В глазах Клода отразился ужас.
– Ты хочешь сказать... Нет, только не это! Не мог же ты...
– Мог! – злобно рассмеялся Фолк. – Мог и сделал. Хантер сидит сейчас в моем подвале. Точнее говоря, висит, распятый на стене. Я подвесил его там, словно рождественского гуся. И, разумеется, он сейчас в таком виде, что еще долго не будет способен показаться где-нибудь.
– Так ты пытал его? – негромко спросил Клод. Фолк пожал плечами.
– Мои парни немного поработали над ним, но этот мерзавец так и не согласился ничего подписать. Как я уже сказал, побои на него не подействовали. Придется попробовать... э-э... подойти к нему с другой стороны.
– И какова моя роль в этом деле?
– Нужно сломать Хантера на том, что ему по-настоящему дорого. Если он узнает, что Блисс и ее сыну грозит опасность, он сдастся. Я уверен в этом. Сдастся и подпишет все, что от него требуется. Проблема в том, чтобы привести сюда Блисс вместе с сыном. Сделать это, не применяя насилия, можете только вы, Клод.
Гренвиль резко вскочил с кресла.
– Послушай, Фолк! Я не стану приводить Блисс и ее сына туда, где им может грозить опасность. Я, наверное, плохой отец, но не настолько. Я люблю свою дочь – несмотря ни на что! И внука своего тоже люблю. Я не позволю втянуть их в эту грязную игру!
– Присядьте и успокойтесь, Клод, – сказал Фолк. – Я не собираюсь делать Блисс ничего плохого. Когда они с сыном будут здесь, я только сделаю вид, что им грозит опасность. Как только Хантер подпишет признание, я отпущу их, а самого пирата сдам в руки властям. Потом все очень просто: вы без труда добьетесь расторжения их брака, я женюсь на Блисс, и мы с вами получим наконец ее наследство! Вы же сами знаете, что это для нас единственная возможность избежать долговой тюрьмы.
Клод снова уселся в кресло и какое-то время обдумывал слова Фолка. Наконец он твердо произнес:
– Прежде, чем принять окончательное решение, я должен увидеть мужа моей дочери.
– Зачем? – удивленно поднял брови Фолк.
– Хотя бы для того, чтобы с уверенностью сказать Блисс о том, что ее муж жив. Если она любит этого пирата, то прежде всего захочет знать, жив ли он. В противном случае можете сразу поставить крест на всех своих планах.
Фолк пожал плечами и поднялся.
– Картина не из приятных, но если вы так настаиваете... Что ж, пойдемте со мной.
Они вышли из дома, пересекли темный двор и вскоре оказались в пустом сыром подвале. Мелькнул свет коптящих факелов, и, когда их глаза привыкли к темноте, они увидели человека, распятого на мокрой щербатой стене. Клод подошел ближе и застыл в ужасе.
– Он... Он мертв! – хрипло воскликнул Гренвиль. – Ради всего святого, что ты с ним сделал?
– Да нет, он жив, – к ним из тени вышел Монти. – Этот парень живуч, как бык.
– Да, упрямый, сволочь, – поддержал его из своего угла Сквинт.
Клод осторожно приблизился к Гаю, не сводя глаз с кровавых полос на его спине.
– Вы били его кнутом, – ошеломленно прошептал он.
– Перед вами пират, Клод, – заметил Фолк. – Кровавый преступник, убийца. Для таких людей не существует ни пощады, ни жалости.
– Но он – муж моей дочери!
– Тот парень, Янг, тоже был мужем вашей дочери.
– Насчет Янга была твоя идея, – нахмурился Клод. – К его смерти я не причастен.
– Э, что вспоминать о том, что давно кануло в вечность? – недовольно пробурчал Фолк: ему явно был неприятен этот разговор.
В эту минуту Гай слабо застонал и едва заметно качнул головой.
– Ну, теперь вы убедились? – спросил Фолк. – Как видите, Хантер жив. Дышит пока. Больше бить мы его не будем – все равно это бесполезно. Мне нужны Блисс и мальчик, Клод. Я понимаю, вы сейчас ошеломлены всем, что услышали и увидели. Но я уверен, что ваш здравый смысл все же возьмет верх.
