приходилось возводить русские хлебопекарные печи, из которых одна сохранилась до 1923 г. в станционном поселке Имяньпо.
Ближе к осени пришлось строить всякого рода временные, примитивных типов дома: из самана, из хвороста, обмазанного глиною или из двойного ряда досок с засыпкой промежутков землей' (Исторический обзор Китайской Восточной железной дороги. Харбин, 1923, с. 96–97).
В последующий период эта станция, тяготевшая к земледельческому району Харбин-Имяньпо, быстро развивалась. Здесь возникли два поселка — русский и китайский, и население ее уже в 1923 г. составило 3981 чел.
Бывшие имяньповцы — Леонид Кожевников, И. П. Иванова (Захарова), Александр Григорьевич Кожевников (Алматы), Ирина Иванова (Филадельфия, США), С. И. Меределина и ее брат Иван Иванович (Вихоревка Иркутской обл.), Валентин Антонович Вацура (Челябинск) и другие — стали позже активными мемуаристами, опубликовав в газете 'На сопках Маньчжурии' и других изданиях большое число воспоминаний о прекрасной станции-курорте.
Прибывшие в Маньчжурию войска интервентов уходили дальше — в Сибирь и на Дальний Восток, а в Харбине оставались их командные пункты, тыловые службы, отдельные части. Город был наводнен иностранными солдатами, на его улицах мелькали — в широчайшем разнообразии — военные формы, погоны, головные уборы, всякого рода оружие разных армий мира.
Вслед за войсками в Маньчжурию потянулись всевозможные иностранные предприниматели, коммерсанты, банкиры, дельцы всех мастей. Доминировали японцы, проникшие в этот период во все поры экономики Харбина. В 1919 г. был колоссальный наплыв новых людей, и Харбин стал приобретать вид разноязыкого разноплеменного города — что-то вроде международного сеттльмента Шанхая. Смешение народностей и рас, вывески на иностранных языках, иноземные банки, офисы зарубежных фирм и компаний, иностранная речь на улицах, пестрые флаги, среди которых уже терялся потускневший, утративший у иностранцев былое уважение трехцветный русский… Да и многие соотечественники наши с б)ольшим почтением взирали на иностранные штандарты, чем на свой родной флаг. Не случайно тот же С. Маманди в это время написал в стихотворении 'Флаги':
В городе были открыты новые иностранные консульства, их стало 16: Британское (консул Г. Филлипс), Французское (консул Рено Луи), Соединенных Штатов Америки (консул Г. К. Хэнсон; играл большую роль в общественной жизни русского Харбина), Японское Императорское Генеральное консульство (генеральный консул С. Яманоучи, старшина Консульского Корпуса), Итальянское Королевское консульство (консул Р. Феррайоло), Германское (консул А. Тиггес), Датское Королевское консульство (консул В. А. Якобсен), Нидерландское консульство, Польское Генеральное консульство (Польский Делегат К. Пиндор), Бельгийское Вице-консульство (вице-консул В. Гай), Шведское Вице-консульство (вице-консул Жак Клемантаски), Представительство Чехословацкой республики (представитель С. И. Мошинда), Португальское консульство (консул С. Л. Скидельский), Латвийское Вице-консульство (вице-консул П. Г. Межак), Представительство Литовской республики; с 1924 г. — Генеральное консульство СССР (генеральный консул Д. Д. Киселев).
Китайскими Морскими таможнями Харбинского округа, как и таможнями по всему Китаю, управляли англичане. В таможнях работали и русские служащие — например, Е. В. Цыдзик (на станции Маньчжурия), Н. А. Гальфтер (на ст. Пограничная), в Харбинском отделении работал англичанин С. Гиббс — личность исключительно интересная: последний наставник Цесаревича Алексея, ставший православным священником.
Открылись отделения крупных иностранных банков и Сберегательных обществ — Международная Банковская Корпорация (США), Китайско-Американский Коммерческий банк, Гонконг-Шанхайский Соединенный банк, Французско-Китайское Сберегательное общество, Международное Сберегательное общество (главное отделение в Шанхае), 'Азия Инвестмент компани Лтд.'. Среди харбинских отделений крупнейших страховых компаний мира можно назвать 'Английский Ллойд', Американское Общество страхования жизни 'Вест Кост', Явское Морское от огня Страховое общество (Голландия), 'Россия' (датское страховое общество), с 1924 г. — Госстрах (Государственное страхование СССР, Пекарная ул., 4) и многие другие.
Все экспортно-импортные конторы (более 50, в том числе хлебных грузов) трудно и перечислить.
Особо хочется сказать о представительствах автомобильных фирм, автозапчастей и нефтепродуктов — это были 'Додж' (легковые и грузовые автомашины), 'Интернациональ', 'Протос', 'Фиат', 'Пирелли', конечно — 'Форд'; присутствовали Британская автомобильная компания и АО 'Донлоп', Бельгийско- Сибирская Ко, Стандарт Ойл, Тексас Компани.
Автомобильный транспорт в Харбине получил широкое распространение и в начале 20-х уже составил сильную конкуренцию автобусам, что вызывало даже серьезные конфликты, о которых я еще расскажу. Появилось много гаражей и авторемонтных мастерских — особенно в районе Коммерческой ул., — первые из которых, равно как и курсы шоферов — открыли в Харбине чехи. Для полноты истории Харбина — их тоже надо назвать: 'Славия' (автокурсы при мастерской), 'Ф. Фукса и K°', 'Прага' — при мастерской 'Авто-Верк', Ф. Л. Крупичка (постройка и ремонт кузовов), А. В. Копецкий и K° (Механическая мастерская, автогенная сварка).
Очень часты были объявления, предлагавшие населению прокат автомобилей различных систем.
В экономике города и полосы отчуждения заметно ощущалось проникновение прежде всего японского капитала. Открылся Японский Торговый музей, банки: Иокогама Спеши Банк, Лункау Банк, Чосен Банк, То Таку (Ипотечный) и другие; крупные магазины — Восходящее Солнце (Китайская, 33), Умехара (Китайская, 27), Мацуура и K° (Китайская, 45).
Появилось множество японских гостиниц — в районе Мостовой и Участковой улиц, семь заводов.
