говорили, что будет больно недолго. Я обещаю тебе, что удовольствие, которое ты получишь, того стоит.
— Ты в себе очень уверен, да? — напряженным голосом спросила Китти. — Все мужчины такие самонадеянные?
— Не все мужчины так хороши, как я, — с откровенным высокомерием ответил Райан. — Поцелуй меня, котенок.
Она прильнула к его губам с прерывистым вздохом. Пока она наслаждалась поцелуем, он осторожно ввел свой твердый пенис в нее и начал медленно продвигаться вперед, задыхаясь от волнения и удовольствия. Китти выгнула спину, издав нежный стон. Ее сердце бешено билось, но вдруг она почувствовала нарастающую боль.
Она вскрикнула и попыталась оттолкнуть его.
— Остановись, мне больно!
— Успокойся, это недолго, скоро пройдет…
Он раздвинул ее ноги пошире, потом напряг бедра и преодолел то, что отделяло ее девственность от женственности.
Она взглянула на него — лицо бледное, рот приоткрыт от напряжения. Ей показалось, что ее разорвали на части. Боль была такой, что она не могла сдержать слез.
— Ты в порядке? — взволнованно спросил Райан.
— Я не думала, что это будет так больно, — пояснила Китти, глотая слезы.
— Я не буду двигаться, пока ты мне не разрешишь. Молю Бога, чтобы это было недолго, иначе я просто умру.
По напряженному голосу Райана Китти поняла, каких недюжинных усилий ему стоит сдерживать себя. Ей хотелось сказать ему что-то ободряющее, но новизна ощущения его в своем теле лишала ее способности связно говорить. Он заполнил ее полностью, ей казалось, что она сейчас лопнет. Но он не шевелился, щадя ее и давая время прийти в себя.
Она чувствовала, как он дрожит, слышала его стоны и, посмотрев на него, поразилась. На его лбу выступил пот, жилы на шее вздулись, лицо было искажено гримасой. Она не понимала, почему то, что должно доставлять удовольствие, сопряжено с болью, причем не только для нее, но и для Райана.
— Теперь я могу продолжить? — решил выяснить Райан.
Не дожидаясь ответа, он пошевелился и подвигался вперед-назад. У Китти перехватило дыхание, когда приятные ощущения вновь завладели ее телом. Китти слегка подвигала бедрами, почувствовала толчок и ответила на него.
— Теперь уже почти не больно, — застенчиво сказала она. — Думаю, можно продолжать. Мне этого хочется.
— Слава тебе Господи!..
Он задвигал бедрами, сначала медленно, пока она не начала расслабляться, потом ускорил движение, задавая ритм, от которого ей стало жарко. Боль утихла, ее сменили приятные ощущения, которые быстро переросли в истинное наслаждение. Теперь она уже не сознавала ничего, кроме его проникающих толчков и охватившего ее восторга.
Китти вскинула руки к его загорелым плечам, впилась в него пальцами, когда он ускорил толчки, проникая в нее все настойчивее, быстрее, глубже.
Китти слышала всякие грубые замечания по поводу секса от бандитов Бартона, но никогда не думала, что женщина от близости может получать такое же наслаждение, как и мужчина. Райан доказывал ей, как она ошибалась. Если это в ближайшее время не закончится, то она просто умрет от наслаждения.
Следуя инстинкту, она обхватила ногами его бедра и почувствовала, что его тело напряглось еще больше. Он продолжал активные движения, она подхватила этот ритм, волна наслаждения внутри ее ширилась, набирала силу, вела к пику и в конце концов накрыла ее…
Она выкрикнула его имя и воспарила.
Райан продолжал ритмичные движения, прерывистое дыхание со свистом рвалось из его груди. Он обхватил ее ягодицы и поднял ее выше, чтобы проникнуть как можно глубже. Еще несколько толчков, его тело напряглось, и она почувствовала, как он застонал и задрожал от наслаждения…
Они лежали неподвижно, со сплетенными руками и ногами. И в комнате слышалось только их шумное дыхание.
Райан пошевелился первым. Прежде чем подняться, он еще раз поцеловал сладкие губы Китти и взволнованно посмотрел на ее лицо. Если бы Райана спросили, каково ему было внутри Китти, он не смог бы ответить. Он знал немало женщин, но ни одна из них не могла сравниться с маленькой дикой кошечкой, свернувшейся клубочком рядом с ним в постели. Она подходила ему как перчатка. Трудно описать, что он почувствовал, преодолев ее природный барьер. Возможно, обрел новые силы. Наверное, почувствовал себя сильным и энергичным. Но одно очевидно: никогда прежде ничего подобного он не испытывал.
— Я сделал тебе больно?
— Было больнее, чем я ожидала, — пожаловалась Китти.
— Но по-моему, в целом тебе все понравилось, — убежденно сказал Райан. — Мужчина всегда знает, доставил ли он удовольствие женщине.
Она вспыхнула и отвела глаза.
— Не знаю… я никогда не думала… после того как прошла боль, я почувствовала… неописуемое удовольствие. Неужели можно испытывать такие чувства не один раз?
Он озорно улыбнулся:
— Не только можно, но и нужно.
— А я почувствую это с другим мужчиной?
Улыбка в секунду слетела с его лица. Мысль о том, что Китти могла бы заниматься любовью с другим мужчиной, была ему явно неприятна.
— Этого я не могу утверждать. Не все мужчины считаются с чувствами женщины. Меня радует, если я доставляю удовольствие женщине, прежде чем сам его получу.
Китти задумалась, обдумывая его ответ.
— Мне понравилось заниматься любовью с тобой, Райан. Но если ты воображаешь, что я передумаю и поеду с тобой в Тусон, то ты ошибаешься. Я не поеду.
Райан ощутил, как в нем закипает гнев. Занятие любовью — дело серьезное. Он никогда не использовал это в качестве способа повлиять на человека или обидеть его.
— Я занимался с тобой любовью, потому что хотел тебя. Это не имело ничего общего с Бертом Лаури и поездкой в Тусон. И ты хотела любви так же, как я.
Она вздохнула, и Райан понял, что ей нечего возразить.
— Но в Тусон тебе все-таки придется поехать, это очень важно.
— Райан, почему ты не хочешь позволить мне жить так, как я хочу? Ведь это моя жизнь, и я прекрасно справлялась со своими проблемами до встречи с тобой.
— Ну да, конечно, прекрасно, — передразнил Райан. — Слушай, я хочу заключить с тобой сделку. Соглашайся сопровождать меня в Тусон, чтобы встретиться с Бертом, и я обещаю, что ты сможешь уехать оттуда, когда захочешь. Хоть на следующий день.
— Ты правда так думаешь?
— Конечно. Я не лгу.
— Я подумаю.
— Китти…
— Нет! Черт возьми, Райан! Как ты не понимаешь? Ведь я могу им не понравиться. Я не леди. И я не веду себя так, как надо. Послушай, как я говорю. Я позволяю себе грубости, мой английский ужасен. Я часто не выбираю слова. Я могу ругаться, как извозчик, стрелять, как мужчина, и скакать верхом, как индеец. Я не поеду. Берт Лаури ждет совсем другую девушку, я не вписываюсь в этот образ. Я не могу измениться за одну ночь. Что, если я забудусь и заговорю на языке, которым леди не пользуются?
— Я объясню Берту. Он поймет.
— А его приемная дочь? Она, вероятно, воспитанная девушка, намного лучше меня.
— Тереза…
