моральные принципы, им лишь бы подловить обеспеченного мужика и повязать его обязательствами, чтобы содержал ее и ребенка чуть ли не пожизненно. Такой вот бизнес! Тоже довольно рискованный, но в случае удачи может приносить неплохие дивиденды.
Придется с этим что-то делать. Развод оказался куда более трудной затеей, чем я предполагала. Мне предстоит объяснить все дочери. «Тебе ведь нравится эта тетенька, Таня? Она такая молодая и красивая! – скажу я. – Так вот, наш папа любит ее больше, чем твою маму, поэтому...»
Я затолкала все бумаги, кроме письма о беременности, обратно в шкатулку и сверху приложила крышку. Затем еще раз просмотрела письмо. Почерк был абсолютно незнакомый, сорт бумаги также ни о чем не говорил. Интересно, стала бы сотрудница представительства писать записки на листочке из дешевой записной книжки? Вряд ли. К тому же Сережа не из тех, кто способен завести шашни со своей подчиненной, потому что об этом романе тотчас станет известно в поселке. Или я ошибаюсь и как раз все уже знают, что он изменяет мне? Перешептываются за моей спиной, посмеиваются, указывают пальцем? Галина Филипповна слишком вовремя появилась с этой стопкой книг в ярком пакете. Наверняка ее делегировала группа доброжелателей, знающих о наших с ней отношениях. Иного просто не может быть!
Но почему так получилось? Почему в один день на меня столько навалилось? Я знала, что мне нужно проплакаться. Слезы – иногда лучшее средство от стрессов! Но я не могла заплакать, а весь запас ругательств истратила, когда боролась со шкатулкой.
Я вернула записку в шкатулку, чтобы впоследствии сравнить почерк, если получится обнаружить соперницу. И тут у меня разболелась голова. Я усталая, обманутая женщина, и мне противопоказаны такие потрясения. Мне противопоказана такая жизнь. И я должна непременно что-то сделать, чтобы справиться с противопоказаниями. Но сейчас мне было абсолютно все равно, что происходит вокруг.
Я выпила две таблетки от головной боли и прошла в спальню. Шкатулку с вещдоками унесла с собой. Я затолкала ее под кровать, чтобы она не попалась на глаза Сергею и тем более Тане, потом забралась под одеяло, свернулась калачиком и заснула. До приезда моего негодного мужа оставалось двадцать минут.
Глава 7
– Нюша, – меня пощекотали за ухом. – Вставай, солнышко!
Я открыла глаза. Сережа стоял на коленях рядом с кроватью и весело улыбался.
– Что случилось? Ты не заболела?
– Нет! – сказала я и села на постели. Спустив ноги с кровати, я нащупала шлепанцы. – Просто устала немного.
Сережа виновато посмотрел на меня.
– Прости, что разбудил. Но у меня всего полчаса, я хотел попрощаться с тобой.
– Так насколько ты все-таки уезжаешь? – спросила я, направляясь мимо мужа в кухню.
– Всего на пять дней, самое большее – на шесть. К понедельнику буду дома. – Он нагнал меня и поцеловал в шею.
Я едва сдержалась, чтобы не отпрянуть в сторону. Но убыстрила шаг.
– Что с тобой? – Сережа взял меня за руку. – Бледная, синяки под глазами... Что-то случилось? – Он огляделся по сторонам. – Где Таня? Гуляет с собакой? Что-то я не видел их во дворе.
Он задал слишком много вопросов, и я выбрала тот, на который мне было легче всего ответить.
– Таня с Мишей и Редбоем на рыбалке. Попутно они решили помыть мою машину.
– Славно! – Сережа радостно потер ладони. – Наши дети исправляются. – И поинтересовался: – Ты собрала мне багаж?
– Собрала, – ответила я и кивнула на рюкзак в прихожей. – Здесь твоя рабочая одежда, а костюмы я уложила в чемодан.
– Спасибо! – обрадовался Сережа и потянулся ко мне.
Я мягко его отстранила.
– Погоди! Прими пока душ, а я разогрею тебе ужин. Микроволновка сгорела, придется на плите.
– А я уже помылся и побрился, – радостно сообщил Сережа. – Я ведь тебя не сразу разбудил. Приехал, смотрю, ты так сладко посапываешь. Я не стал тебя будить. Сделал несколько звонков, принял душ. Смотри! – Он приложил ладонь к голове. – Волосы еще влажные.
