– Нет, мисс Синтия, вы не можете ехать, пока не отдохнете, а то свалитесь с лошади и сломаете себе шею. Что тогда нам скажет мистер Робин?
– Но мои родители будут волноваться, – возразила девушка. – Так что надо ехать. – При этих словах ее глаза закрылись сами собой.
– В этом нет нужды, – заметил Грегори. – Я уже поспал, Синтия, и должен уезжать. По пути загляну в Уинтерборн-Хайд и успокою ваших родителей. А Дэккум днем проводит вас домой.
– Но они, возможно, все еще в Хилбери-Мелкум, – сказала Синтия.
– Мне нужно будет заехать и в Хилбери-Мелкум.
Видя, что Синтия все еще колеблется, Кейт добавила:
– В спальне уже горит камин, мисс, а то ведь вы совсем продрогли. С тех пор, как прибыл мистер Грегори, кровать постелена простынями из настоящего голландского полотна, на случай если кому-нибудь понадобится лечь.
Синтия бросила на нее быстрый взгляд.
– Ведь вы не ждали меня, – заметила она.
– Но так как он не приехал…
На губах девушки мелькнула улыбка. Искушение было слишком сильным. Ей так хотелось поспать у горячего камина, да еще в комнате Робина!
– Но он может приехать, когда я сплю, – попыталась она возразить. На ее щеках вновь играл румянец, но он, как и радостный блеск в глазах, был вызван отнюдь не солнечным светом.
– По-вашему, мисс, это его огорчит? – осведомилась экономка, лукаво взглянув на Синтию, после чего обе разразились смехом, к которому присоединился даже степенный мистер Грегори. – Думаете, мастер Робин рассердится, если я встречу его у сторожки и скажу ему, когда он будет слезать с лошади: «В вашей кровати спит мисс Синтия, так что, покуда вы не приведете священника, вам вряд ли удастся в нее лечь?»
Синтия снова рассмеялась и густо покраснела.
– Я останусь, Кейт, – согласилась она и протянула руку мистеру Грегори. – А что вы скажете моему отцу?
– Скажу, что Робин на пути в Англию, а вы после полудня вернетесь в Уинтерборн-Хайд. И добавлю, что ему очень повезло с дочерью и будущим зятем. Я не стану упоминать имя Карло Мануччи, и вам этого не советую, но скажу, что Робин отличный слуга – слуга нашей королевы!
Мистер Грегори отвесил церемонный поклон и направился к сторожке. Синтия вместе с Кейт пошла в дом. Ноги у нее заплетались, голова падала вниз.
– Да, здесь не хватает мастера Робина, – вздохнула экономка, окидывая взглядом холл.
– Робина – и священника, – улыбнулась Синтия, вздыхая вслед за ней. Она заснула, прежде чем Кейт успела собрать ее одежду, чтобы унести и почистить.
Около двенадцати Синтия проснулась, не сразу поняв, как она очутилась в незнакомой комнате. Вспомнив, она покраснела, улыбнулась и потрогала прекрасные простыни, которыми так гордилась Кейт. Ей нравилось, что Робин также, очевидно, неравнодушен к маленьким радостям, доставляемым комфортом. Впрочем, в Робине ей нравилось абсолютно все. Синтии ясно представилась сцена вчерашнего вечера: Стаффорд с листком бумаги перед глазами, читающий имена – Луиджи Савона, Томазо Визентини, Карло Мануччи – и она, тут же заявляющая, как последняя дура: «Это не человек, а персонаж пьесы!»
Синтия позвонила в колокольчик, и сразу же прибежала Кейт, приготовившая для нее горячую ванну и почистившая и высушившая ее одежду.
– Кейт, – робко заговорила девушка, – мистер Робин может приехать завтра, а может и через месяц. Я бы хотела приезжать сюда раз в неделю, чтобы в случае его задержки сад оставался в полном порядке. В Уинтерборн-Хайд я забочусь о саде и знаю, как ухаживать за цветами.
Экономка быстро поняла, что это всего лишь предлог для того, чтобы чаще бывать в Эбботс-Гэп и бродить по дому и розарию.
– Это будет просто великолепно! – горячо воскликнула она и начала без всяких угрызений совести ругать отличного садовника.
– Он просто ленивый старый плут! Для того, чтобы посадить герань, ему требуется целый день и больше кружек пива, чем вы в состоянии выпить за год. Ну что ж, он заслужил, чтобы леди строго следила за ним. Так что приезжайте, когда хотите, мисс.
– Я буду приезжать каждый четверг, Кейт, – сказала Синтия.
После обеда, сопровождаемая Дэккумом, который оседлал одну из лошадей Робина, она отправилась домой, в Уинтерборн-Хайд.
Мистер Грегори прибыл туда утром и, застав полковника и его супругу в сильной тревоге, быстро их успокоил. Они с изумлением выслушали рассказ об измене Бэннета и были слегка обижены скрытностью Синтии.
– Она могла бы обо всем сообщить нам, – заметила миссис Норрис. – Но в наш неспокойный век молодые люди такие своевольные, что мы едва осмеливаемся спросить у них, куда они идут. – И она с тоской вздохнула о добрых старых временах, когда девушки были послушными и не скакали прочь среди ночи.
– Я знал, что с Синтией что-то происходит, – сказал полковник Норрис, который в действительности ни о чем не догадывался, но не желал выглядеть тупицей. – Только деликатность вынуждала меня молчать.
– А государственная необходимость вынуждала молчать вашу дочь, – промолвил мистер Грегори.
Слова «государственная необходимость» прозвучали весьма внушительно и, пользуясь произведенным
