не в городской подворотне...
– Ты удивительно легкомысленная особа! Неужели не понятно? Сейчас лето, много приезжих. Все, что угодно, может случиться, а потом ищи ветра в поле!
– Так она уже и сегодня отличилась, – наябедничала Верка. – Вон, взгляни. – Она кивнула в окно в сторону соседнего дома. – Видишь красавчика? Сегодня он у нее в ванне успел помыться, а перед этим Рогдай чуть не слопал его на завтрак.
Саша взглянул на Алексея, прибивающего планку на перилах крыльца:
– Какой он тебе красавчик? Это же новый директор лесхоза!
Верка выронила жестяную банку с каким-то компотом и с размаху села на стул.
– Господи! Надо же быть такой дурой! Честно говоря, меня его драные штаны смутили. Подумала, какой-то городской приехал подзаработать на папоротнике! – Она расхохоталась. – Я же его скелетом вдобавок ко всему обозвала!
Теперь Лене пришлось уже для Саши, правда, с Веркиными колкостями и шутливыми комментариями, описать свои похождения начиная со вчерашнего вечера.
Работа совсем прекратилась. На кухонном столе и вокруг него возвышалась порядочная груда свертков, коробок, пестрых упаковок с продуктами.
Вздохнув, подруги опять принялись раскладывать все это продуктовое изобилие по многочисленным шкафчикам.
– Я вот одного не пойму. – Вера пыталась уместить в холодильнике несколько оставшихся пакетов и банок. – Это ж ты, Сашуля, не меньше чем на Маланьину свадьбу провизии привез!
– Я тоже смотрю, слишком всего много, – подтвердила Лена. – Гостей у меня человек десять- двенадцать намечается. Мне теперь и отпускных не хватит за все рассчитаться.
– Не беспокойся, придумаем, как тебе расплатиться, – улыбнулся Саша.
Лена заметила, что Верка не в восторге от шутки мужа, и поспешила сменить тему:
– Ума не приложу, куда ящик с вином затолкать, под шкаф не лезет, под ногами мешается. – Она с досадой пнула по нему ногой. Бутылки зазвенели, и Саша, который в это время упаковывал в коробку куски домашней ветчины и копченой грудинки, оглянулся на шум.
– Нет, так не пойдет! Вино, а заодно и мясо мы спустим в подвал. – Он подхватил коробки. – Покажи, куда поставить.
Лена щелкнула выключателем и открыла дверь, которая прямо из кухни вела в подвал. Спустившись вниз, она переложила копчености в специальный контейнер и поспешила на помощь Саше, который пытался поставить ящик на полку рядом с банками с домашними вареньями и соленьями.
– От мышей подальше, а то дома они все этикетки на шампанском погрызли, – сказал он.
– Чего-чего, а мышей я еще не успела завести. – Лена поднырнула под его левую руку, подтолкнула ящик и внезапно оказалась прижатой крепкой мужской грудью к полке. Сделав попытку вывернуться, она развернулась к Саше лицом. Мгновение они ошеломленно смотрели друг на друга. Потом Саша, не спуская с нее глаз, словно проверяя реакцию, медленно коснулся губами ее шеи. От неожиданности Лена онемела и, вздрогнув, как от удара током, попыталась освободиться. Саша еще сильнее прижал ее к полке. Одной рукой он обхватил ее за талию, другую положил на грудь... Она вскрикнула от неожиданности, и он тотчас закрыл ей рот губами. Лена почувствовала, как жесткие настойчивые губы впились в ее губы, а язык требовательно раздвигает зубы. Не хватало дыхания, и, когда Сашина рука скользнула к застежке ее брюк, Лена беспомощно забилась в его руках, с отчаянием сознавая, что может случиться непоправимое. Изо всех сил, насколько позволяли тесно прижатые ноги, Лена ударила каблуком по его ступне.
Саша отпрянул как ошпаренный.
– Ты что, с ума сошла? – вскрикнул он.
– Это у тебя крыша поехала! – Лена вытерла губы, поправила волосы. – По всем правилам, надо набить тебе морду и отправить к чертовой матери! Подлец ты и подонок, Сашка, оказывается! – Лена, не оглядываясь, направилась к лестнице.
Саша схватил ее за руку.
