огонь своей пылающей страсти.
Услышать сладостные стоны, когда она разделит с ним его наслаждение. О, какой небесной песней прозвучат они для его ушей!
— Что ты задумал? — спросила Фиона, присматриваясь к огоньку, пробивающемуся сквозь прозрачный лед его глаз.
Впрочем, она и так знала ответ.
Он хочет ее и возьмет ее — неважно, хочет того Фиона или нет. Сила желания, полыхавшего в Торне, пугала Фиону. От викинга шли волны страсти, и они окутывали, словно густой вязкий туман.
Торн негромко, сухо хохотнул.
— Что я задумал? — повторил он. — Я задумал сделать наконец то, что должен был сделать еще тогда, на твоем острове, в ту самую ночь. Если бы я взял тебя тогда, может быть, не был бы безумен сейчас.
Фиона безмолвно, беспомощно застыла на месте, а Торн тем временем схватил ее и с громким всплеском вытащил из лохани. Поставил девушку на пол и, не отпуская рук, оглядел ее всю — с ног до головы. Его глаза ощупали каждый изгиб ее тонкого тела. Под его взглядом Фиона запылала и потянулась к платью, чтобы укрыться от этих жадных глаз. Она чувствовала себя под взглядом Торна словно на угольях.
Тори молча потянул Фиону вниз, на пол. Девушка знала, что на этот раз ей не избежать того, что должно случиться.
Но не здесь же, не в этой прокопченной бане, не на этом же холодном земляном полу?
Губы Торна уже терзали ее рот, она почувствовала его язык — горячий, нетерпеливый, изучающий. Желание Торна начало передаваться ей, покорять ее своей силой. Было в этом варваре нечто такое, чему она не могла противиться. Его страсть — первобытная, неудержимая — затягивала Фиону.
«Нет!» — кричал Фионе внутренний голос.
Торн оторвался от губ Фионы, повалил девушку на пол и навалился сверху. Когда он успел скинуть свою одежду, Фиона так и не смогла понять. При виде его огромного тела у Фионы перехватило дыхание. Даже в эту отчаянную минуту она не могла не подумать о том, как силен и строен этот мужчина. Как он прекрасен. Ее восхищало тело Торна — литое, без единого грамма жира, сотканное из одних только стальных мускулов. Темные кружки сосков просвечивали сквозь светлую поросль волос на его груди. Лицо Торна, освещенное отблесками огня, казалось высеченным из камня.
Взгляд Фионы невольно опустился ниже — туда, где мощно вздымался его напряженный пульсирующий член.
«Боже, какой громадный!» — изумилась Фиона.
Она не шевелилась. Она даже дышать не могла под прикосновениями его рук — скользящих по ее телу все ниже, ниже — по животу, по бедрам, по тонкой полоске волос, убегающих в расщелину между плотно сжатых ног.
Фиона вздрогнула и попыталась собраться с мыслями. То, что собирается сделать с нею этот викинг, — грешно, преступно в глазах бога. То, что он хочет сделать, разрешено только между мужем и женой.
— Нет! — закричала Фиона. — Нет! Нельзя! Ведь мы не женаты!
Как ни был возбужден Торн, крик Фионы все же достиг его ушей.
— Что? Ты в своем уме?! Конечно, мы не женаты. Я обручен с другой. Ты — лишь моя рабыня. Сейчас я хочу сделать тебя своей любовницей и сделаю.
— Я не позволю, — выдохнула Фиона.
Торн ответил ей долгой, многообещающей улыбкой.
— Думаешь, что мы, викинги, не умеем любить? Ошибаешься. Я умею любить и умею заставить женщину захотеть меня, — негромко прошептал он, приблизив губы к губам Фионы. — Правда, не жди от меня нежных слов — это не в моем характере. Но уж удовольствие я тебе доставлю, не сомневайся.
