Юлька охнула. Замолчала…
– Сам буду, – тихо, для себя, не для нее, повторил он. Чтоб поверить, убедить.
А просто быть больше некому. Он живет к этой – мать ее через кирдык налево! – арке ближе всех. Так что придется… Хочешь не хочешь, а придется. Вообще-то Денис не хотел. Жуть как не хотел.
– Ты уверен? – спросил Славка. – Тебе оно надо? Идти на ночь глядя? Доставать жмура из могилы?
Не надо, конечно. Даром не надо. Ни за какие коврижки. Но это сейчас был их единственный шанс вытащить Юлькиного мертвяка. Шанс избежать ошибки. Которых – Кожин ведь предупреждал уже – больше быть не должно.
А иначе…
«Как бы хорошо я к вам ни относился, эксперимент для меня важнее».
Благожелательный и неумолимый голос Федерального Полномочного посла все еще звучал у него в ушах.
«И впредь мне бы не хотелось терять „рабочий материал'. Такие потери слишком дорого обходятся. Настолько дорого, что иногда предпочтительней избавиться от не оправдавшего надежд оператора. Или целиком заменить всю оплошавшую операторскую группу».
– Через полтора часа завоют утренние сирены, – напомнил Славка, – потом появятся патрули.
– Я в курсе.
– А об оргах ты не забыл? Эти ребята еще бродят по улицам.
– Здесь три жмура! Вряд ли орги будут крутиться рядом.
– Вообще-то Юлькин жмур в яме. А твой – уходит.
– Твой – нет. Пусть пока побудет там, у арки. Пока я не подбегу. Лады?
– Ну… Нет проблем. Только ты уж поторопись, День. А то время, знаешь ли.
– Уже. Бегу. Все, конец связи.
Сорок минут Денису потребовалось, чтобы вернуть свой «рабочий материал» на кладбищенскую базу. Как заставить покойника бегать, он знал. И он заставил. Бывшему президентскому гвардейцу пришлось вспомнить прижизненные марафоны по пересеченной местности. И, может быть, даже поставить новый мировой рекорд. Ладно, пусть теперь команда мертво-райского чистилища приводит мертвяка в порядок. Если сможет.
Пять минут ушло на то, чтобы одеться, обмотать лицо шарфом по самые глаза (какая-никакая, а маскировка… так, на всякий случай), нацепить на запястье часы (придется ведь считать каждую минуту, секунду каждую). Еще три минуты – на главное. Решиться выйти на улицу.
А до злополучной арки Денис добрался за десять минут.
…«Рабочий материал» по ту сторону арки небрежно ковырял заточкой тело убитого группировщика – развлеченьице вполне в духе Ткача. Денис был безумно рад, что от Славкиного жмура, с ног до головы залитого чужой кровью, его сейчас отделяет яма-ловушка. Близко подходить к этому зомби не очень-то хотелось.
Ага… Кажется, его заметили. «Рабочий материал» оторвался от мертвого Волка, обратил смотровую щель маски на живого оператора. Поднялся, не выпуская заточки из рук.
Не выпуская заточки?! Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! Мертвый гвардеец – не орг. Он с такого расстояния не промахнется. Если у Славки вдруг перемкнет в мозгах, и парень по привычке нажмет «Делит», от брошенной железяки яма не спасет. Денис знал, как мастерски метают боевые покойники заточенные арматурины.
Жмур угрожающе поднял руку. Денис отшатнулся. Но нет – Славка всего лишь неуклюже отсалютовал ему оружием мертвеца. Как шпагой. Юморист хренов…
– Поторопись, еще успеешь на базу, – хрипло крикнул Денис.
«Рабочему материалу» крикнул.
Странно было разговаривать со Славкой через мертвого посредника. Впрочем, Ткач совет понял и, похоже, принял: ходячий покойник с заточкой отступил, повинуясь команде оператора, растворился в темноте переулка.
Ну и хорошо! Ну и славно! Этот – тоже должен успеть. Скорее всего, успеет. Если побежит к Старому кладбищу с той же скоростью, с которой Денис гнал своего жмура.
А вот Юлькин зомби…
Юлькин зомби беспомощно копошился в яме. В могиле… похоронен заживо… откопан намертво…
Денис тряхнул головой, отгоняя дурацкие и одновременно пугающие ассоциации. Откашлялся. Набрал побольше воздуха, осторожно лег грудью на ненадежный влажный край отвесного шурфа. Да уж, испытаньице не для слабонервных. А ну как мертвец затянет к себе под землю?
Трупного запаха он не уловил, – только запах собственного пота. И страха. А кожинские бальзамировщики знали свое дело отлично.
Наконец Денис решился. Собрался с духом, протянул руку.
– Прыгай.
И снова… Бредовое чувство. Обращался-то он вроде как к Юле. Но через смотровую прорезь маски, где – тусклые глаза мертвеца с расширенными какими-то зрачками. И прыгать тоже должен был…
Жмур прыгнул. Внизу чавкнуло. Денис невольно отдернул руку.
Блин! Блин! Блин! Мать! Мать! Мать! Перемать… И еще чего похлеще. Бр-р-р…
