человеком, и если уж ему суждено было попасть в далекую страну с жарким климатом и козлоногими обитателями, он бы и козлоногим показал Кузькину мать. Вопрос, скорее, заключался в том, а тем ли он занимался тридцать семь лет своей жизни и что ему было теперь делать? Идти каяться к попам он не мог: его тут же упекли бы вместе с этими самыми попами в место похуже пресловутой страны с жарким климатом. Самое же главное: он был гордым человеком, и каяться какому-то бородачу с толстой мордой и джинсами под рясой казалось ему не менее противным, чем общаться с холеной стервой-психоаналитиком из штата ГРУ. Но и просто проигнорировать всю эту историю и ждать сначала пенсии, а потом и последней спецкомандировки в Валгаллу было бы неестественно и несвойственно его решительной натуре. В этих, прямо скажем, нелегких и непривычных ему душевных терзаниях его и застал неожиданный звонок от начальства.
Последовавший брифинг немногочисленных посвященных не прибавил хорошего настроения. Когда прозвучала новость о том, что избранный народ, никак не могущий помириться с соседями, таки доигрался и потерял бомбу и что это, милые мои, не просто бомба, а
Конечно, продолжало начальство, полученная информация могла оказаться и какой-то чудовищной провокацией — частью многоходовой комбинации в лучших традициях самого ГРУ. В принципе подобная комбинация могла помочь манипулированию большими государствами в интересах избранной нации. Но, во- первых, пока таких гениев-комбинаторов среди разведчиков вечно притесняемого народа не наблюдалось. Да, они были на удивление эффективными и жесткими, но в то же время, за редкими исключениями, до тупости прямолинейными в разработке сценариев операций. Скорее всего поэтому они и попадали так часто в глупые ситуации. Во-вторых же, полученная информация подтверждалась и другими косвенными источниками. Так, примерно в начале четвертого ночи по ближневосточному времени спутник из стремительно сокращающейся космической группировки российской военной разведки зафиксировал непонятную активность на упомянутой авиабазе в пустыне. Незадолго перед этим уже американский спутник на драгоценной геостационарной орбите, специально «повешенный» Агентством Национальной Безопасности для приглядывания за беспокойным союзником и его не очень дружественными соседями, отметил внезапное кратковременное повышение уровня радиации в районе одного из наиболее подозрительных бункеров базы. Расшифровка записи инфракрасной камеры показала движение небольшого контейнера прямоугольной формы в направлении Иордана. Однако, не достигнув границы, контейнер внезапно исчез. При этом наблюдалось нечто, похожее в инфракрасном излучении на вспышку взрыва, хотя обычная камера вспышки не зафиксировала. Не исключено, что хваленая и слишком сложная (а потому капризная) аппаратура американцев опять позорно «сдохла» и дала сбой. Учитывая, что камере «показалось», будто контейнер двигался (сам по себе?!) в двухстах метрах над землей, это было вполне возможно.
Агентурная разведка КГБ — человек, соблазнивший до состояния умопомрачительной любви врачиху с базы и в фальшивых слезах признавшийся ей, что работает на американцев, — донесла о нескольких израильских военных, погибших очень странным образом. Когда один из присутствовавших на брифинге поинтересовался, о чем идет речь, начальство рассказало об укусах страшно ядовитой и неведомой рептилии, синдроме «выжатой губки» и удаленных хирургическим способом глазах одного из пострадавших. В случае последнего удаление глаз, по всей видимости, и послужило причиной смерти, так как других внешних и внутренних повреждений, кроме массивного кровоизлияния в мозг — следствия болевого шока, отмечено не было. Все присутствовавшие со знанием дела согласились: да, обстоятельства гибели сотрудников базы действительно не напоминали симптомы отравления сдавшимися микробам кошерными консервами. Как только прозвучала фраза о глазах, удаленных хирургическим способом, Полковник насторожился и немедленно вспомнил о своем приключении в Анголе и о серии таинственных убийств, случившихся в алмазном бизнесе в последнее время. Тем более что он-то как раз и был ответственным за выяснение того, что за ними стояло.
