силу физиологических причин, обусловленных каким-либо уже существующим органическим заболеванием.
Мой коллега-психоаналитик[2] сообщил о случае чрезвычайно эффективного терапевтического воздействия психоанализа, когда симптомы хронической гипертонии мгновенно и окончательно исчезли. Пациентом был тридцатидвухлетний мужчина, страдавший от повышенного давления четырнадцать лет. История его семьи изобиловала случаями сердечно-сосудистых заболеваний, в том числе гипертонии. С восемнадцати лет его кровяное давление было повышенным. В остальном он был здоровый человек, хотя диагноз — «идиопатическая гипертония», — был поставлен специалистами двух кардиологических центров.
[2]Левис Б. Хилл. Психоаналитические наблюдения случаев гипертонии. Психоаналитический обзор, январь 1935 г., №1, с. 60.
На сеансы психоанализа он пришел совсем по другому поводу. В один прекрасный день, подробности которого будут описаны ниже, его кровяное давление стабилизировалось в течение одного часа терапии и с тех пор больше не поднималось. Никаких других способов лечения не применялось, также не было и никаких перемен в образе жизни пациента.
А произошло следующее. Пациент вспоминал эпизод, произошедший в детстве. Он настолько погрузился в воспоминания и вошел в роль, что в гневе схватил массивную пепельницу и замахнулся на доктора Хилла, обращаясь к нему как к собственной матери. Он был настолько взбешен, что его лицо налилось кровью, а вены на шее вздулись. Затем на его лице проступил пот, он резко побледнел и больше ничего не смог вспомнить.
Постепенно в его памяти восстановились детали злосчастного эпизода. Вначале он упомянул плетку и, по ассоциации с этим словом, припомнил, как в детстве, в ответ на издевки сестры, он ударил ее. Подоспевшая мать схватила в руку лошадиный хлыст с явным намерением наказать сына-драчуна. В страхе он вырвал у матери хлыст, убежал и, подобно затравленному зверьку, забрался под кровать, изготовившись к обороне. Затем мальчик смирился и, рассчитывая на прощение, отдал хлыст матери. Тем не менее она жестоко его отхлестала. Со временем воспоминание об этом эпизоде полностью улетучилось из его памяти.
То, что воспоминание о таком незначительном событии способно привести к столь быстрому и продолжительному терапевтическому эффекту, представляется весьма примечательным. И все же ситуативная составляющая этого эпизода была предсказуема, ибо представляла классический семейный треугольник — мать, сестру и брата. Доктор Хилл полагает, что наказание хлыстом нанесло сильный удар по самоуважению и самолюбию ребенка. Мальчик был не только не способен противостоять силе матери, но не мог выразить свое негодование, так как в тот момент он был слишком напуган и слаб. В итоге ему не оставалось ничего иного, как подавить переполнявшее его чувство возмущения, которое со временем трансформировалось в патологию.
Какой бы существенной ни была наследственная предрасположенность к сердечно-сосудистым заболеваниям, нет сомнений в том, что подавленный гнев ребенка по отношению к матери стал существенным фактором заболевания. Лечение помогло ему преодолеть комплекс негативного детского опыта, он смог пересмотреть свое отношение к прошлым событиям и тем самым избавился от груза подавленных подсознательных эмоций, что, в свою очередь, оказало терапевтический эффект на его сосудистую систему.
Человек больше всего доверяет собственному опыту, даже если опыт и не очень впечатляющ. Однажды меня пригласили в больницу для консультации по поводу шестидесятилетнего пациента, который провел там около года. Десятью годами ранее ему отказали в страховке по причине крайне повышенного давления. С ним проводили все необходимые медицинские процедуры, но давление оставалось по прежнему очень высоким. У него уже был «легкий» удар; вследствие церебрального тромбоза его правая рука была частично парализована.