– Ты клянешься, что не сделаешь ничего плохого Блисс и ее сыну?
– Слово чести!
– Хорошо, я приведу их. Но с одним условием. Вы больше и пальцем не тронете Хантера.
– Конечно, не тронем, – заверил его Фолк и поморщился. – Тем более что бить его, как я уже сказал, бесполезно. Этот парень невосприимчив к физической боли. Здесь нужна боль другого рода. Когда вы сможете привести их сюда?
– Н-не знаю. Сегодня уже слишком поздно. К тому же это будет совсем не просто – убедить Блисс прийти сюда со мной, да еще с сыном. Дайте мне пару дней.
– Это невозможно! – вскинулся Фолк.
– Тебе нужна Блисс, не так ли, Фолк? – Клод брезгливо посмотрел на него. – А мне нужно время, чтобы уговорить ее прийти сюда. Не настолько она мне верит, чтобы сразу согласиться. Да и вам нужно время, чтобы привести Хантера в божеский вид – иначе вы напугаете Блисс до полусмерти. Ведь ты же не хочешь, чтобы она заявила в полицию на тебя.
– Ну, хорошо, – неохотно согласился Фолк. – Только смотрите, не подведите меня, Клод!
– Постараюсь. А вы немедленно снимите его и дайте ему еды и питья.
– Это я и без вас знаю, – проворчал Фолк. – Займитесь лучше своим делом, Клод. Приведите мне Блисс и ребенка. И как можно скорее.
Клод поспешил к выходу. Сейчас у него на счету была каждая минута.
Гай по-прежнему не появлялся, и Блисс терялась в догадках. Где он, что с ним? А ведь у нее в этом городе даже не было друзей, к которым она могла бы обратиться сейчас за помощью. И семьи у нее тоже не было... Отец? Но к нему бы она ни за что не пошла.
Накануне Манди ходила на Ройял-стрит, где Гай снимал комнату для работы. Но там оказался только его секретарь, который сказал, что не видел хозяина уже целых два дня. Из-за этого пришлось даже перенести несколько заранее назначенных деловых встреч.
Блисс стала подозревать, что случилось что-то неладное. Гораздо более страшное, чем их размолвка. Воображение рисовало ей картины – одна страшнее другой. Может быть, Гай попал в руки полиции и сидит сейчас в Калабосо? Впрочем, в городе ничего не было слышно об этом, а такой арест несомненно стал бы сенсацией...
Нет, дело не в этом. Так в чем же тогда? Неужели исчезновение Гая каким-то образом связано с Фолком?!
– Ты совсем извелась, солнышко, – грустно сказала Манди, входя поздно вечером в гостиную, где сидела Блисс. – Ты, похоже, и не ложилась. Так нельзя. Ты не должна забывать о своем малыше.
– Я все равно не смогла бы заснуть, Манди, – ответила Блисс. – Я уверена: с Гаем что-то случилось. Что-то страшное. Он давно уже должен был успокоиться и вернуться, если бы ничего не произошло. Я просто ума не приложу, что мне делать и кого звать на помощь! Как бы мне хотелось...
Ее слова прервал неожиданный резкий стук в дверь. Блисс вздрогнула и побледнела.
– Кто это может быть, в такой поздний час? Неужели это Гай вернулся?
Она подбежала к двери, распахнула ее и отпрянула, увидев на пороге своего отца.
– Отец? Что ты здесь делаешь? Да еще в такую пору? А я-то думала, что это...
– Ты думала, что это вернулся твой муж, – закончил за нее Клод, проходя в гостиную. – Нам нужно поговорить с тобой, Блисс. С глазу на глаз.
– Я не намерена оставлять ее одну, мистер Клод, – заявила Манди, вскинув голову.
– Не волнуйся, Манди, – успокоила ее Блисс. – Мы поговорим с отцом в библиотеке. Позаботься, чтобы нам не мешали.
– Я буду поблизости, – недовольно проворчала Манди. – Прямо за дверью.
– Я знаю, как ты относишься ко мне, Манди, – вздохнул Клод. – Но я вовсе не собираюсь обижать Блисс. Я пришел, чтобы помочь ей.
Манди что-то пробурчала в ответ – неразборчивое и недружелюбное.
