Подняв руку и взглянув на ладонь, Санта-Крус увидел на ней черное пятно. Склонившись набок, он посмотрел на стол. Невысохшие чернила на его поверхности доказывали, что слух не подвел адмирала, и что кто-то рылся в его бюро. Зарычав, старик поднялся, но тут же снова упал в кресло, где остался сидеть неподвижно с ужасом, застывшим во взгляде.
Ощущение, испугавшее его на балконе, вернулось к нему, и на сей раз оно было еще более реальным и пугающим. Прежние радости – женщины, корабли, подгоняемые ветром, изысканная пища, охота на берегах Гвадалквивира[120] – давно перестали волновать его. Осталась лишь одна – надежда на завоевание Англии. Хотя он ругал своего повелителя Филиппа за мелочные придирки и вникание в подробности, подобающие мелким чиновникам, но служил ему С собачьей преданностью.
Завоевание Англии должно принести испанской короне, такое богатство, какое не снилось даже Римской империи.[121] И только он, Санта-Крус, мог осуществить это, ибо он один из всех адмиралов Испании знал, из какого крепкого материала сделаны англичане, какие они упорные бойцы, какие великие вожди появляются среди них из ниоткуда в трудную минуту, каким звонким колоколом звучит от шотландских границ до портов на Ла-Манше их вера и страсть к свободе.
А теперь Санта-Крус лишался и этой, последней радости. Мучительная мысль о том, что он, кому предстояло возглавить великое предприятие, теперь вовсе не примет в нем участие, отступала перед заволакивающим глаза красным туманом, становившимся все гуще и плотнее, словно после орудийного залпа. Санта-Крус больше не двигался, а в его широко открытых глазах оставалось выражение ужаса, когда сердце уже перестало биться.
Глава 18. Тем временем
А что же тем временем происходило с Робином? Балкон, на котором он спрятался, поддерживали две крепкие консоли из резного камня, которые упирались в колонны, чьим основанием была придана форма голов дельфинов. Эти колонны опускались вниз от двух внешних углов балконов. Робин не раз глядел на них с замирающим сердцем. Колонны имели пять футов в высоту, и под дельфиньими головами были видны волны, разбивающиеся о скалы ста пятьюдесятью футами ниже. На одной из этих голов в случае нужды можно было удержаться. А теперь наступил именно этот случай.
Робин размотал веревку, обматывающую его талию, оставив надежно привязанную последнюю петлю. Плита балкона находилась над каменными колоннами, расположенными на расстоянии шести дюймов друг от друга. Юноша не осмеливался прикрепить свободный конец веревки к одной из колонн, так как веревка, переброшенная через балюстраду, могла бы его выдать. Сев на парапет, он наклонился и набросил веревку на колонну. Затем, вручив свою душу Богу, Робин заскользил вниз, пока не почувствовал под ногами голову дельфина. Он стоял на ней, крепко вцепившись в веревку, с кружащейся, как у пьяного, головой. Юноша закрыл глаза, не смея глянуть вниз. А вдруг он поскользнется на гладком камне, или ослабевшие руки выпустят веревку? Им и вправду овладело желание разжать руки и покончить со всем разом. Но слишком многое было поставлено на карту, чтобы поддаваться подобной слабости. Англия, его неоконченное дело, вера в него Уолсингема и, наконец, Синтия… Он вспомнил, как мужественно она справилась со своими страхами в тот день, в библиотеке Эбботс-Гэп, и это вернуло ему бодрость.
Робин широко открыл глаза и, балансируя на своем неудобном насесте, привязал крепким морским узлом свободный конец веревки к колонне и поглядел вниз.
Даже теперь его могли заметить. Для этого адмиралу Санта-Крус достаточно склониться над балконом. В теперешнем положении юноша был абсолютно беспомощен Один удар дубовой палкой или длинной шпагой маркиза – и он полетит в бездну прямиком на острые скалы.
За основанием колонны, на котором стоял Робин, узкая перекладина вела к стене параллельно находящейся над ней внутренней части консоли. Только на этой перекладине он мог скрыться от глаз стоящего на балконе. Но, чтобы достичь убежища, ему придется, сойдя с головы дельфина, обойти колонну, цепляясь руками за углубления в камне. Малейший неверный шаг окончится тем, что его труп с переломанными костями превратится в игрушку для морских волн. Держась за веревку левой рукой, Робин нащупал правой ромбовидное углубление в колонне и вцепился в него изо всех сил. Затем он с трудом поставил правую ногу на перекладину, находящуюся несколькими дюймами ниже головы дельфина. Оказавшись под балконом, юноша перенес левую ногу с головы дельфина на перекладину, нашел еще одно углубление для левой руки и вцепился в него, словно летучая мышь.
Конец веревки нужно привязать к основанию балюстрады, иначе ему никогда не взобраться назад на балкон. Маловероятно, чтобы рыщущий в ночи заметил этот узел.
«Старику придется наступить на него, чтобы обнаружить», – подумал Робин и тут же услышал, как над его головой распахнулись и хлопнули о стену ставни, адмирал налетел на балюстраду, а его шпага со стуком упала на пол.
После этого наступила тишина, еще сильнее встревожившая Робина, так как он не мог понять ее причины. Санта-Крус неподвижно стоял над его головой. В молчании ночи юноша мог слышать его дыхание. Значит, он тоже не должен шевелиться и менять положение, чтобы шорох камзола о камень не выдал его.
Робин ощутил приступ страха.
«Старик заметил узел на балюстраде. Он стоит там, играя в кошки-мышки и ожидая, пока меня схватит судорога, и мне придется разжать руки!»
Юноша представил себя болтающимся в воздухе на веревке, которую обрубает шпага Санта-Круса.
Вскоре с балкона донеслись звуки, но они лишь прибавили достоверности видению Робина. Шпагу проволокли по камню, снова уронили и, наконец подняли.
«Теперь старик пустит ее в ход», – подумал Робин. Глянув на белые буруны прибоя, пенившиеся в ста пятидесяти футах внизу, он поспешно отвел глаза. Прозвучали тяжелые шаги адмирала, и юноша с отчаянием вцепился в камень.
«Сейчас! – думал он. – Еще несколько секунд!»
Но вместо свиста шпаги и падения в бездну, Робин услышал, как вновь захлопнулись ставни.
Такого облегчения он не испытывал никогда в жизни. Пот градом катился по его лицу, ноги дрожали, все тело охватила страшная слабость. Вцепившись в резную консоль, Робин взял кольцо веревки в поднятую руку, снова застыв без движения.
Санта-Крус, очевидно, ничего не обнаружил. Но Робин должен был дать ему время дотащиться до своей спальни, а до него больше не доносились звуки, которые могли бы указывать, как идет этот процесс. Он мог только приблизительно определить, сколько ему следует ждать. Юноша медленно просчитал до ста. Теперь нужно шагнуть вверх на голову дельфина. Глубоко вдохнув, он поднял левую ногу, нащупал ею голову, и,
