выяснялось, что в гробнице «святого» лежали вовсе не человеческие кости, а кости животных».[291]
Но в этой гробнице-раке был все-таки, слава Богу, именно князь Андрей Боголюбский. У его скелета оказались сросшимися несколько шейных позвонков. Человек, похороненный в Успенском соборе, при всем желании не мог бы держать голову и шею иначе. Так что летописец в своем определении — «жестковыйный», назвал князя Андрея очень точно. Шея у него и впрямь была «жесткая», негнущаяся.
В 1174 Боголюбский был убит заговорщиками — собственными слугами и приближенными. Не будем пересказывать детали этого отвратительного преступления, по своей жестокости и нелепости напоминающего другое знаменитое убийство — Григория Распутина.
Но где была в ночь убийства «молодшая дружина» — сотни профессиональных воинов, каждый из которых всем был обязан Андрею Боголюбскому?! Они не пришли на помощь, когда князь со стонами, пятная собственный дворец кровью, пытался спрятаться под сени. А потом спокойно дали убийцам удалиться.
В Никоновской летописи сообщается, что сразу после смерти князя «гражане же боголюбстіи[292] и дворяне его (Андрея — В. М.) разграбиша домъ его». Во Владимире несколько дней горожане убивали княжеских управителей и слуг, грабили лавки и имущество князя. Никто даже не пытался отомстить убийцам или хотя бы усовестить их. Более того, труп Андрея Боголюбского вышвырнули на огород.
Только старый слуга Андрея Боголюбского нашел тело князя, несмотря на угрозы горожан и дружины, и закатал его в ковер. Вместе с мальчиком-служкой перенес тело в церковь. Но даже в церкви ему велели положить труп князя Андрея в приделе, около входа, а не в средней части храма. Двое суток пролежал здесь Андрей Боголюбский. Заговорщики и бывшие слуги входили в храм, пинали тело, плевали на него.
Только на третий день пришел игумен дальнего монастыря, собрал нескольких людей, и они омыли тело, положили его в гроб, отпели. На шестой день труп в гробу отнесли во Владимир.
Как только брат Андрея, суздальский князь Всеволод Большое Гнездо вошел с дружиной в Боголюбово, он тут же восстановил порядок и отомстил за брата. Со всей средневековой изобретательностью. Семерым убийцам подрезали поджилки, чтобы они не могли двигаться, положили в просмоленные гробы и утопили в озере.
Но все, же — как странно ведет себя и дружина, и горожане. Объяснить это можно только одним — «гордец» и «самодержец» вызывал у привычных к средневековой демократии русских негативные чувства. Сосредоточение власти в одних руках и упразднение вече им не понравились.
Смириться с единовластным правлением пришлось позже — после монгольского нашествия, когда поднялась династия московских князей. Эти князья правили без вече, и их власть стала гарантией освобождения Руси от ига Орды.
Когда кончился вечевой строй?
На северо-востоке Руси последний раз вечевые колокола били в 1262 году. В этот год по всей Руси вспыхнуло восстание против монгольских сборщиков дани, точнее, мусульманских купцов-бесерменов, которые выкупили у Орды этот выгодный бизнес. Полыхнуло в Суздале, Ярославле, Владимире… Как писал летописец, «бысть вече на бесермены по всем градом русским, и побита татар везде, не терпяще насилие от них». Бусурман перебили.
После восстания Александр Невский снял вечевые колокола и не велел больше собираться вече. Это было слишком опасно: монголы могли вырезать эту часть Руси до последнего человека.
Но в XIII веке вечевой строй был отменен только для тех 15 % русских людей, которые жили на северо-востоке. В Новгороде и Пскове вечевые колокола никуда не делись.
На русских землях, отошедших под Великое княжество Литовское, вечевой строй сохранялся и в XIV, и в XV веках. Он был в Киеве, Львове, Минске, Турове… Везде.
Но и после XV века вечевой строй не исчез. Просто постепенно русские города получали право управляться по Магдебургскому (или же немецкому) праву. От взаимного проникновения двух традиций демократии сложилась совсем не такая строгая, не такая формализованная система, как на романо- германском Западе.
Глава 3
Была ли демократия на Московской Руси?
Пространства огромной страны
Московия Х?І-Х?ІІ веков — страна, из которой родилась вся Российская империя. Это государство занимало северо-восток Руси с его суровым климатом, бедными почвами, громадными расстояниями. Олицетворение вечной судьбы русских — осваивать самые неблагоприятные для жизни места.
По огромным пространствам раскидано редкое население. Людей мало, чрезвычайно мало![293]
В этих условиях Москва, столица, начинает закономерно играть исключительную роль. Поднимающейся стране необходим единый центр.
Есть доля истины в старом высказывании Ивана Ильина, что лучший способ ввести в России демократию — это превратить ее из огромной континентальной страны в маленький океанический остров, похожий на Британский. Реалии Московии делают ее политическую традицию поневоле автократической, жесткой. Они выдвигают на передний план решения царя, за которым стоит группа высших чиновников и аристократов.
Но этих царей с сановниками те же российские реалии, сама природа Московии заставляют быть демократами. От любой власти не так уж трудно бежать на Восток, в Заволжье и в Сибирь, на Вольный Дон, на Север. От жестокой или морально неприемлемой власти люди просто уйдут. Нет необходимости ее даже свергать, поднимая восстания.
На уровне управления государством Московии необходима монархия или аристократия. На уровне местного самоуправления — демократия.
Про первую составляющую мы вроде наслышаны. Про вторую не знаем ничего.
Демократия на местах. Община и большаки
Жить одному среди бескрайних лесов опасно — слишком многое могло случиться с человеком, слишком подвержен он случайностям. В Московии жили семьями, в которых братья вели общее хозяйство. Несколько десятков человек составляли один хозяйственный организм во главе с патриархом — большаком. Он командовал коллективом из десятков детей и внуков, распоряжался и временем, и всеми ресурсами рода. Большак взаимодействовал с властями и представлял перед ними всю семью. Его власть была непререкаемой и для семьи, и для властей. Такой маленький крестьянский царь.
То, с какой легкостью утверждались на сельских просторах нашей страны большевики, не было ли причиной своеобразной рудиментарной памяти народа? Даже простое сходство слов могло сыграть свою роль. Вспомните строки из поэмы Маяковского «Хорошо!»:
