каждый раз, когда мы подъезжали к выглядевшему подходящим перекрёстку, я обращался внутрь и принимал решение.
И тогда это произошло. Мы двигались сквозь заросли джунглей по небольшой грязной дороге в полной глуши, когда появился крошечный дорожный указатель «Кохунлич». И на нём была маленькая стрелка, указывающая направление.
Кен так разволновался, я думал с ним сейчас случится сердечный приступ. В тот момент он точно видел, что человеческий дух действительно способен познавать, черпая из неизвестного. Этот наглядный опыт не оставил места сомнениям. Что касается меня, то я оценил ту мудрость, направлявшую события этого дня. Для Кена же это перевернуло всю его жизнь. Этот момент изменил его навсегда.
Я говорил, что это место, по словам Тота, соответствовало шестой чакре, Третьему Глазу. Но до сих пор ни что не говорило о том, что это было известно древним или современным майя. И всё же на фронтоне этой раскопанной пирамиды мы нашли барельеф, изображавший великое множество лиц. Высотою более 180 см, они походили на древних правителей майя, по крайней мере, так я тогда думал. А в центре лба каждого из этих лиц, точно на месте Третьего Глаза, находилась круглая выпуклая точка — совсем как изображают Третий Глаз в современной Индии.
Когда Кен такое увидел, это послужило толчком для его дальнейшей трансформации, которая стала очевидной во время последующих событий в этот странный день.
Взволнованные, мы достали свой маятник и стали искать «подходящее» место, где следовало поместить кристалл. Мы были в приподнятом настроении, но оказалось, что энергия этого места была ещё выше, интенсивнее, чем даже та, с которой мы встретились в Тулуме.
После нескольких часов поисков мы сели на ступени небольшого храма и попросту сдались. Мы понятия не имели, что делать дальше.
Но несколько мгновений спустя Кен, только что обретший веру и доверие, сказал: «Послушай, Друнвало, мы нашли это место, используя свои психические способности, может, нам не следует использовать здесь внешний маятник. Может, нам следует обратиться внутрь себя и найти ответ там».
Я знал, что он был прав, и ожидал, что он скажет, что это должен сделать я. Но случилось иначе. Вместо этого он сам обратился внутрь себя, чтобы найти ответ. И, должен признаться, я в этот момент самую малость ощутил отцовскую гордость (хотя на самом деле я прихожусь Кену дядей).
Минут, наверное, через двадцать Кен вышел из медитации и сказал: «Я точно знаю, что мы ищем». Он нарисовал треугольную яму в земле, круг и дерево. «Дерево находится в вершине этой большой треугольной ямы. А эта маленькая ямка находится точно между большой ямой и деревом. И в эту маленькую ямку мы должны поместить кристалл».
Это была очень конкретная информация, и я воспринял её всерьёз. Потом, конечно, он посмотрел на меня и сказал: «Хорошо, теперь ты ищи её».
Я не возражал.
Я опять закрыл глаза, почувствовал, где находится эта яма, и указал на джунгли: «Там».
Вы должны понимать, что в этом районе Мексики находятся настоящие джунгли. По крайней мере, в то время в этом месте небо было едва видно, и не было никаких тропинок. Поэтому мы просто пошли в том направлении, которое мне показалось правильным, ступая по всему, что было на нашем пути.
Мы прошли километра полтора, когда вдруг я почувствовал что-то справа от себя. Я остановился и закрыл глаза, чтобы почувствовать, что это было. Я ощутил, что меня тянет в направлении узкой лощины, ограниченной двумя небольшими холмами, покрытыми деревьями и низким кустарником.
Мы направились в эту лощину. И на полпути между холмами столкнулись с чем-то настолько странным, что и сейчас, когда я вспоминаю, это кажется невозможным. Там на холме справа от нас была полированная мраморная лестница! Она была вырезана прямо в холме. Около сотни ступеней, уходящих к самой вершине. И они выглядели абсолютно новыми. Кроме того, лестница была не похожа на майянскую. Может, греческая? Она была гладкой. Мрамор был бронзово-кремового цвета. В довершении ко всему, там были ещё и перила до самого верха! Откуда здесь, посреди джунглей, могла взяться эта лестница?
