профессиональной женщине-блуднице — это было также символическим актом. Почему?
С древности религиозный завет отождествлялся с брачным заветом, с союзом сердец. Бог не подавляет, а любит человека. Поэтому община верующих людей соединяется с Ним в радостный союз любви — в брачный союз. Но когда люди начинают творить зло, топтать завет, — они изменяют Богу. Они оплевывают Его любовь.
И пророк демонстративно берет себе в жены женщину, которую бы ни один порядочный, уважающий себя человек в той среде не взял бы! Она уходит, потом она возвращается в самом несчастном виде, — и он ее принимает, прощает. Вся эта семейная, личная драма, в которую мы не можем до конца проникнуть, должна была встряхнуть людей и показать им, что они находятся не просто перед лицом карающего Бога, а перед лицом священной Божественной любви, которую они оскорбляют своими грехами. Что такое грех? Это не просто нарушение некоего священного «уголовного кодек-са«, а оскорбление Божественной любви.
Хотя пророк Осия и говорит о суде, но верит, что люди покаются. И Бог представлен у него в виде страдающего. Поразительная вещь!.. Он говорит:
Как виноград в пустыне,
Я нашел Израиля.
Как первую ягоду на смоковнице, в первое время ее, увидел Я отцов ваших.
Но они пошли к Баал-Пеору, и предались постыдному.
(9. Ю)
То есть отреклись от Него… (Баал-Пеор — это идол; в синодальном переводе — Ваал-Фегор). Когда народ был юн, говорит Бог, Я поставил его на ноги, Я заботился о нем, Я все ему отдал, а он отвернулся от Меня.
Что сделаю тебе, Эфраим?
Что сделаю тебе, Иуда?
(Он говорит о Севере и Юге)
Благочестие ваше как утренний туман, как роса, скоро исчезающая.
(То есть нечто совершенно пустое…)
(6. 4)
Пророк обращается к разным сословиям: и к власть имущим, и к духовенству, и к крестьянам, и горожанам:
Слушайте слово Господне, сыны Израилевы, ибо суд у Господа с жителями этой земли. Потому что нет ни истины, ни милосердия, ни Богопознания на земле.
Клятва и обман, убийство и воровство, прелюбодейство крайне распространились,
кровопролитие следует за кровопролитием. За то восплачет земля сия
и изнемогут все живущие на ней.
Бог говорит великие слова:
Я милости хочу, а не жертвы.
И Боговедения более, нежели всесожжении
Потом слова эти повторит Иисус Христос — как великий завет древности, завет Божий*. Бог хочет милосердия, а не жертвоприношения.
Но вы должны понять меня правильно: жертвоприношения не отменяются, это символ, который имеет свое значение, но милосердие — прежде всего! И если бы это было заложено в человека, не нужен был бы никакой закон. Но люди оторваны от Бога, поэтому их природа искажена.
Зоопсихологи знают, что в животное заложен некий механизм (об этом часто пишут, например, Конрад Лоренц), который ему мешает в смертельной схватке убивать представителя своего вида. Вы знаете пословицу «Ворон ворону глаз не выклюет»? Это правильная пословица. Известно из психологии птиц, воронов, что когда вороны дерутся, они свои мощные загнутые клювы держат в стороне, чтобы не попасть в глаз. Так что эта пословица вполне реалистичная. А человек — падшее существо. Он-то как раз и выклюет глаз ближнему.
Почему человеку нужны заповеди? Потому что для него этика не является чем-то врожденным, естественным — об этом учат нас пророки, — а ее нужно взращивать, воспитывать. Нам не надо воспитывать в себе способность ходить на двух ногах — мы это делаем без заповеди.
Вы все помните книжку Герберта Уэллса «Остров доктора Моро». Существ, которых гениальный хирург делал из животных, все время тянуло лакать воду языком, бегать на четвереньках, пить кровь. И они создали себе некий закон, подобный этическому: не ходить на четвереньках, не лакать воду языком и прочее. Для нормального человека таких законов придумывать не надо. А вот настоящей этики в нас нет.
Когда сейчас в прессе употребляют неплохое, но ничего не значащее слово «общечеловеческие ценности», мы все-таки должны твердо знать, что все это дано человеку, но нет в нас механизмов, которые бы автоматически, от природы, действовали бы в нас и делали нас добрыми. Это заблуждение XVIII века, которое дорого обошлось веку ХХ-му.
В отличие от сурового Амоса, говорившего о жажде, которую будет испытывать человек, лишившись слова Божьего, Осия, сердце которого было способно прощать, верит в Божественное прощение. Его пророчество напоминает нам от том, что Бог по природе Своей есть Любовь:
Как поступлю с тобою, Ефрем?
Как предам тебя, Израиль?.. Повернулось во мне сердце Мое, возгорелась вся жалость Моя!
Не сделаю по ярости гнева Моего, не истреблю Ефрема; ибо Я Бог, а не человек.
(11. 8–9)
Грешники не будут отвергнуты — милующая любовь Божия будет свободно изливаться на них, если они раскаются и скажут:
Пойдем и возвратимся к Господу, ибо Он уязвил — и Он исцелит нас.
Итак, с одной стороны, суд, с другой стороны, прощение. И в обоих случаях у основателей профе- тического движения мы находим главную мысль о служении человека Вечности через развитие в нем добрых начал.
Но как все это будет происходить в истории? Это стало предметом откровения, размышления, творчества третьего великого пророка VIII века, пророка Исайи, о котором я буду говорить в следующий раз, потому что он заслуживает совершенно особенного рассмотрения.
Пророк Исайя наиболее часто цитируется в Новом Завете; филологи, литературные критики подчеркивают, что это классик библейской литературы, величайший поэт, величайший общественный, политический деятель. Это он был прототипом Пушкинского «Пророка»; он первый заговорил о грядущем Спасителе-Помазаннике, Царе — Мес-сии-Христе. Поэтому главнейшие пророчества о явлении Иисуса Назарянина мы находим в Книге пророка Исайи, и к ней мы обратимся в следующий раз.
4 апреля 1990 года
Книги Исайи, Софонии, Наума, Аввакума, Иеремии
Сегодня мы будем говорить об одном из величайших пророков древности, о пророке Исайе. Вся его жизнь связана с Иерусалимом, в котором он родился в 765 году и уже в молодые годы был призван Господом на служение.
В это время маленькая Иудея, которой правил царь Ахаз, отказалась объединяться с Сирией и Ефремом против господства Ассирии. В ответ на это войска Сирии и Ефрема двинулись на Иерусалим. И вот тогда на пути у царя встал Исайя. Он сказал: «Город — священен. Бог задумал о нем нечто вечное. Он будет неприкосновенным. Но только ты должен в это верить. Если ты уверуешь — ты устоишь». Ахаз отверг предложение пророка просить у Бога знак. И тогда пророк сказал: «Сам Господь даст знамение: молодая женщина приимет во чреве, родит сына и дадут имя ему Эммануил», — то есть «С нами Бог». Им-ану-Эль —
