не дала ему сыграть маленький спектакль.
— Я знаю только одно, а именно то, что я действительно дорогая женщина, — отрезала Галя.
— А ты, самовлюбленный дурак и зануда, так меня утомил своими выспренными и пустыми речами, что дальше некуда. Так что будь любезен, держись от меня подальше и помалкивай.
Оскорбленный в лучших своих чувствах Леша приготовился достойно ответить ей, но я посчитал необходимым вмешаться и прекратить это словесное словоизвержение.
— Давайте в любви будем объясняться потом, а пока идет наше драгоценное время, за проволочку которого мы легко можем расплатиться жизнями, а мы стоим тут, выпендриваемся друг перед дружкой, да дурью маемся. Вы как хотите, а я пошел.
Я закинул сумку на плечо и повернулся к двери.
— Ну, кто со мной?
— Чего ты сам-то выпендриваешься? — устало поморщился Серега. — Мы все идем, чего тут непонятного. Этот майор знает, в какие игры играет. К тому же в нас заинтересовано столько бандитов, что поодиночке мы точно не выстоим.
— Это мы ещё посмотрим! — упрямо ударила кулаком по ладошке Галя. Судя по тому, что я сегодня здесь услышала, в игры без правил здесь тоже все умеют играть. Так что шанс есть. Надо его использовать. Тем более, что приз — наша жизнь, а уж потом богатство.
— Все это хорошо, но что делать сейчас? — спросила Ирина. — Нам надо как-то и куда-то уйти отсюда. А во дворе орудуют бандиты какого-то Корнея, а ещё вполне возможно, что и люди этого майора рядом. Никто ведь просто так не отступится от таких денег. Так куда мы идем?
Все переглянулись, втайне надеясь услышать хотя бы что-то толковое от другого. Не услышали. Тогда сказала Галя, постепенно уверенно берущая на себя роль лидера.
— Мы выйдем отсюда, пойдем в метро, отъедем подальше. там и обсудим дальнейшее. Не здесь же нам сидеть в ожидании непрошеных гостей.
Тут даже я посмотрел на неё с живым интересом, ожидая продолжения, у меня был меркантильный интерес в этом вопросе. Но ответа на него не последовало. Вместо этого она молча стала вытаскивать из- под кресла упакованные сумки с деньгами и товаром.
— И что последует дальше? — спросил Серега Галю в склоненную спину, не попытавшись даже прийти ей на помощь. — Ты думаешь, мы далеко уйдем с этими сумками? Наверняка за нами наблюдают. Не так прост этот майор.
— В том-то и дело, что не так прост, чтобы устраивать бойню, в которой для него силы заведомо не равны, — фыркнула Галя, не поднимая головы. — Вот поэтому я и предполагаю, что мы ещё можем уйти.
— Ты хочешь сказать, что его люди будут спокойно смотреть, как мы выходим из подъезда с сумками полными денег и наркотиков и садимся спокойненько в метро? — почти зло спросил у неё Леша.
— Думаю, что да, — ответила Галя.
И тут до меня дошло.
— Конечно же он даст нам уйти. Не станет же он всего с четырьмя бойцами вступать в бой и с нами, и с находящимся рядом Корнеем. Он в какой-то мере даже заинтересован дать нам уйти незамеченными братвой Корнея. До удобного случая Юлдашев будет играть с нами как кошка с мышкой, возможно, испытывать в деле своих людей, которых, несомненно, пошлет за нами по пятам, возможно, будет просто развлекаться на свой садистский манер, — посчитал нужным пояснить я. — Он даст нам уйти. Но будет следить за нами, он отпустил нас погулять, но будет держать на коротком поводке. По крайней мере — будет стараться дать нам понять, что мы вроде как гуляем свободно, а на самом деле, держать нас на сворке.
— И ты думаешь, что увидев нас с грузом, они не проверят что в сумках и не попробуют отобрать то, что ищут? — недоверчиво спросил Лешка.
— Я думаю, что он точно знает, что товар и деньги у нас. Он даже понял, что все стоит под креслом, — утвердительно ответил я.