Это был настолько «сюрреалистично», что мы с Кеном совершенно забыли о той особой яме в земле, которую мы искали. Единственное, что мы были в состоянии сделать, это подняться по ступеням, чтобы посмотреть, куда они ведут.
А там, на вершине этой лестницы посреди джунглей, мы нашли платформу, с которой было видно всё до самого горизонта. Эта платформа была сделана из того же прекрасного мрамора, и на ней по кругу были расположены греческие скамьи. Даже на сантиметр дальше за этой лестницей и платформой нигде не было видно больше ничего, кроме густых зарослей джунглей.
Мы не проронили ни слова. Это было так сверхъестественно.
Но тут мы вдруг вспомнили о яме, которую искали и почувствовали поблизости её энергию.
Я взглянул на Кена и указал вдаль за вершину холма. «Это там!»
Итак, мы вернулись к нашим поискам, будто не было никакого «миража» лестницы и побрели в джунгли в указанном мной направлении. Сердца наши учащённо бились.
И мы нашли. Это была большая яма, точно такая, какую Кен видел внутренним взором. И пока мы оба стояли на краю, глядя вниз, я знал, что Кен достиг совершеннолетия. Он нашёл её. Не я. Это было здорово. В точности так, как он видел, там было небольшое дерево. А подойдя к этому дереву, я увидел в земле маленькую ямку, прямо как он сказал. Вне всякого сомнения, кристалл надо было положить в эту маленькую ямку.
Мы произнесли над кристаллом молитвы. Мы молились о людях народа майя, о древних и живущих сегодня, чтобы они вспомнили, кто они есть. Мы молились также об приведении в равновесие женского начала в Сети Единства над Землёй. Потом я бросил кристалл в ямку. Я слышал, как он отскочил один раз, а потом почувствовал, как кристалл очень долго падал в Землю. Я знал, наши молитвы сбудутся.
Почувствовав, что в этом месте наша миссия завершена, мы с Кеном сели, скрестив ноги, на широком краю треугольной ямы и стали вместе медитировать. Примерно через полчаса я вышел из медитации и встал. Кен всё ещё был в медитации. Я отошёл к краю холма и впервые увидел «где» же мы оказались. С этого удобного для обзора места, было ясно, что холм где я стою, в действительности является древней пирамидой. Она была покрыта землёй, на которой выросли джунгли.
В этот момент всё стало ясным.
Когда наша группа прибыла в Кохунлич, ожили мои воспоминания о нашем с Кеном путешествии. Вопросы проносились у меня в голове. Будет ли всё так же, как тогда? Там ли всё ещё лестница и треугольная яма? Я ещё не рассказывал группе о событиях того путешествия.
Но Кохунлич изменился, и по некоторым причинам помещать новый кристалл в то же самое место, что и в прошлый раз, не предполагалось. Там теперь повсюду были тропы и самые разнообразные карты. Мы какое-то время шли в одном направлении, потом возвращались и пробовали другое.
Наконец мы вышли к древней широкой, каменной лестнице, построенной на довольно крутом холме. Но эти ступени ни в какое сравнение не шли с мраморными, которые я нашёл раньше, — а может, они и в самом деле были сном? — но это место звало меня. Мы все чувствовали, как нас тянет к чему-то, что находится на верху лестницы. Поэтому я знал, что нашу церемонию мы проведём там.
Когда мы поднялись наверх, я увидел, что это была не пирамида и не священное здание — скорее, этот район был местом, где жили древние майя. Там повсюду были крохотные комнатки, очень красиво расположенные с широко открытыми внутренними дворами, где люди могли собираться. Это место выглядело идеальным для того, зачем мы сюда пришли.
Поэтому я отказался от идеи с пирамидой и треугольной ямой, и нашёл идеальное для нас место под деревьями, которые давали тень, защищая нас от палящего солнца. Мы расстелили на земле «Полотно Солнца», выбрали центральную точку, и наш алтарь начал формироваться по мере того, как люди выкладывали на него кристаллы и священные для них предметы. Это было то же самое полотно, которое мы использовали в Тулуме.
Группа образовала круг вокруг алтаря, и опять были выбраны четверо — двое мужчин и двое