Я смерила его равнодушным взглядом и подошла к плите. Сережа уселся за стол.
– И чем ты собираешься меня кормить?
– Голубцы. С Римминого стола. Хлеб и чай.
Сережа наверняка удивился, но не подал вида.
– Голубцы! – Он опять потер ладони. – Как давно я не ел голубцов. А к чаю есть что-нибудь?
– Хлеб с маслом, – ответила я и поставила перед ним чашку с кипятком, затем опустила в него одноразовый пакетик чая. И отошла к окну.
Сережа в удивлении поднял брови, посмотрел на чай, затем на меня.
– И все-таки что-то происходит?
– Ничего особенного, просто я спешу. Мне надо помочь Римме.
– А посидеть рядом со мной разве не хочешь? Я ведь уезжаю.
Я пожала плечами.
– Ты слишком часто уезжаешь, – сказала я. – Мы с Таней к этому давно уже привыкли. Я ей сказала про твою командировку, но она не обратила на это никакого внимания. Сбежала на рыбалку.
– Нюша, – сказал укоризненно Сережа, – это очень важная командировка. Я скоро вернусь. Останется еще полмесяца до нашего отъезда в Грецию. Тебе не о чем беспокоиться. Я должен отчитаться, уладить кое-какие дела перед отпуском. Ты ведь не хочешь, чтобы меня отозвали из Греции раньше времени?
– Не хочу, – ответила я. – Просто погода так часто меняется, и у меня разболелась голова.
– Понятно. – Сережа встал и обнял меня. – Радость моя, потерпи, скоро вырвешься со своей кухни, и мы славно отдохнем. Целых три недели без забот и хлопот. – Он поцеловал меня в губы, но я ему не ответила, как это бывало раньше.
Сережа, продолжая меня обнимать, отклонил голову и заглянул мне в глаза.
– Аня! Не скрывай! Что случилось? Я ведь по тебе вижу, что-то не так.
– А сам ты не понимаешь? – спросила я и освободилась из его рук. – Мог бы догадаться и пригласить меня проводить тебя в аэропорт. Я все-таки твоя жена. Или как?
Сережа с еще большим недоумением уставился на меня.
– Но ты всегда отказывалась. Сама говорила, что слишком поздно возвращаться в город. К тому же у Риммы гости. Ты разве не пойдешь на вечеринку?
– Да ладно! Не обращай внимания, – махнула я рукой. – Я просто к тебе прицепилась. Что-то накатило, сама не пойму отчего. – Я улыбнулась мужу, чтобы сгладить впечатление от недовольного тона. – И на вечеринку я пойду. Уже платье приготовила и туфли. Надо только голову привести в порядок.
– Ну, молодчина! – Сережа вернулся за стол и налег на голубцы. Затем залпом выпил стакан чаю и посмотрел на часы. – Так не хочется уезжать! Но дела, дела...
Он выглянул в окно, где виднелся его «Вольво». И только теперь я заметила водителя, который расхаживал рядом с машиной. Его я видела впервые.
– У тебя новый шофер? – удивилась я. – Ты мне ничего не говорил.
– Юра отпросился на время командировки в деревню. У него мать приболела. А это водитель из службы безопасности. Он отвезет тебя обратно, если захочешь меня проводить.
– Нет, попрощаемся дома. – Я улыбнулась. – Римма обидится, если я не приду. А почему ты так рано уезжаешь? До самолета еще почти четыре часа.
– Надо заскочить в офис, захватить кое-какие бумаги. К тому же могут возникнуть пробки. Не хочется лететь сломя голову. – Он отодвинул пустую тарелку. – Спасибо, все было очень вкусно. – Он словно не заметил, насколько скуден сегодня ужин. Возможно, отнес это на счет моего плохого состояния. Но я бы не вынесла, если бы он сказал, что не наелся и хотел бы добавить что-нибудь еще. – А насчет микроволновки не беспокойся. Купи завтра другую, а эту отдай в ремонт.
– Отдам, – кивнула я. – И подарю ее Тамаре. Сама она не в состоянии себе купить.
Сережа улыбнулся.
– Ты бы посмотрела мои и Мишины вещи из тех, что мы уже не носим. И предложила бы их Тамаре.
Он тоже знает, что у Тамары большая семья, пятеро детей и муж-пенсионер. Он у нее бывший шахтер,