Наконец, после специально сделанной паузы и значительного взгляда в сторону Полковника, начальство сообщило последнюю интересную подробность. Помните ли вы, спросило начальство Полковника интригующим баритоном, о радиомаяке, имплантированном исчезнувшим аналитиком ангольской резидентуры в тело загадочного мутанта? Удивленный Полковник подтвердил, что, да, конечно, он никак не мог забыть о такой детали. Так вот, продолжило начальство, наш спутник вновь засек этот сигнал примерно в полночь в пустыне Негев и «вел» его в течение нескольких часов. Начальство опять сделало драматическую паузу и наконец, не выдержав, вывалило затаившим дыхание шпионам правду-матку: «Время повторного исчезновения и маршрут движения радиосигнала маяка полностью совпадают с показаниями инфракрасной камеры спутника американцев, следившей за похищенным контейнером с бомбой. Товарищ полковник, мы имеем дело с вашим старым знакомым!» За этим известием последовал оживленный шум и поздравительные похлопывания изумленного Полковника по крепкой спине.
После брифинга перешли к постановке задач. Задачи были одновременно просты и тем не менее вызывали вопросы по крайней мере у одного из присутствовавших. Конечно, найти кошмарного мутанта и отобрать у него украденную бомбу трудно, но вполне возможно (с радиомаяком-то в заднице!) при использовании всех имеющихся ресурсов. Лишь Полковник, имевший свою версию того, кто он, этот мутант, и где он сейчас находится с означенным термоядерным устройством, испытывал определенные сомнения, что это когда-либо произойдет. Он на секунду представил себя встающим среди удивленных коллег и поощрительно глядящего начальства и объявляющим, что царь-бомбу похитил ангел из загробного мира. М-да… В общем, Полковник решил промолчать. И, разумеется, правильно сделал.
Следующие сорок минут он провел, запершись в своем кабинете. Если бы его в это время увидел посторонний, то он мог бы решить, что слишком молодой полковник просто сидит, тупо уставившись на портрет Президента. На самом деле в эти сорок минут офицер ГРУ разработал и спланировал еще невиданную в истории спецслужб всего мира операцию. О которой, к сожалению, даже в случае успеха он не смог бы никогда и никому рассказать. Когда он в конце концов вышел из состояния транса, то потратил следующие два часа на общение с госпиталями и тюрьмами ГРУ. Если бы его подслушивал посторонний, он бы изумился задаваемым Полковником вопросам, так как они касались довольно странной темы. Почему-то начальника одного из самых таинственных отделов «Аквариума» интересовали настоящие и бывшие сотрудники учреждения, которые находятся при смерти или должны отправиться в мир иной не по своей воле и, самое важное, в ближайшее время. К удивлению и радости Полковника, на родную организацию можно было положиться: таковые у нее оказались.
Выяснилось, что в тюрьмах имеются два кандидата на тот свет. Один из них был предателем, решившим поправить свое материальное положение, попытавшись сбежать в Великобританию с корпоративным компьютером, чей «винчестер» был набит достаточно чувствительной информацией. Гаденыш даже не подозревал о том, что его любимая жена немедленно доложила о гнусных планах начальству и таким образом значительно поправила
Гораздо менее шансов у Полковника было найти умирающего праведника, который бы пригодился ему для запланированной операции. Праведников в ГРУ, которые могли бы рассчитывать на свидание с ангелами, не было и быть не могло по определению. Но, по счастливому стечению обстоятельств, как раз в данный момент в центральном госпитале организации умирала мучительной смертью от рака его бывшая преподавательница иностранных языков. Полковник был одним из ее лучших и любимых учеников. По счастью, преподавательница с характерной кличкой «мама Тереза» была старой девой, хорошим человеком и набожной христианкой. Что, естественно, тщательно, как ей казалось, скрывала от своего работодателя на протяжении десятков лет. Равно как и свое далеко не рабоче-крестьянское происхождение. Она была настолько хорошим специалистом и в то же время наивно-добрым человеком, что ни при Сталине, ни при