Принимая в расчет его возраст и ряд других обстоятельств, о психоаналитическом лечении не могло быть и речи. Однако к нему был применен особый вид психотерапии, результаты которого были весьма впечатляющими. Человек, забросивший все дела, похоронивший надежду на активную жизнь, после шести месяцев психиатрического лечения покинул больницу, активно и с большим воодушевлением принялся за работу, причем настолько успешно, что заработал денег больше, чем когда бы то ни было. Систолическое давление снизилось с 250 (на 1 января 1931 г.) до 185 мм (на 31 августа 1931 г.) и в течение двух лет, то есть столько, сколько он находился под наблюдением, оставалось на этом уровне. По окончании этого срока он счел себя абсолютно здоровым и отказался от дальнейших услуг медиков. Насколько мне известно, он и поныне жив и здоров, несмотря на некоторые жизненные неурядицы.
Анализируя этот случай, я определил, что гипертония была предопределена конфликтом между социальными и экономическими факторами, преодолевая которые пациент был обречен на поражение. Детство пациента прошло в ужасающей нищете. Отец ушел от матери, и с двенадцати лет пациент взвалил на свои плечи непосильную ношу по содержанию семьи. Природное дружелюбие, упорный труд и незаурядные коммерческие способности помогли ему разбогатеть. У него хватало сил и ума противостоять всем своим оппонентам, за исключением собственного сына, который, бунтуя против отца, проявлял незаурядное коварство /и изобретательность. Мой пациент перенес свою былую враждебность к собственному отцу на сына, и, хотя они и работали вместе, между ними велась война не на жизнь, а на смерть. Уход от дел был частичной сдачей позиций пациента в этой войне, а паралич правой руки, несомненно, свидетельствовал о подсознательном желании ударить сына-врага. Это обернулось против самого больного. В браке он был несчастлив, но трепетно относился к собственной матери, которую окружал любовью и заботой вплоть до дня ее смерти.
Я чувствовал, что повышенное давление является результатом постоянной стимуляции агрессивных настроений, своего рода подготовкой к новой битве, которая ассоциировалась с чувством страха. Его выздоровление можно интерпретировать как физическую и физиологическую реакцию на освобождение от страха и появление чувства защищенности (со стороны врача). Еще более важным моментом было снижение агрессивности, которая нашла выход в вербальном выражении[1].
[1]Многие люди могут подумать, что психиатр, выбирая подобные случаи, не слишком объективен. Определяя факторы, провоцирующие повышенное давление у своих пациентов, он не имеет права полагать, что те же механизмы задействованы у людей, которые не ходят к психоаналитикам. Чтобы избежать кривотолков, я заручился поддержкой некоторых своих коллег, которые любезно предоставили мне информацию о пациентах, никогда (за исключением данного случая) не обращавшихся за психиатрической помощью. Во всех этих случаях повышенное давление в той или иной степени было связано с психологическим напряжением; иначе говоря, приведенная выше формула справедлива для всех людей.
Сердечно-сосудистые заболевания лишь возглавляют список болезней, спровоцированных повышенной агрессивностью. Дополняют его заболевания суставов, например, артрит и ревматизм. Некоторые виды суставных патологий главным образом развиваются благодаря инфицированию (хотя мы и не знаем, почему инфекция «выбирает» конкретные суставы). В других случаях происходят внутренние изменения — химические, механические или связанные с обменом веществ. Но во всех случаях можно установить влияние психологических факторов, хотя последние, как правило, не являются предметом изучения большинства современных врачей. Однако находятся и такие, кто прямо сообщает о психологическом факторе при развитии артрита, причем это заболевание также дает основания предполагать наличие у больного повышенной агрессивности[1].
[1] См., например, X .А. Ниссен и К . А . Спенсер. Психологические проблемы при хроническом артрите. Медицинский журнал Новой Англии, 19 марта 1936 г., с. 576-81; Жиль У. Тома. Психические факторы при ревматическом артрите. Американский психиатрический журнал, ноябрь 1936 г., с. 693-710; С.И.Джеллифф. Органы тела и психопатология. Американский психиатрический журнал, март 1936 г., с. 1051.
В качестве примера приведу случай, о котором мне написала незнакомая женщина. Она была матерью двух детей. Младший брат стал жертвой неинфекционного полиартрита» который поразил практически все суставы, включая позвоночник. Был проведен курс соответствующего лечения, и больному удалили зуб. Наступило временное улучшение, затем последовало инфекционное заболевание мочевого
