отвечать ему. У него на лбу выступил пот. Его зубы были сжаты до боли, он был уже близок к финалу и начал переживать, что не успеет вполне удовлетворить ее.
— Ну, милая, — подбадривал он ее. — Вот так. Двигайся со мной. Почувствуй это, живи этим, отдайся этому.
Он резко вошел в нее и ощутил легкое движение ее бедер. Теперь его невозможно было удержать. Он входил и выходил из нее, снова и снова. Ее тело отвечало ему так, как он и ожидал. Ее тихие, полные страсти вскрики были для него музыкой, ее частое, прерывистое дыхание — подарком богов.
Синжун чувствовал, что теряет контроль. Его тело напряглось в ожидании пика наслаждения. Он посмотрел на женщину, распростертую перед ним, и был рад увидеть, что она тоже уже почти закончила. Ее взгляд помутнел, она издавала короткие тихие вскрики. Он оскалился, сконцентрировавшись на их общей цели.
— Иди ко мне, милая. Ты уже почти закончила. Не сопротивляйся этому. О боже, я… я не могу…
Он услышал, как Флора выкрикнула его имя, почувствовал реакцию ее тела, почувствовал, как ее влагалище сжимает его член, и кончил прямо в нее. Он ощутил такое физическое и душевное удовлетворение, которое сложно было описать словами. Ему всегда нравились любовные игры — преследование, искушение, обладание, но ничто не могло сравниться с только что испытанным.
Может, леди Флора обладала какими-то магическими талантами и была способна усиливать привычные ощущения? То, что он испытал, не было обыденным соитием. Если бы он был поэтом, то назвал бы это даром свыше.
Глава 3
Ее глаза были закрыты, а голова лежала у него на плече. Синжун смотрел на нее с любопытством. Почему же она кажется ему такой знакомой? Он не мог этого понять. Он получил огромное удовольствие и знал, что она также была удовлетворена, несмотря на потерю невинности.
Но почему же она, замужняя женщина, до сих пор оставалась девственницей?
Этот вопрос не давал ему покоя, но он не мог позволить, чтобы это отвлекало его. Синжун хотел научить ее стольким вещам! Он предвкушал предстоящие ночи, когда они вместе будут постигать все тонкости плотской любви. Его тело моментально отреагировало на эту мысль, и с его губ сорвался стон.
Она, вероятно, почувствовала его возбуждение и вопросительно посмотрела на него. Он ответил ей усмешкой.
— Ночь еще только началась, а я очень голоден.
— Ты хочешь есть? Моя служанка уже спит, но если хочешь, мы можем поискать что-нибудь на кухне.
Он улыбнулся еще шире.
— Ты действительно совсем невинна. Обычно я предпочитаю опытных женщин, потому что они не просят того, что я не могу или не хочу делать, но ты стала приятной переменой. Может, объяснишь мне, почему ты оставалась девственницей? Неужели все, что ты рассказала мне, было ложью? У тебя и правда есть муж?
— Да, есть. Он… импотент и не может заниматься любовью и зачать ребенка. Ему нужен наследник, и он одобряет то, что я делаю. Он настоял на том, чтобы я поехала в город, нашла там мужчину по своему вкусу и… Видишь ли, он знает, что я мечтаю иметь ребенка, и хочет, чтобы я была счастлива.
Синжун в смятении уставился на нее. Неужели такой мужчина, какого только что описала Флора, действительно существует? Неужели мужчина может настолько сильно хотеть наследника, что разрешит своей жене забеременеть от другого? Если бы он был мужем Флоры, то никогда бы не позволил ей спать с другим мужчиной, даже став старым и больным, даже ради наследника.
— Какой джентльмен! Я бы не был так щедр, будь ты моей женой. С другой стороны, — добавил он, притянув ее к себе, — я безумно рад, что ты сделала такой выбор. Мне интересно знать, почему ты выбрала меня? Могу ли я надеяться на то, что я единственный мужчина, который приглянулся тебе?
