общались, потому что находиться в расположении своего отряда. Но по уровню сигнала я определила, что источник расположен не далее 50 километров от модуля, следовательно в Шехонском лесу. Что Феро мог делать в этом лесу? Только идти на свидание со мной. Хочет сделать сюрприз, но не очень представляет возможности техники и тем более не разбирается в физике. Впрочем, от профессиональных военных мы и в наше время такого не требовали.
У нас с ним сложились несколько странные отношения. Он безусловно мне нравился. Мне было хорошо в его объятиях, он был настоящий мужчина и устраивал меня и как друг и как любовник. Я видела как он смотрит на меня, как млеет от случайных прикосновений. Не очень ловкий в словах, он всегда был со мной необыкновенно предупредителен. Что как-то даже не вязалось с его внешностью Конана-варвара. Обладая необыкновенной физической силой он умудрялся быть чутким и нежным. Наверное он любит меня, но проблема была в том, что я не могла ответить на вопрос люблю ли я его. Он горел, я тлела. Не было того трепета, той звенящей струны. Не знаю почему, но не было. Разум говорил, Феро идеальный мужик, и как на друга я реагировала на него бурно и радостно, а вот с любовью почему-то было вяло.
Уступая его настойчивости, я с удовольствием занималась с ним любовью, чувствуя себя иногда при этом сукой, использующей чужую страсть в корыстных целях, но смысла отказывать себе в житейских радостях не видела. Тем более, что сам Феро этого уж точно бы не одобрил. Я знала, что Шарлота тоже использует его как мужчину, но относилась к этому спокойно. Там ситуация была зеркально противоположной. Она его откровенно домогалась, а он не мог отказать. Осуждать его за это я не могла. На месте мужчины, я бы тоже не устояла перед такой красоткой. Я правда была не уверена в любви Шарлоты, по-моему ее там тоже не было. Подруга многого не понимала в нашей культуре, к которой я стремилась ее приобщить, но идеи сексуальной революции приняла на ура и прониклась ими на удивление глубоко и быстро. В бытность нашего совместного проживания в модуле она даже выходила ко мне с предложением заняться любовью втроем. В принципе я была не против попробовать, но представила нашего трепетного атлета и засомневалась. Шарлота тоже подключила мозги и согласилась, что мужик у нас слишком нежен для таких смелых экспериментов.
– Вот твой барон точно бы согласился, – сказала она тогда.
– Жалеешь, что не попробовала присоединиться к нам на корабле?
– А, что толку жалеть. Ты хитрая, переодела меня мальчиком и лишила такой возможности.
– Не переживай, ты свое наверстаешь.
– А я в этом и не сомневаюсь.
Вот так весело мы тогда и жили, кстати, действительно весело. Потому что месяцы, которые мы провели здесь втроем, были одними из лучших в моей жизни. Ну, где там мой верный друг и любовник, я скучаю одна в лесной глуши.
Прошло еще несколько минут и я смогла убедиться, что не ошиблась, на полянке перед домом появился Феро. Отпихнув недовольно мяукнувшего Рауля, я пошла ему на встречу.
– Привет обманщик.
– Привет всезнайка.
Он прижал меня к груди и чуть не задушил поцелуями. Вырваться из его медвежьих объятий было невозможно, впрочем, я не очень и старалась.
– Чувствовала, что я приду и ждала?
– Ждала, но не чувствовала, а знала.
– Но хотя бы скучала?
– Еще как скучала! – Теперь я сама что есть силы прижалась к могучей груди.
Он зарылся лицом в мои волосы, вдыхая их запах, нежно касаясь губами кожи за ушком. При этом его руки, словно живя своей жизнью, целенаправленно расстегивали молнии на моей одежде. Мы не виделись почти месяц и я не могла осуждать их за это, потому что сама изнывала от желания. Мы умудрились раздеться и опуститься на траву так и не разжав объятий.
