договорим.
— Иди со мной, — без всяких предисловий распорядился Торн. Повернулся и пошел, не удосужившись даже обернуться, чтобы посмотреть, идет ли вслед за ним Фиона. Он прошел прямиком в свою спальню, пропустил Фиону и плотно запер дверь.
— В чем дело? Что случилось? — встревожено спросила Фиона.
— Снимай платье, — коротко и жестко ответил Торн. Фиалковые глаза Фионы округлились и потемнели от неожиданности.
— Прямо сейчас? Что это на тебя нашло — уложить меня в постель прямо среди дня?
— Ты не хочешь? — Голос Торна прозвучал странно, так, словно ему и в самом деле хотелось, чтобы Фиона отказала ему.
— Я этого не говорила.
Торн издал какой-то клокочущий звук, схватил Фиону и буквально сорвал с нее платье. Еще секунда, и на пол упала его одежда.
— Сама виновата, — прорычал он. — Я стоял и разговаривал с моим родственником и вдруг поймал твой взгляд. Ты потянула меня к себе, и для этого тебе не нужны были слова. Я снова ощутил твое колдовство — совсем как тогда, в ту ночь, когда впервые увидел тебя, на свою беду, на этом проклятом острове Мэн. Твоя власть надо мной гораздо сильнее, чем я думал. Это пугает меня.
— Боже, опять ты об этом! Это становится невыносимым! — закричала Фиона. — У тебя просто слишком буйное воображение.
Торн пожал плечами:
— Я знаю то, что знаю, и вижу то, что вижу. Я в твоих руках. Ты творишь со мною все, что захочешь.
Он схватил Фиону и повалил ее в постель.
На сей раз его поцелуй не был нежным. Язык Торна бесцеремонно вторгся в рот Фионы, прорвавшись сквозь ее сжатые зубы. Она ощутила жар его тела, переполненного страстью.
Фиона невольно застонала, придавленная тяжестью Торна, чувствуя быстрые, нетерпеливые прикосновения его рук к своему телу.
Спустя какое-то время Торн приподнялся на локтях и посмотрел в лицо Фионе. В глазах его читались замешательство и осуждение.
— Как ты делаешь это? — спросил он. — Как тебе удается так полно владеть моим разумом и моим телом? Я не хочу быть в плену у тебя. Я знаю, что ты пустила в ход черную магию, чтобы женить меня на себе. Ты должна прекратить пользоваться чарами.
Фиона вздохнула и постаралась ответить спокойно:
— Я вовсе не хотела, чтобы ты затаскивал меня в постель посреди дня да еще срывал с меня платье словно сумасшедший. Так что, видишь, я не властна над твоей душой и над твоим телом.
Торн молча поднялся и стал одеваться. От платья Фионы остались лишь жалкие клочки.
— Ну, и что ты прикажешь мне теперь надеть?
Торн брезгливо посмотрел на остатки платья.
— Уж не эти тряпки, во всяком случае. Ты должна теперь одеваться в соответствии со своим новым положением. Я пришлю к тебе Тиру, и она поможет тебе стать похожей на жену будущего ярла.
С этими словами он повернулся и вышел.
За ужином Фиона появилась в новом платье. Они смастерили его вместе с Тирой из темно-красного шелка, выбрав кусок из тех сундуков, что прислал Торн. Целый день ушел у них на это, но наряд удался на славу — легкий, облегающий тонкую талию Фионы, с пышными длинными рукавами. Платье было украшено изящной серебряной брошью, которую Тира умудрилась где-то раздобыть.
Когда Фиона вошла в зал, все разговоры разом стихли и наступила тишина. И действительно, затянутая в красный шелк, со спадающими почти до пояса иссиня-черными волосами, Фиона выглядела так, что красота долговязой рыжей Бретты померкла. Торн просто дар речи потерял, увидев свою красавицу-жену. Роло тоже онемел и молча пожирал Фиону горящими глазами.
Взгляд Роло не остался незамеченным, и Торн подумал, что допустил ошибку, позволив Фионе появиться на глазах у всех в таком соблазнительном виде. И тут неожиданная мысль властно прозвучала у него в мозгу: «Ты еще можешь спасти свою душу и избавиться от заклятия. Ты должен забыть о ней, не тянуться к ней. Заставить себя жить так, будто ее и нет вовсе».