— Надейся на что хочешь, — сухо сказала Кристи. — Как я уже говорила прошлой ночью, мне известно, что ты — человек без принципов, так что я предположила, что ты не будешь против, если я забеременею в результате наших отношений. Но, должна признать, я считаю тебя привлекательным внешне. И ты женат, как и я, — продолжила она. — А значит, тебе ни к чему верность и длительные отношения. Я знаю, что, когда вернусь к своему мужу, для тебя не будет проблемой найти себе новую любовницу. Такие мужчины, как ты, заинтересованы только в случайных связях. Разве я не права?
— Мне наш разговор совсем не по душе, — проворчал Синжун, недовольный тем, что она описала его как бездушного и беспринципного человека.
— За всю свою жизнь я никогда не встречал женщину — а их, поверь, было у меня немало, — которая бы стала моей любовницей по такой причине. Думаю, ты меня только что оскорбила.
— Я сказала правду. И кроме того, я хочу, чтобы нам обоим были ясны условия наших отношений.
Синжун застыл в гневе, услышав ее слова.
— И какие же это условия, леди? Кроме того, что ты хочешь увезти с собой в Корнуолл своего ребенка и выдать его за наследника твоего мужа? То, что было между нами этой ночью, показывает, насколько хорошо мы подходим друг другу. Ты женщина с характером, понимаешь ты это или нет, и если хочешь забеременеть, то почему я должен разубеждать тебя? Если все сказанное тобою, — правда, я хочу, чтобы ты принадлежала мне одному. Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
Кристи торжествовала. Их отношения развивались быстрее, чем она могла предположить. Демон, сидящий на ее плече, заставил ее спросить:
— А ты будешь верен мне все то время, пока мы будем вместе?
— Ты этого хочешь?
— Такие у меня условия.
Если Синжун будет хранить ей верность все три месяца, пока она будет в городе, то, как она подозревала, это будет ровно на три месяца дольше того срока, в течение которого он когда-либо был верен ей как своей жене.
— Отлично, я принимаю эти условия. Но то же самое касается и тебя. Я буду твоим единственным любовником на протяжении всего этого времени, и ты не станешь спать ни с кем другим. Мне снять для тебя дом или ты останешься в этом? И ты, конечно, должна будешь сопровождать меня на различные светские мероприятия. И позволишь мне навещать тебя, когда я пожелаю.
Он улыбнулся ей.
— И кстати, раз уж мы заговорили о желаниях… — Синжун взял ее руку и прижал к своему паху. — Видишь, что ты со мной делаешь? Я не припоминаю, чтобы женщина когда-нибудь так возбуждала меня. Ты лучше всех тех женщин, которых я знал.
Кристи восприняла его слова скептически. Такой развратник, как он, наверняка говорил это всем женщинам, с которыми спал. Он был окутан аурой шарма, и это пленяло женщин. Она подозревала, что при помощи одной своей соблазнительной улыбки он смог бы очаровать даже стены, не говоря уже о женщинах. Когда он наклонился и поцеловал ее, мысли в голове Кристи стали путаться.
Синжун коснулся ее губ языком, и она с готовностью открыла рот, касаясь его языка своим, чувствуя, что все сильнее и сильнее запутывается в паутине соблазна. Со вздохом она отдалась его любви.
За эту ночь Кристи узнала многое о своем муже. Она узнала, что в интимных отношениях он был максималистом, ничего не делал наполовину или вполсилы. Он отдавался ей со всей страстью и ожидал того же от нее. Она не смогла бы оставаться безучастной, потому что Синжун не позволил бы ей этого. При помощи рук, губ и языка он доставлял ей такое удовольствие, о котором она даже и не догадывалась. А на протяжении долгих предрассветных часов он научил ее удовлетворять его совершенно не известными ей способами.
Когда ночь закончилась, и забрезжил рассвет, Синжун выскользнул из постели и оделся.