– Лена, прости! Сам не понимаю, что со мной! Ты видишь, я мужик здоровый, видно, Верки одной мне не хватает. А ты такая... сладкая! – добавил он тихо. – Кожа, как шелк. – Он провел пальцем по обнаженной до локтя руке Лены. – Давно хочу тебя, умираю просто. Ты ведь одна, разве не хочется мужика? Давай, я вечером приду, от Верки не убудет!
– Еще слово, и я все ей расскажу, – сквозь зубы пригрозила Лена. – Что ты городишь? Уймись, наконец! Стыд-то какой! – Лена застегнула верхние пуговицы рубашки, поправила волосы. – И никогда не поднимай эту тему, если не хочешь со мной поругаться.
– Прости, – Саша отвел глаза, – накатило что-то.
Он попытался взять девушку за руку, но Лена выдернула ее из его цепких пальцев.
– Все, кто старое помянет, тому глаз вон!
Не глядя друг на друга, они поднялись наверх.
Веры в кухне не оказалось. Лена выглянула в окно. Весело улыбаясь, ее подруга вела за калиткой оживленный разговор с новым директором и двумя молодыми бородатыми мужчинами в джинсовых костюмах.
– Лена, Саша, познакомьтесь, это Костя и Андрей, друзья Алексея Михайловича. Они просят разрешения осмотреть твою баню, – обратилась она к подруге, когда та вышла на крыльцо и подошла к калитке. – Алексей Михайлович собирается баню построить на своем участке.
Парни вежливо кивнули Лене.
– Это вы хозяйка? Можно попросить вашего мужа проводить нас? – спросил один из них.
И Лена поняла, что Саша все это время стоял за ее спиной.
– Ошибаетесь, это как раз не ее, а мой благоверный, – захихикала Верка. – Веди их, гид мой дорогой, все показывай, не утаивай. – Она подтолкнула Сашу в бок. – Будет, в чем Алексею Михайловичу косточки да еще кой-чего по субботам парить. – И, заметив его смущение, добавила жару: – Банька краше, когда в нее с любимой женщиной на пару ходят, тогда она и служит дольше, и дух в ней слаще. Правда, Сашуня? – Она обвела всех озорным взглядом и остановила его на директоре. – Так что обновлять баньку надо с молодой женой, Алексей Михайлыч.
– Думаю, за этим дело не станет, – пошутил Алексей, – авось и присмотрю кого. Девушек умных да пригожих немало вокруг. – Он посмотрел прямо в глаза Лене, и искра, казалось, пробежавшая между ними, снова вызвала у нее ощущение беспокойства и тревоги.
Саша молча повернулся и повел мужчин через огород к бане. Вера прихватила из машины пару пакетов яблочного сока, потащила Лену за руку в дом.
Потягивая через соломинку слегка кисловатый сок, подруги наблюдали, как мужчины обошли вокруг бани, вошли внутрь, потом прошлись по огороду, подошли к теплице. Саша, размахивая руками, с воодушевлением что-то рассказывал, кивая на дом.
– Ну Сашка, – Вера засмеялась, – ну, прямо хозяин-барин, только в чужом огороде. Небось тебя представляет. Ты ведь невеста у нас видная, да и не бедная. Слушай, Ленка, – она наморщила лоб, – а зачем директору жену себе на стороне искать, когда такая красавица, да еще и умница, рядом пропадает? – Она критически оглядела Лену с ног до головы. – Я не я буду, коли вас не сосватаю!
– Брось, Вера! – досадливо отмахнулась Лена. – Предоставь мне самой решать свои проблемы.
– Да уж ты их решаешь! Поди, двадцать восемь скоро? Для кого ты себя хранишь? Мужика пока не светит, а тебе детей рожать надо. Что толку сохнуть в нашей дыре и ни разу мужика не поиметь? Дура ты, Ленка! – рассердилась Вера. Но тут новая мысль пришла ей в голову: – А хочешь, я тебя со старшим братом познакомлю, с Германом? Он у нас человек серьезный – не то, что я. В тридцать четыре уже старший опер по особо важным делам в краевом угрозыске. Это тебе не фунт изюма. Жена у него пять лет назад от рака умерла. Ему с бабами некогда баловать, а уж тебя бы он оценил, слово даю. Зарплата у него приличная, мужик он видный, не хуже твоего Алексея Михайловича...
– Ах, уже моего? – притворно рассердилась Лена и кинула в Верку пустой пакет.
Та схватила нож для мяса:
– Зарэжу! – и погналась за подругой.
Так Саша и застал их: Верка сидела под кухонным столом, вопила: «Караул! Убивают!» – и отбивалась