— Ты не можешь спать со мной, если мы не жена ты, — продолжала цепляться за последнюю соломинку Фиона. Может быть, хоть это сможет спасти ее? Ведь изнасиловать ее он, наверное, побоится, а о том, чтобы жениться на ней, — об этом не может быть и речи, не так ли?
Кровь бешено кипела в жилах Торна. Горела его кожа, мысли в голове тоже сплавились в один раскаленный шар. Собственно говоря, их и не было, мыслей-то. Сейчас Торн думал уже не головой, а тем, что торчало, мучительно затвердев, между его бедер.
Будь он проклят за ту минуту, когда позволил себе впервые погрузить свой взгляд в глаза этой ведьмы. С той поры он сам себя вверг в адский огонь и адские муки! Как, почему это случилось? Нет ответа на этот вопрос. Колдовство, магия? Пожалуй. Но как бы то ни было, он не может больше ждать, не может больше терпеть эту пытку. Он сделает все… все… все, чтобы она, эта девушка, отдалась ему. Отдалась по доброй воле.
Да, но жениться на ней…
Вот это, пожалуй, свыше его сил. Или он готов пойти и на это?
— Не мучай меня, Фиона. Я хочу тебя. Я все равно возьму тебя. Фиона, дай!
— Нет! Только не здесь! И не так. Конечно, ты можешь изнасиловать меня, викинг, но знай: если ты возьмешь меня против моей воли, ты навлечешь беду и на свою голову, и на головы всех твоих родных. И проклятие за твой поступок ляжет на твоих детей и внуков.
Конечно, Фиона не верила ни одному своему слову, но ей казалось, что только это может сейчас помочь ей.
Торн застыл. Окинул девушку долгим взглядом, помолчал.
Затем кивнул головой — так, словно только что принял важное решение.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда мы с тобой поженимся.
Глаза Фионы округлились от испуга и от неожиданности.
— Что ты сказал?
— Мы поженимся с тобой.
— Но ты же помолвлен с Бреттой.
— Попрошу отца, чтобы он выдал ее за Торольфа.
— Но твой отец…
— Да, он не будет счастлив, но и не станет перечить мне.
Торн поднялся с колен, поднял на ноги Фиону.
— Деревенский староста подпишет все необходимые бумаги.
Фиона испуганно отпрянула. О боже, как же это, что же делать? Бренн мог бы ей помочь, посоветовать.
Да что она, право? Какой Бренн. Она лежит голая на полу под этим чудовищным телом…
Похоже, что этот викинг и в самом деле решил жениться на ней! Но это невозможно!
— Нет, — сказала Фиона. — Я — христианка. Я согласна только на брак, который будет заключен христианским священником.
Торн не смог сдержать яростного крика:
— Да не нужно мне твое согласие, Фиона! Я и без него могу уложить тебя! Да и жениться на тебе мне вовсе не хочется! Но что я могу поделать? Я безумно хочу тебя как женщину, но так же сильно боюсь тебя как ведьму. Я не хочу, чтобы ты принесла несчастье моей семье! Если я должен жениться на тебе, чтобы взять тебя, — что ж, я готов! Я хочу тебя, Фиона. Мне все равно — ведьма ты или нет. Я уверен, что без заклятия все же не обошлось. Пусть так. Я готов жениться на тебе — и для того, чтобы спасти свою семью от колдовства, и для того, чтобы обладать тобой и погасить наконец тот огонь, что выжигает изнутри мою душу.
Фиона закрыла глаза. Она должна сказать сейчас что-то такое, что навсегда оградит ее от приставаний Торна. Он до сих пор считает ее ведьмой и побаивается взять ее силой, он даже готов жениться. Прекрасно.
Немногим женщинам удавалось выйти замуж по любви. Но в глубине души Фиона всегда надеялась на то, что сама-то она окажется в числе тех, кому повезло.
И вот, пожалуйста! Ее мужем станет этот варвар, вообще ничего не знающий о любви, не понимающий смысла этого слова!
Нет, она будет сопротивляться до конца, до самой последней возможности! И неважно, что там говорят
