Поскольку наша система ценностей имеет самое непосредственное отношение к нашим взглядам на происходящие в жизни события, и от нее во многом зависит наша способность адаптировать свое поведение к жизненным ситуациям, с которыми мы сталкиваемся, она в значительной мере определяет нашу способность быть счастливым и наслаждаться жизнью.
Срединный путь в системе ценностей выражается в сознательном введении в модель мира новых жизненных ценностей таким образом, чтобы придать системе ценностей гибкость и гармоничность. В гармоничной модели мира редко встречаются крайние проявления приверженности какой-то конкретной ярко выраженной жизненной ценности, поскольку в ней всегда присутствуют противоположные полюса каждой жизненной ценности, и выбор стратегии поведения обуславливается интуитивно определяемым равновесием, центр которого смещается в ту или иную сторону в зависимости от ситуации.
РАВНОВЕСИЕ МЕЖДУ СТРЕМЛЕНИЕМ К ДОСТИЖЕНИЮ ЦЕЛИ И НЕ ОРИЕНТИРОВАННЫМ НА БУДУЩЕЕ ПОГРУЖЕНИЕМ В ПРОЦЕСС ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИЛИ СУЩЕСТВОВАНИЯ
Эти два противоположных полюса в системе жизненных ценностей отражают основное различие в культурах Запада и Востока. Жители Европы и США в первую очередь ориентированы на достижение определенных целей. В основном они твердо уверены в том, что ценность человека определяется тем, чего он добился в социальном и профессиональном плане и что он совершил в этом мире.
Целиком ориентированный на достижение цели человек что-то приобретает в результате своих целенаправленных усилий, но многое и теряет. Так, чрезмерная сосредоточенность на работе может разрушать его семейные отношения, контакты с людьми и даже здоровье.
В случае, пока обстоятельства ему благоприятствуют, ориентированный на достижение цели человек может добиться превосходных результатов, выраженных в его финансовом положении, социальном статусе и т.д., но, если по какой-либо причине достижение цели становится невозможным, жизнь может потерять для него смысл, и наступает тяжелый эмоциональный кризис.
Подобный кризис могут испытывать люди, привыкшие видеть цель жизни в труде и вынужденные уйти на пенсию. Даже если психотерапевт посоветует им наслаждаться наконец заслуженным отдыхом и жить просто для себя, этот совет не принесет никакой пользы. Все дело в том, что такой человек не знает, как наслаждаться жизнью, и не представляет, как жить просто ради себя, а не для любимого дела или какой-то высокой цели.
Человек, ориентированный на то, чтобы «просто быть», не заботясь о завтрашнем дне и довольствуясь тем, что послали ему природа и судьба, может прожить великолепную жизнь, если ему удается без труда удовлетворять свои основные потребности, но если ему придется для выживания совершать напряженные целенаправленные действия, он часто оказывается неспособным к подобной деятельности.
Не случайно философия «недеяния», или «просто бытия», в основном характерна для стран с теплым климатом и щедрой природой, в условиях которой для выживания человек может обходиться минимумом вещей.
Если на Востоке жизненная ценность «просто бытия» имеет глубокое философское осмысление, то в странах Африки и Латинской Америки свойство жить одним днем, настоящим моментом является естественным, как инстинкты животных. На эту тему даже есть забавный анекдот.
Любая из жизненных ценностей, идет ли речь о стремлении к достижению цели, о наслаждении бытием или о чем-либо еще, сама по себе не является плохой или хорошей. Проблема заключается в том, что набор ваших жизненных ценностей часто создает жесткие, устоявшиеся и закостеневшие особенности вашей личности. До тех пор пока ваша система ценностей обеспечивает хорошую приспособляемость к окружающей действительности, вы чувствуете себя комфортно, но как только ситуация меняется и сама жизнь ставит под сомнение уместность ваших жизненных ценностей, вы испытываете сильную фрустрацию, и, если вы не научитесь быстро адаптироваться к новым условиям, вводя в свою модель мира новые, менее привычные вам жизненные ценности, вы не сможете чувствовать себя благополучно.
Последователи Шоу-Дао, стремясь максимально повысить способность человека к быстрой адаптации, вводили в свои модели мира огромное количество жизненных ценностей, обучаясь применять их в соответствующих контекстах. Как способность к устойчивому стремлению в достижении поставленной цели, так и способность наслаждаться бытием, существовать моментом, не заботясь о прошлом и будущем, закладывались в структуру их личности, и равновесие между стремлением к достижению цели и «просто бытием» достигалось за счет умения мгновенно переключаться от одной программы к другой, в зависимости от ситуации.
Если от Воина Жизни требовалась напряженная целенаправленная деятельность, он умел действовать, полностью переключаясь на программу достижения цели, но он не совершал в этом направлении ни единого лишнего усилия, которое заставляло бы его тратить энергию понапрасну, и при первой же возможности переходил к программе наслаждения бытием, поскольку именно эта программа позволяет в полной мере ощутить себя счастливым и удовлетворенным, отдохнуть, расслабиться и наполнить свой организм новыми жизненными силами.
О том, как добиваться равновесия между жизненными ценностями и как вводить новые жизненные ценности в свою модель мира, мы поговорим чуть позже. А пока, чтобы проиллюстрировать неприятные последствия, к которым может привести односторонний перекос в жизненных ценностях, я приведу одну историю из реальной жизни, уже описанную мною ранее в книге «Обучение женщиной».
СЛАБЫЕ МЕСТА ЖеСТКОЙ МОДЕЛИ МИРА
С Игорем Ваном (имя и фамилия изменены) я была знакома много лет, и мы дружили до самой его смерти.
В жилах Игоря текла редкая смесь китайской, украинской и русской крови. Его отец, полковник КГБ, был чистокровным китайцем. Когда-то он был разведчиком и долгое время проработал в Китае. Не знаю, правда ли это, но говорят, что, будучи заброшенным в Китай и собирая ценные для Советского Союза сведения, он устроился помощником гадальщика.
В обязанности отца Игоря входило подслушивать и запоминать, о чем разговаривают люди в приемной, ожидая своей очереди попасть к знаменитому предсказателю судеб, а затем, перед приходом очередного клиента, передавать гадальщику собранные о нем сведения. Подслушивая заодно и беседы клиентов с самим гадальщиком, наш разведчик узнавал много интересной информации, пригодной для вербовки агентов и других целей.
Его характер вполне соответствовал выбранной им профессии, и отец Игоря был исключительно волевым, умным и целеустремленным человеком.
Игорь был ребенком от второго брака своего отца с мягкой и добросердечной украинкой, посвятившей всю жизнь заботам о муже и сыне. Двое детей от первого брака тоже жили вместе с отцом, и, несмотря на родство, они были полной противоположностью Игоря.
Видимо, они пошли в мать, но, унаследовав от нее высокий рост, к сожалению, не могли похвастаться