— Это он сам тебе сказал? — язвительно поинтересовался Сергей.
— Это он перед уходом всем нам сказал. Ему скучно убить нас просто так и отобрать товар, ему хочется поиграть. К тому же он тоже не хочет получить пулю в живот, что ему и грозило. Я уже сказал, что он начал свою игру. Он следит за нами и будет ждать удобного момента, скорее всего, когда подойдет подкрепление, которое он наверняка вызвал, и потом, конечно же, ждать, когда мы оторвемся от Корнея. Ну что же, поиграем.
Я огляделся по сторонам. Взял табуретку и заглянув на открытые бандитами антресоли, достал оттуда коробку с туфельками, которые безжалостно вытряхнул, а пустую коробку положил в полиэтиленовый пакет с рекламой сигарет «Мальборо».
— Ты с ума сошел! — возмутилась Галя. — Ты зачем выбросил мои туфли?!
— Почему ты не возражала бандитам, когда они вытряхивали на пол все твои вещи? — спросил я. — Ты что, надеешься вернуться сюда? Напрасно.
Говоря все это, я взял со стола будильник, потряс его, завел, послушал и остался доволен услышанным. Будильник я тоже засунул в пакет.
— Ну что, пошли? — спросил я, озабоченно посмотрев на часы. — Время пошло. И пока оно обгоняет нас даже пешком.
— Может быть нам все же объяснят, куда мы идем, что происходит и что ты задумал? — все больше раздражаясь, уже почти выкрикнул Леша.
— Я уже предупредил, чтобы на меня не смели орать и махать руками, грубо перевал его я. — Неужели до сих пор непонятно, что студенческие годы остались там, далеко? Если что-то будет не по мне, я буду просто бить по морде. Или пристрелю. Так что если идем, то помните об этом. А для тех, кто не слушал на уроке, повторяю кратко: с нами затеяли игру в кошки-мышки, сидеть в мышеловке и ждать, когда придут кошки и съедят нас, бессмысленно. Лично я собираюсь покинуть мышеловку, и унести с собой сыр. Есть только один способ суметь выиграть у профессионального игрока.
— Ты действительно знаешь такой способ? — посмотрела на меня Галя с живым интересом.
— Конечно, знаю, — нагло соврал я. — Нет ничего проще. Всего-то и нужно, что просто взять и выиграть у него.
Открыв сумку, я достал автомат и протянул его Гале, остановив потянувшегося к нему Лешку, который свой автомат передал Сергею.
— Ты, Леша, слишком быстро бросаешь оружие на пол, а вот она показала, как надо пользоваться этой машинкой. Ей, как говорится, и автомат в руки.
— Ты не боишься, что из этого автомата я выстрелю тебе в спину? спросила Галя, пытаясь просверлить меня взглядом.
— Дурное дело не хитрое, его может сделать любой из вас, — безразлично отозвался я. — Только он будет слишком большим дураком.
— Это почему же так? — подался вперед Серега.
— Да потому, что наша маленькая армия в таком состоянии, что не может позволить себе нести неоправданные потери. Это почти самоубийство. Во время войны хороших солдат не расстреливают, а посылают на передовую. А я хороший солдат.
— Тебя пошлешь на передовую! — фыркнул Серега.
— Меня и посылать не нужно, — возразил я, закрывая дискуссию. — Мы и без того все на передовой, у нас тылов нет. И все — поехали.
И мы пошли в ближайшее метро и поехали.
Мои компаньоны всю дорогу оглядывались, вертели головами, надеясь высмотреть таинственных соглядатаев Юлдашева, в существовании которых не сомневались. Я же не обращал на окружающих никакого внимания. Наружное наблюдение, если его ведут профессионалы высокого класса, обнаружить практически невозможно, для этого нужно проделать массу специальных трюков, но в таких густонаселенных и людных местах, как метро, и это практически невозможно. И вычислять соглядатая вот так, визуально, бесполезно.
Соглядатаем может быть кто угодно. Продавщица в табачном киоске, пьяный бомж, ковыряющийся в
