продержался!!!» Он заслонился рукой, на которой блеснули солнечным бликом часы. Три секунды, Боже, две… еще одна, последняя секунда и все — он спасен! Но в следующее мгновение острые клыки сомкнулись на шее ученого.
Тело хрононавта несколько раз конвульсивно дернулось и вскоре исчезло в ослепительной вспышке, оставив напавшую тварь голодной.
2
Евгений Белов в прошлом был спецназовцем. Но вот кем уж точно никогда не был, так это тупым солдафоном. Послужил Родине всласть, успел побывать в горячих точках. А потом перевелся в органы государственной безопасности. Перед этим окончив, как и полагается, Академию ФСБ.
Новоиспеченного капитана госбезопасности после ознакомления с его делом и после того, как он успешно прошел все тесты, тут же взяли в проект «Сколково» — на оперативную работу.
Когда его кандидатуру — среди многих других — выбрали и одобрили для засылки в прошлое, он и глазом не моргнул. Ну, во-первых, он человек служивый и привык беспрекословно подчиняться приказам командиров. И потом, это ж почетно-то как: фактически первый хрононавт, сродни тому же Гагарину! То, что по-настоящему первый «засланец» погиб лютой смертью, ни о чем не говорило. И в наше время есть место подвигу и заслуженному почету, пусть и посмертному. И потом, это эксперимент, а тут потери неизбежны.
Впрочем, Белов много чего умел и многому был обучен. Он не без основания полагал, что сумеет выкрутиться, даже если попадет в серьезную переделку. Чай, не ботан в очочках и с научной дурью в башке!
Справедливости ради надо сказать, что капитан ФСБ науку и ее служителей совсем не презирал. Отнюдь! Сам был полиглотом, в совершенстве владел английским, увлекался историей Запада. С учетом этих знаний его и заслали в определенный регион в конец позапрошлого века. Но слегка просчитались — технологии засыла были все же экспериментальными…
Высокомудрые спецы ошиблись, во-первых, на целых тридцать лет и, во-вторых, вместо Атлантического побережья Северной Америки запульнули своего хрононавта на много километров восточнее — в открытое море.
Но Евгению Белову определенно везло — фарт поначалу был на его стороне. Очутился он не барахтающимся среди волн, что грозило неминуемой смертью от переохлаждения — дело, как он узнал позже, происходило аккурат в середине ноября. Нет, он попал прямиком на палубу морского судна. Точнее, в трюм.
Сколковские костюмеры предлагали ему облачиться в одежду, соответствующую времени, куда его засылали. Но Белов отказался — он решил экипироваться по-своему. Привычный камуфляжный костюм, берцы. Оружия серьезного решил не брать, все ж таки не в джунгли отправляется. Прихватил только нож десантника — прочный тридцатисантиметровый клинок с полуторасторонней заточкой. Нож он в специальных ножнах прикрепил сбоку под курткой.
После незабываемых ощущений перехода, когда, казалось, тебя разложили на атомы, а потом снова собрали, он очутился в кромешной тьме. Но то была не изначальная тьма мироздания, а вполне обычный мрак темного закрытого помещения. Впрочем, лучик света все же имелся, и бравый офицер пошел на него, словно летящий на огонь мотылек.
В полутьме, близ источника света, Белов наткнулся на поручни металлической лестницы. Ага, не иначе как ведет вверх — к выходу! Туда нам и надо.
Засланец в прошлое принялся осторожно подниматься по трапу. В голове слегка зудели тревожные мысли. Например, о том, что его предшественник-неудачник не сумел продержаться и часа и погиб буквально на последней секунде, как исправно показала видеозапись. Белову выделили уже целых три часа — технологии отправки медленно, но верно прогрессировали. И погибать почем зря он не собирался. Да и где здесь опасность?..
Ну, понятно, что он на судне, и притом не на паруснике каком: откуда-то сбоку доносился глухой шум работающего движка, а это значит, что рядом машинное отделение. То есть он попал на пароход.
Капитан ФСБ напряг память. Кажется, первые пароходы появились еще в начале позапрошлого века. А его дата прибытия — как раз таки конец восемнадцатого. Тут уж, как говорится, индустрия была развита. А значит, шансов продержаться — всего-то три часа! — и уцелеть было много больше, чем у того бедолаги, свалившегося динозаврам на голову. Впрочем, и на старуху бывает проруха — «Титаник»-то затонул…
Ладно, прорвемся!
Белов достиг верха трапа и очутился на небольшой площадке перед дверью. Так и есть: приглушенным светом горел аварийный фонарь. Капитан схватился за ручку, подергал — заперто. Вероятно, снаружи люк задраен. И что прикажете делать — торчать тут три часа?..
Тут его досадливые размышления были прерваны звуком отворяющегося запора. Лязгнули засовы, водонепроницаемая дверь отворилась, и внутрь шагнул среднего роста крепкий бородач. Судя по висящей на груди дудке, то был боцман. На его фуражке Белов успел разглядеть название судна — «Вестрис». И что-то шевельнулось в памяти, причем что-то такое тревожное, нехорошее…
В свою очередь вошедший увидел незнакомого человека в трюме, да еще так диковинно одетого, и аж крякнул от неожиданности. Затем опомнился, усы его встопорщились, он побагровел и густым басом бросил — говорил он на английском:
— Кто вы такой?! Как здесь очутились?..
Белов не растерялся, сам пошел в наступление:
— Я объясню, но сначала вы представьтесь…
Тот пожевал губами, затем тряхнул головой:
— Гордон Смит, боцман, — и тут же потребовал: — жду ваших объяснений, сэр…
Капитан-эфэсбешник состроил хитрую мину на лице и молвил:
— А вы не догадываетесь, Смит, а?..
Какое-то время боцман стоял, пыхтел, соображая, затем его осенило:
— Разрази меня гром! Так вы из Ллойда, сэр?..
Засланец в прошлое принялся лихорадочно вспоминать все, что знал из отрывочных сведений об обществе Ллойда. Кажется, их было даже два — страховое агентство и еще какая-то другая контора. Впрочем, он тут же нашелся:
— Вы догадливы, мистер Смит. Позвольте представиться: Юджин Уайт, инспектор Ллойда по Североамериканскому региону.
Боцман какое-то время переваривал услышанное, потом разлепил губы:
— Дьяволы морские! Так я и знал, что с проверкой кто-нибудь нагрянет! А ведь говорил капитану: у нас значительное превышение грузовой марки…
— Вот-вот, — подхватил новоиспеченный ллойдовский агент, — потому я и попал на корабль инкогнито, чтобы все проверить самому.
И вижу, что вы не соблюдаете ограничения по грузу. — Он смолк, откашлялся и со значением заявил: — Мистер Смит, я вынужден буду доложить своему руководству, что ваше судно вышло в рейс с нарушением международной конвенции.
Белов слегка блефовал, он не мог вспомнить, когда именно была принята пресловутая конвенция, да и вообще, что именно в ней было прописано в отношении груза на судах. Он даже не мог вспомнить пока, в какие годы бороздил океан пароход «Вестрис». Но пока все шло гладко, боцман все проглотил и не поморщился.
— Сэр, — голос боцмана был уже не таким густо-басовитым и уверенным, — я полагаю, вам нужно поговорить обо всем с капитаном, мистером Вильямом Кареем.
— О’кей, Смит, ведите меня на мостик.
Боцман замялся, потом все же сказал:
— Прошу прощения, сэр, но я должен проверить грузовые трюмы… это дело не терпит