4 Укрощение строптивого
Пак расхаживал по дому. От его тяжелых шагов, он ставил ногу, будто вколачивал сваи, содрогались стены, но Пак не замечал этого. Испуганные слуги жались по углам, стараясь не попадаться на глаза хозяину. О том, что он сегодня не в духе, многочисленная челядь шепталась уже с утра, а зная крутой и вспыльчивый нрав хозяина, никто не хотел рисковать и вызвать вспышку гнева на себя. Но они беспокоились зря. Бесцельно бродя по двору и постройкам Пак не замечал ничего и никого. Он думал и думы его были мучительными.
Власть, самое желанное, самое дорогое, самое сладостное творение его жизни, дающее ничем не передаваемое наслаждение повелевать людьми, как вода уходила промеж пальцев. Так долго возводимое здание и казалось несокрушимое здание дало трещину. Пак знал как это бывает. Крушение начинается с мелочей. Одна, вторая неудача, и как один, вовремя не остановленный камешек вызывает лавину, так и процесс потери власти, почти незаметный вначале, очень скоро приобретает необратимый характер. Еще вчера ты велик и могуч, но прозевал удар, не отомстил врагу, просто дал почувствовать слабину, и все! Друзья отвернулись, враги умножились и воспряли духом, сила покинула. Ты жалок и ничтожен, и только ленивый не вытирает ноги о былое могущество. Нет проблему надо решать немедленно, пока его еще бояться и у него есть силы. Потом будет поздно. Эх, попадись ему сейчас его недоброжелатели, он бы голыми руками разорвал их на куски, и это не было художественным преувеличением. Но врага надо найти, а как это сделать Пак и не знал.
Он снова и снова в очередной раз анализировал ситуацию.
Артист. Пака до сих пор передергивало, когда он вспоминал калеку. Какой был орел! Один из лучших предводителей шаек ходивших под Паком. И как кончил! К сожалению от всего пережитого он немного тронулся головой, что конечно было немудрено.
Этот купчина Фантоци, он достаточно подробно описал происшедшее. Артиста, якобы, предупреждали о чем-то, а он не внял. Может это ключ? Но о чем можно было его просить или предупреждать? Это не может быть чем-то значимым, иначе он бы рассказал. Или нет? Черт, оказывается он плохо знает своих людей. Артист, конечно, не ангел, и по нему давно плачет веревка, но чтобы так мстить его человеку, зная что Пак никогда, никому, ничего не прощает. Это его принцип, о котором знает вся округа. Но кто-то плюнул на все это, и вершит свои дела словно его и нет. Пак поежился. Ему вдруг стало как-то не по себе. Если таинственный враг готовит свои операции тщательно, а, судя по их результатам, так оно и есть, то он знает про Пака все, и это вызов. А значит это серьезно. Это очень серьезно. Он попробовал представить, что за человек этот мститель. В демонов он не верил и считал это удачным трюком, рассчитанным на суеверных глупцов. Но акция была проведена блестяще. Он дотошно расспрашивал горе охранников нанятых купцом, самого купца, возничих все рассказывали примерно одно и тоже.
В конце концов эпизод с Артистом сам по себе ничего не значил. Одной подконтрольной бандой больше, одной меньше. На могуществе Пака это сказалось бы мало. Достойных кандидатов на освободившееся место будет хоть отбавляй. Но только в том случае, если это действительно случайность. А Пак был почти уверен в обратном.
Кто-то мочил его людей, мочил жестоко без оглядки на законы, мораль и мнение общества. Он и сам бы не мог поступить более резко. Но кто этот таинственный враг? Это акция неведомых конкурентов, безумный мститель, тайная служба короля? Кто? Кому он перешел дорогу? Масса вопросов и все без ответов. Пак перебирал все возможные варианты и не находил ни одного приемлемого ответа. Байский тракт уже давно стал его вотчиной, все конкуренты были уничтожены или встали под его руку. Он жестко контролировал ситуацию и не видел в провинции людей, окучивающих тоже поле и способных бросить ему вызов на его территории. Каких-то потуг экспансии со стороны чужаков тоже не чувствовалось. Король? Король и его министры далеко, да и какое им дело до Пака и его людишек. Нет для центральной власти он слишком мелок. Власти провинции? Но здесь, как раз, все схвачено на самом высоком уровне. Он просто не видел сил заинтересованных в его крахе и способных бросить ему вызов. С кем бороться? Против кого
