когда красно-белый поплавок запрыгал по воде в нескольких ярдах от него. После наших «правдивых» приключений прошлым летом он попытался злоупотребить моей добротой на берегу реки. Тогда мой крючок впился ему в щеку как раз под глазом. Неровный шрам еще до сих пор краснел на том месте, откуда я выдернула свое орудие.
— Сдохни, Силли, — бросил он.
— Не дождешься, Гадди, — ухмыльнулась я.
Он побрел назад к берегу и исчез в зарослях вместе со своим сутулым приятелем.
Инопланетянин уже сидел. Он разгладил кожу так, что она снова обтянула лицо. От пореза не осталось и следа. Он жизнерадостно улыбался, и если бы я не видела узловатой красной плоти, наверняка посчитала бы, что это обычный парень, загнавший «фольксваген» в реку.
Но было и еще кое-что, изобличавшее в нем инопланетянина. Лицо чуть ниже щек пошло комками, а шея казалась толще вверху, чем внизу. Но определенное сходство с человеком наблюдалось, и, столкнувшись с ним на улице, вы просто удивились бы его уродству.
— Спасибо, малыш.
— Прибереги благодарности для Совета Галактик, — бросила я. — Я знаю, кто ты.
— О чем это вы, молодой человек?
— Я девочка, олух ты этакий. Любой землянин это знает! Его плечи понуро поникли.
— Правда?
— Именно. Так что, колись. Ты прибыл для Первого Контакта?
— Нет. Я здесь, на Земле, незаконно.
Я воздержалась от остроты. Скажи я такое за обеденным столом, мама наверняка фыркнула бы так, что молоко полилось бы из носа, Эрни подавился бы свиной отбивной. А Ник засмеялся бы просто потому, что смеются другие.
— Разве ты не попросишь отвести тебя к нашему вождю, как полагается порядочному инопланетянину?
— Нет, мне нужно поговорить с вашими учеными. Перенацелить… Он вдруг уставился в какую-то точку за моим плечом. Я, было, встревожилась, что это Гарри подобрался ближе, шпионить за мной, но это был всего лишь Ник, громоздивший камешки у чахлого вяза, укоренившегося на косе.
— Он… он…
Я долго пялилась на негр, не понимая, о чем он, пока до меня не дошло.
— Да. Ник немного не в себе. И что?
— Я знал о… Я просто никогда…
— Разве у вас нет слабоумных инопланетян?
Этот тип начинал раздражать меня. А я-то думала, что представитель продвинутой цивилизации знает, как вести себя при виде такого, как Ник. Подлые шуточки и издевательства над умственно отсталым, скорее, в стиле Гарри и его дружков, но от инопланетян я ожидала чего-то большего.
— Нет, конечно, нет. Простите, я…
Ник не обращал особого внимания на чужака. Но тот не сводил с мальчишки глаз. Я щелкнула пальцами.
— Итак, что вы здесь делаете? Вам необходимо поговорить с учеными-землянами. Собираетесь предупредить о появлении сверхновой звезды? Помочь остановить войну? Что?
— Нет, ничего такого. Я собираюсь изменить направление земных исследований.
— Привезли хай-тек-безделушки, которые дадут нам холодную плавку, нанотехнологии, квантовые компьютеры?
Мой настоящий па за последние десять лет сделал мне всего один подарок, зато лучший на свете: подписку на «Дискавери». Последнее время я сама плачу за подписку, но все же по-прежнему считаю ее подарком отца. Не будь его, загнанного, измотанного ублюдка, я бы никогда не попала в образцовую школу[2].
— Это именно те самые технологии, от которых я просто обязан вас отвратить!
— Да что это вы за инопланетянин такой?
— Я… учитель.
Я оглянулась на «жука».
— Вас сбили?
— Да.
— Военная авиация? НАТО?
— Фермеры… пытались остановить меня.
— Фермеры.
Я присела на корточки, живо представив Хьюберта Эрскина, который яростно палит из автомата по Херби, плывущему над его соевыми полями.
— Думаю, под «фермерами» вы подразумеваете что-то иное, чем я.
— Я имею в виду защитников Земли.
— Угу — пробормотала я. Мой инопланетянин прорвал блокаду, чтобы попасть сюда. Интересно, но все же не слишком убедительно.
— Итак, что именно вы хотите сделать здесь, на Земле?
— Я должен написать анонимные письма ведущим ученым. Задать определенные вопросы, которые направят их мысли к ключевым областям.
Я медленно оглядела его. Лето выдалось скучным, а тут вдруг подвернулось неплохое развлечение.
— Значит, вам нужна нора, чтобы забиться поглубже.
— Да. И марки.
Бетонный завод компании «Минго Конкрит» находился в миле от трейлерного парка. Завод был маленьким, выпускавшим канализационные трубы длиной ровно в шесть футов.
Не знаю, когда именно (точная дата затерялась в истории местного несовершеннолетнего населения) кто-то украл с завода катушку стальной проволоки. Похитители откатили ее от территории завода и спрятали в лесу, должно быть, демонстрируя приятелям свою храбрость. Совершив великий подвиг, они поставили катушку на попа и, добавив хвороста и пластика, построили двухуровневый форт. Ребята выросли, отправились в колледж, форт зарос терновником, и теперь вряд ли кто мог определить его местоположение.
Теперь это был наш с Ником форт. Может, другие дети тоже знали о нем. Но я никогда никого поблизости не видела. Мы нашли его, когда я впервые получила скаутский топорик с коротким топорищем, выписанный мною по почте. Он стоил двенадцать баксов: половина моих летних заработков за продажу лимонада, стрижку газонов (правда, это делал Ник под моим присмотром) и выгул собак. На бланке заказа я написала имя Ника, поскольку не была уверена, что девочкам полагается покупать бойскаутские прибамбасы. Но когда посылка пришла, нам не терпелось что-нибудь срубить, ну хоть что-то! Поэтому мы и отправились в лес. Нашли клен толщиной дюйма в три и принялись за работу. Задача оказалась труднее, чем представлялось, и мы надрубили ствол всего лишь на четверть, прежде чем сдаться. Решили поискать что-нибудь потоньше и, увидев заросли терновника, принялись расчищать тропу. К сожалению, терновник оказался таким же неподатливым, как и клен: ветки не разлетались в разные стороны, а цеплялись друг за друга острыми шипами.
Срубив несколько кустов и растащив их скелеты, я вдруг увидела очертания форта. Теперь мы обрели цель, и работа пошла легче.
Форт был ржавым, поросшим плесенью, но так и притягивал к себе!
Мы убрали оранжевый лохматый ковер, сырые, заплесневевшие номера «Плейбоя», пустые бутылки и превратили форт в наше убежище, с приемником на девять вольт, самодельным телескопом и спорками[3] из КФК[4].
Похоже, инопланетянину будет там неплохо. Мы дали ему бумагу, ручку, конверты и рулон марок, который я стянула у Эрни. Одолжили чужаку спальный мешок. Он использовал нижний, более темный уровень для сна, а верхний, более тесный, как кабинет.
Каждый день он писал длинные письма, аккуратным почерком, на почтовой бумаге. Мы забирали их и опускали в почтовый ящик.
