не хватает. Вот Гарри бы здесь развлекся.
— Да не трясись ты. — Я подсел поближе к охраннику. — Будешь себя хорошо вести, я тебя отпущу.