И в самом деле, страсть его становилась все более и более неутолимой, неуправляемой, она грозила испепелить до основания его бедную душу. Чем ближе он к этой женщине, тем сильнее становится ее власть над ним. Еще немного, и его душа окончательно перестанет принадлежать ему. Уже сейчас ему хочется остаться возле Фионы, здесь, дома — а ведь раньше он просто не мог жить без битв и дальних походов. Он потерял интерес ко всему, кроме Фионы. Жизнь его катится в пропасть, и нужно немедленно что-то сделать, чтобы не очнуться на самом дне.
Мысли Торна отражались на его лице, поэтому Фиона с тревогой наблюдала за ним. Он рассержен? Недоволен? В чем дело? Что не так сделала она на сей раз?
До чего же трудно поверить в то, что именно этот мужчина — непредсказуемый, непонятный — определен ей судьбой на всю жизнь. Фионе часто казалось, что звезды ошибаются. Или Бренн что-то неверно понял. Сделать так, чтобы варвар понял, что такое любовь и научился ее ценить, трудно, почти невозможно. Пожалуй, целой жизни не хватит.
После ужина Фиона подсела к Бренну, не дожидаясь, покуда мужчины допьют свой эль — конца этому занятию видно не было.
В зале появился скальд и завел очередную бесконечную балладу о битвах, плаваниях и приключениях в дальних странах. Посидеть спокойно возле Бренна удалось недолго. Торн резко поднялся из-за стола и направился в их сторону. Фиона в тревожном молчании смотрела на него.
Вот он подошел, встал рядом, бросил на нее взгляд. Что творится у него на сердце?
— Сегодня и впредь ты будешь спать в зале, — жестко сказал викинг.
Еще раз окинул девушку суровым взглядом и вернулся за стол к своим собутыльникам.
Не успел он усесться на свое место, как рядом с ним оказалась Бретта. Торн был совершенно равнодушен к своей бывшей невесте, но это, похоже, не смущало ее. Она снова и снова пыталась привлечь внимание Торна, совершенно игнорируя при этом своего нового жениха — Торольфа. Наконец эль был допит, и мужчины начали расходиться. Торн поднялся вместе со всеми и направился в свою спальню. Бретта, посидев для отвода глаз за столом еще с полчаса, отправилась вслед за ним. Со своей скамьи Фиона хорошо видела, что рыжеволосая прошла мимо своей двери и вошла в спальню Торна.
— Верь Торну, — прошептал Бренн, уловив на правление взгляда Фионы.
— Вряд ли это возможно, — ответила та. — Он упрям, как мул, и непредсказуем, словно ветер. То нежно ухаживает за мной, то буквально через минуту выставляет из своей комнаты. Он спесив, несдержан и ревнив. И похотлив тоже. Он и женился-то на мне только для того, чтобы утолить свою похоть. Да еще из страха перед тем, что я могу превратить его в жабу. Мне и двух жизней не хватит, чтобы сделать из него мужчину, которого я смогла бы полюбить.
— Успокойся, дитя мое, — заботливо прошептал Бренн. — Ведь викинг женился на тебе, так?
— Так, — сокрушенно вздохнула Фиона. — Но, похоже, вовсе не собирается хранить супружескую верность. Я только что своими глазами видела, как в его спальню вошла Бретта.
Бренн уставился куда-то в пустоту поверх плеча Фионы и улыбнулся.
— Это просто испытание на прочность. Я уверен, что у викинга окажется достаточно сильный характер.
— Да уж. Характер у него сильный, — согласилась Фиона. — И несносный. Ох уж эта Бретта! Я не сомневаюсь, что она попытается сейчас улечься в его постель!
Торн метался в своей спальне, словно разъяренный лев в клетке. Он уже жалел о том, что прогнал от себя Фиону, Да, был близок с Фионой сегодня днем, но его тело вновь изнывало от страстного желания. Неужели нет конца его мучениям? Неужели так будет теперь всегда?
Скрипнула дверь за спиной, и Торн обернулся, Бретта проскользнула в спальню и плотно притворила за собою дверь.
— Это ты? — удивленно воскликнул Торн. — Что это значит, гром и молния? А если Торольф узнает, что
