мне видения рая, в котором я не могу оказаться, – сказал, глядя в землю, Оуэн. Он застонал. – Теперь мне стало хуже прежнего. Я так мечтал увидеть ту страну… а оказалось, это всего лишь наваждение, и ничего подобного наверняка нет на свете.
– Теперь я думаю, что страна, которую ты видел, и вправду существует, – возразила ему Зельза. – Дайте подумать… Кайтай, прекрати на минутку перебирать свои магические четки. Представь: Мирдин Велис был там, в нашем видении, – как один из тех, кого мы наблюдали, – и, кроме того, он говорил с нами. А то место, куда мы должны доставить его череп, – оно тоже там.
– Колонна из зеленого камня… – начал Оуэн.
– Колдун вполне мог сам создать все видение, чтобы вернее заставить Оуэна послужить ему. Или он скрывает за этим что-то более важное. Сейчас нам этого не узнать. Но, во всяком случае, я не верю, что Оуэн… что-то иное, чем Оуэн.
– Я тоже, – сконфуженно отозвался Кайтай. – Я… прости, друг. Все потому, что страх перед вриколами у меня в крови.
– Я могу сказать, что выхода нет, – мрачно заключил Оуэн. – У нас только один путь. Выбора не дано. Придется идти вперед, пока мы не насадим череп проклятого колдуна на шест, на котором он желает торчать. Он обещал мне – Лука их знает, эти клятвы чародеев, – освободить меня от видений. Однако, Зельза, кажется, ты это уже сделала. Я не чувствую прежней тяги к тому месту… А ведь Мирдин Велис пообещал мне, что так и будет. Послушайте: я дал слово волшебнику, а он – мне. И я не боюсь его… – Тут губы Оуэна тронула усмешка. – Нет, все-таки боюсь, но я не нарушу слова. Выполню то, что обещал. Я поставлю череп, куда он просит.
– Я вспомнил еще кое о чем, – заговорил Кайтай, не отрывая глаз от огня. – Он пообещал избавить нас от Гончего Пса, который едва не прикончил нас обоих. И он сделал это. Если же мы нарушим слово, тот Гончий может снова оказаться на нашем пути, и тогда уже ничто нас не спасет. Верно, Оуэн, – выбора у нас нет.
– А я не могу без Оуэна, – тихо сказала Зельза, – и поэтому у меня тоже нет выбора.
Оуэн посмотрел ей в глаза. Он был в смятении. Образ Ринели, женщины из грез, заметно потускнел для него. Теперь он уже не считал Ринель реальной женщиной. Она сделалась призраком… а там, где Зельза, была теплота и жизнь.
Оуэн все смотрел на нее, и Зельза вдруг опустила глаза. Впервые за все время она не захотела выдержать его взгляда – внезапно осознал Оуэн.
– С тобой что-то произошло, или это я стал другим? – тихо спросил он.
– Ты соединил с ней свою душу в видении, – ответил за нее Кайтай, – а она ведьма, хотя и не злая. Теперь ты повязан.
– Ха! – фыркнул Оуэн. Он продолжал смотреть на Зельзу. – Я никогда не буду повязан ни одной женщиной. Но ты, цыганка… ты необыкновенная женщина. В этом надо отдать тебе должное.
Он подбросил дров в костер, завернулся в плащ и лег.
– Хватит на сегодня снов, – послышалось из-под плаща, – поспите немного, завтра надо будет поспешить.
12
Солнце было уже высоко, когда трое путешественников вышли на свет из развалин, служивших им ночлегом. Оуэн, хмурясь каким-то своим мыслям, вел остальных по этим пустынным местам, широко шагая по проложенной древними дороге. Кайтай тоже был погружен в себя, и только Зельза, казалось, была в прекрасном расположении духа. И это новое настроение придавало легкость ее шагу и вызывало тихую улыбку, когда она смотрела вперед, на широкую спину Оуэна.
Кайтай взглянул на нее, а затем на Оуэна.
– Женщина, мудрая в столь многих вещах, может быть глупа в одном, – заметил он, отрешенно глядя на приближающиеся горные пики.
Зельза ответила совершенно бесхитростной улыбкой.
– Я не признаю ходьбу как средство передвижения, – раздраженно заявил Оуэн. Тем не менее он быстро двигался по равнине. Оуэн был не в духе.
