аристократия и демократия. Три способа одинаково плохие: тирания, олигархия и охлократия.
Три первые способа хороши потому, что они законные. Монарха или выбрал народ, или он родился старшим сыном монарха, когда-то выбранного народом. Его лично уже никто не избирал, но в начале всех начал, пусть много поколений назад, его власть предполагалась. И для монарха вовсе не зазорно посему обратиться к народу в каком-то очень важном случае. Сходится народное собрание и вместе с монархом решает общую проблему.
Аристократия — власть богатых и умных, образованных. Они правят с согласия всего народа. Народ поручает им править и чаще всего уже не сходится на площадь для народных собраний. По крайней мере, по пустякам. Он согласен с правлением лучших.
А вот при демократии все граждане регулярно сходятся на площади для народного собрания. И дискутируют. Они коллективно принимают решения и выбирают должностных лиц в государстве для управления от имени народного собрания.
Три плохих способа правления плохи потому, что они, по рассуждению Аристотеля, незаконные, нарушают нравственные законы.
При тирании тиран захватывает власть силой и правит, опираясь на силу.
При олигархии власть захватывают немногие — опять же силой, не имея на власть никакого морального права. Самый худший вид олигархии — плутократия, то есть власть денег. Плутократы подкупают народ, тем самым развращая его.
При охлократии власть принадлежит не достойным людям, а сброду. Охлос — это неорганизованная, дикая толпа. Демократию строят люди, имеющие собственность и работу. Социально и экономически состоятельные. Стоит допустить до политических процессов несостоятельных и безответственных, тут и демократии конец, все сметает волна безответственных решений, принимаемых безответственными людьми.
Как видно, для Аристотеля нравственность и законность — основа представлений о государственном устройстве. «Во всех людей природа вселила стремление к государственному общению, и первый, кто это общение организовал, оказал человечеству величайшее благо. Человек, нашедший свое завершение, — совершеннейшее из живых существ и, наоборот, человек, живущий вне закона и права, — наихудший из всех, ибо несправедливость, владеющая оружием, тяжелее всего; природа же дала человеку в руки оружие — умственную и нравственную силу, а ими вполне можно пользоваться в обратную сторону».[220]
Аристотель вовсе не считал демократию лучшей и совершеннейшей формой правления. Сам он, по нашим представлениям, — придворный: происходил из семьи врачей при дворе македонских царей. В 37 лет Аристотель оставил Афины. По его мнению, демократия в Афинах на глазах вырождалась в охлократию. К участию в народном собрании были допущены самые нищие и безответственные люди. Колоссальным влиянием на собраниях пользовались демагоги — те, кто умел «водить народ».[221]
Греки в целом, кстати, тоже не считали демократию самым лучшим способом управлять… Только одним из приемлемых, не более.
Античная демократия — своего рода строй-предшественник для современных убежденных демократов. Но это мнение скорее идеологическое, чем научное. Античная демократия была НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ. Гражданин приходил на площадь народного собрания и выбирал должностных лиц. Греки жили маленькими общинами — полисами. Правила жизни в полисе назывались политией, откуда и пошло слово «политика». Численность граждан полиса колебалась от 1,5 до 8 тысяч человек. Греческий город — это, конечно, звучит гордо. Красиво. Но по нашим представлениям, это село. Такой большой аул. Граждане лично знали друг друга и как соседи, и как участники общих дел. Они понимали, кого имеет смысл выбирать.
Правда, в Афинах в пору их расцвета число граждан достигло 40 тысяч… И система тут же перестала работать, мнения стали формировать профессиональные болтуны-демагоги.
Еще хуже получилось в Риме. Сами римляне считали, что демократия установилась у них в 510 году до н. э. Тогда вся римская территория (ager Romanus) занимала всего около 870 кв. км — не больше той площади, которую контролировал средний греческий полис. Несколько сотен, затем — тысяч граждан сходились на форум, выбирали консулов, цензора, казначея, других должностных лиц. Если было нужно сосредоточить власть в одних руках, выбирали диктатора и на время отменяли свою демократию.
Она «работала», потому что Рим был маленьким и поначалу при всем желании не мог завоевать своих соседей. Подробно описывать дальнейшую историю экспансии Великого Рима нет смысла: придется писать многотомное сочинение, которое будет посвящено только этому. Но если в двух словах, то в отличие от городов-государств Греции Рим сумел распространить свою власть сначала на ближайших соседей, а потом и на тех, кто жил подальше. Те, кто попадал под его власть, постепенно становились гражданами Римского государства.
Чем больше завоевываний, тем большие богатства стекались в столицу, тем больше Рим мог дать своим гражданам. Тем выше делались постройки, пышнее празднества, красивее одежды.
Но чем больше было завоеваний, тем больше становилось и граждан.[222]
И тут наступил конец демократии.
Во-первых, стало непонятно — а на каком форуме должны собираться полчища «старых» и «новых» римлян? Механизма заочных выборов, территориальных избирательных участков и электронных урн для голосования еще не существовало.
Во-вторых, думающие граждане задавались вопросом: как они, совершенно не зная друг друга, могут осмысленно выбирать должностных лиц своего государства?
Если бы миллион римских граждан и нашел «площадку» таких размеров, республика-однодневка мгновенно бы пала жертвой демагогов, личных амбиций и разборок враждующих кланов.
В результате вся власть была в руках примерно 2 тысяч богатых семейств. Фактически Римская республика превратилась в олигархию. Жаль, нет до сих пор ни одного государства с таким официальным названием. Его предшественником мог бы считаться сам Древний Рим! Он первым стал достоин того, чтобы называться Олигархией (по крайней мере, среди тех государств, чью историю мы хорошо знаем), притом с большим оттенком плутократии. Римляне уже тогда научились активно торговать выборными должностями и местами в сенате. Часть сенаторов была почтенными главами старинных родов, образованными и патриотически настроенными людьми. Часть же — нуворишами, которых не интересовало вообще ничего, кроме дальнейшего обогащения и самодовольной демонстрации своего «сенаторства».
Сенат боролся за власть с народным собранием — форумом. На форуме же все больше появлялось пролетариев — тех, у кого не было вообще никакой собственности. У многих пролетариев, забросивших землю крестьян, не было и работы. Во-первых, они ничего не знали и не умели. Во-вторых, ничего и не хотели знать, уметь и делать. Но ведь они — благородные граждане Великого Рима! Им полагается! Именно эта публика требовала «Хлеба и зрелищ», то есть бесплатной раздачи продуктов и устроения всяческих увеселений: гонок колесниц, цирковых представлений, гладиаторских боев.
Сенат разлагали плутократы. Форум — охлократы.
Футбол в Древнем Риме еще не изобрели, поэтому охлос требовал гладиаторских боев. А помимо зрелищ — бесплатного хлеба и каши.
Фактически между плутократией и охлократией велась борьба. Если на законодательную власть еще как-то пыталась влиять толпа, то исполнительная сосредотачивалась в руках богатых родов. Демократия принимала все более жалкий вид.
Период между 100 годом до н. э. и 14 годом н. э. сами римляне называли «Эпохой гражданских войн».[223] Влиятельные ибогатые воевали друг с другом, опираясь на свои финансы и на верные им легионы. Всякий захвативший власть считал своим долгом демонстрировать
