высказала мучившие ее сомнения.
– Если окажется, что я и впрямь, как ты выразился, «на сносях», что ты будешь делать?
– Думаю, что не буду спать всю ночь, – размышляя об этом, буркнул Алекс.
Подобное признание ошеломило Фиби. Насколько ей помнилось, она еще никогда никого не лишала сна.
– Ну а дальше?
Закрыв глаза, она ждала ответа, пытаясь представить себе, каково это – иметь ребенка. Прежде девушке еще ни разу не приходилось видеть беременную женщину. Единственное, что ей помнилось, так это что беременных служанок увольняли сразу же.
«Вот для чего ты была создана, – всплыл в памяти голос Саймона. – Вот она – единственная обязанность женщины».
– Ну а если тебе понадобится помощь в твоем положении, – продолжил Алекс, – то я доберусь до лагеря на юге и, вполне возможно, приведу женщину, которая в этом разбирается.
Фиби содрогнулась, живо представив себе повивальную бабку. – Я не хочу, чтобы ты меня покидал, – невольно вырвалось у нее. – Думаю, нам следует подождать, чтобы точно убедиться в том, что это правда.
– В таком случае, нам ничего не остается, кроме как ждать весны, – подытожил Хосмен.
Девушка заставила себя выпить кружку сидра, хотя сейчас ей совершенно ничего не хотелось. Шло время, и внезапно ей овладело какое-то странное чувство. Прежняя Фиби уплывала в никуда, вытесненная чем-то иным и новым.
Ее жизнь так изменилась, что она стала чужой самой себе. Трудно было поверить, что прежде Фиби была беззаботной девчонкой, проводившей лето на озере, посещавшей балы и концерты и веселившейся с подругами.
Падение ее было поистине драматичным. Сентябрь девушка начала в высшем свете, в надежде выйти замуж за настоящего принца и дать своему отцу пропуск в элиту английского общества. А теперь она застряла на всю зиму на практически необитаемом острове и, вполне вероятно, беременная.
– С тобой все в порядке? – спросил Алекс. Молодая женщина уставилась на дощатый пол.
– Я просто подумала, как отреагирует на все это мой отец.
– Ты думаешь, что ребенок от Саймона осчастливит старого выродка? – с усмешкой спросил Хосмен.
Она помедлила с ответом.
– Не думаю, что мой отец знает, что такое счастье. В жизни его больше всего интересовал процесс достижения определенной цели, причем любой ценой. Когда он добивается своего, то, безусловно, испытывает определенное удовлетворение, – Фиби налила в кружку еще сидра. – Так что ты тоже должен быть доволен, потому что не дал ему достигнуть самой желанной своей цели. Ведь у него была единственная дочь, которую обстоятельства сделали непригодной для брака.
– Но, похоже, ты об этом не особо жалеешь.
– Нет-нет, – внезапно девушка ощутила необыкновенную легкость. – Странно, но теперь я чувствую себя свободной. Мне не надо выходить замуж за Саймона, переезжать в Лондон, мне не надо посещать эти многолюдные общественные мероприятия. Теперь я вполне могу стать пионером, покоряющим дикий Запад, или миссионеркой в какой-нибудь экзотической стране.
– Ты действительно этого хочешь?
– Не уверена. Но до пожара и того, что случилось потом, у меня просто не было выбора. Бог знает, что я не годилась на роль жены.
Она произносила это легко, скрывая тоску и опустошение, что терзали ее душу. Фиби становилось как-то не по себе, когда она размышляла о своем будущем в качестве миссис Саймон Кросби из Чансери Лейн, Лондон. А от мысли, что миллионы ее отца поправят финансовое положение Саймона, девушка испытывала настоящее омерзение. Ей хотелось мужа, который бы крепко ее обнимал, любил и делился самыми сокровенными мыслями, с которым можно было бы создать крепкую семью и спокойно состариться.
Насколько было известно Фиби, жены и мужья ее круга вели совершенно независимые друг от друга жизни. Но, конечно, как многие наивные девушки, она была уверена в том, что у нее все будет по- другому.
– И как прикажешь понимать твою фразу о том, что ты не годишься на роль жены? – спросил Алекс.
От отчаяния девушка готова была расплакаться.
– Прошлой ночью я рассказала тебе о том, о чем мне следовало промолчать. Ты что, невнимательно меня слушал?
– Клянусь, я помню каждое твое слово!
– Тогда ты, должно быть, слышал, что мой первый опыт близости с моим женихом, мужчиной, которому я верила столько лет, заставил меня задуматься о фундаментальной ущербности моего характера.
– Минуточку, что ты имеешь в виду?
– А то, что сама близость между мужчиной и женщиной, лежащая в основе всякого брака, для меня просто отвратительна. И судя по всему, объясняется это тем, что у меня просто не было матери, которая…
– Бог мой! – перебил Фиби Алекс. – Да ты, я вижу, так ничего и не поняла!
Его резкий тон привел ее в замешательство.