– Если удастся найти где-нибудь лошадь, мы можем ее украсть, – утешительно сказал Кайтай, – нам ведь не привыкать это делать.
– Хм. – Оуэн продолжал шагать.
– Я вижу лошадей! – вдруг вскрикнула Зельза.
Дорога начала подниматься вверх – они уже достигли подножия горного кряжа. Впереди виднелся узкий перевал. Тень горы лежала на обеих его стенках. Далеко впереди, на фоне яркого неба, мелькнули три крошечных точки – Зельза была права. Это были животные со всадниками, и они приближались.
– Хо! – Оуэн отстегнул топор и приготовился.
– Ты просил лошадей, и вот они! – заметил Кайтай, закладывая в арбалет стрелу. – Теперь все, что нам нужно, – это убить их седоков, чтобы сесть на них самим.
– Кровожадный желтый человечек, – отозвалась Зельза. – Осторожнее! Их может быть слишком много. Подожди.
– Это не лошади! Смотрите! – сказал Оуэн, опершись на топор. – Что бы это ни было, это похоже на огромных овец, очень мохнатых. А шея змеиная. Один, два, три… Девять. И еще три… нет, четыре животных без всадников. Кажется, всадники вооружены… а может, и нет. Остроконечные шапки, палки… скорее, это пастухи, вроде тех, ночных.
– Надо постараться не испугать их, – предложил Кайтай. – Раз уж у них есть свободные животные. У меня болят ноги.
– Мы будем держать нашего друга в надежном месте – в его ящике, – ответил Оуэн.
Всадники подъехали ближе, и было ясно, что они заметили путешественников. Но они не выказали ни страха, ни удивления, а продолжали двигаться вниз по склону. Они были одеты во все темное, на них были короткие остроконечные колпаки, и каждый держал длинный шест, который мог оказаться орудием и труда, и нападения одновременно. Другого оружия у них, видимо, не было.
Везшие их животные были помельче лошади, мохнатые и с длинной шеей. Бежали они быстро, несмотря на то что ноги их седоков едва ли не волочились по земле. Приблизившись к трем путешественникам, животные скосили на них большие темные глаза, глядевшие умно, как бы изучая людей.
Первый всадник остановился и спешился. Уверенно направился к Оуэну и поднял руку. Его бритое лицо было изжелта-коричневым, будто он постоянно находился под лучами солнца, но во всем остальном это был обыкновенный человек. Он улыбнулся и заговорил, медленно и запинаясь;
– Мне… сказали… вы приходи, да. С нами.
– Вы говорите по-нашему? – изумился Оуэн. Но всадник отрицательно затряс головой:
– Нет. Нет. Говорить только то, что посылают. Нет хорошо говорить. Приходи. Мы не делать вреда.
Оуэн взглянул на остальных:
– Я не вижу причин не пойти с ними, а? – Он обернулся и внимательно рассмотрел остальных всадников. Они, как он и ожидал, не были вооружены, если не считать шестов. Они глядели вежливо и безразлично, но никак не враждебно.
– Хотел бы я знать, откуда они знают о нас, – быстро проговорил Оуэн.
– Среди них есть кто-то, знающий языки Запада, – ответил Кайтай, – но не этот. Ему, похоже, просто показали, что произносить.
– Если бы они имели целью убить нас, у них уже был удобный момент это сделать, – заметила Зельза. – Дайте мне сесть на одного из этих смешных зверей. – Она подошла к животному и без усилий вскочила в седло. Мохнатая тварь тут же закинула назад голову на длинной шее и, блеснув зубами, безуспешно попыталась укусить Зельзу за локоть. Та улыбнулась и крепко стукнула сжатым кулачком зверя по морде. Издав возмущенный вопль, животное мотнуло головой.
– Ахай-ха! – Наблюдавший эту сцену всадник широко улыбнулся и ткнул другого палкой под ребра, привлекая его внимание к необычной женщине, с такой легкостью укротившей их скакуна. Остальные засмеялись.
– Берегись их зубов, Кайтай, – крикнул Оуэн, взяв мохнатого зверя за седло и перехватывая удобнее топор. Ожидаемая на этот раз, атака была встречена ударом, за которым последовал еще один
