— если до отъезда мисс Картер им еще раз доведется встретиться, то этот вопрос они обсудят с глазу на глаз. И тогда он составил второй вариант.
«Дорогая мисс Картер!
Сообщаю Вам, что в конце концов я решил по причинам, которые не буду здесь излагать, оставить свою жену в неведении. Спешу Вас об этом уведомить, чтобы и Вы действовали соответственно. Смиренно прошу прощения за то, что вверг Вас во все эти неприятности. Надеюсь, что „райли“ переживет эти испытания и вскоре вновь будет мчаться по дорогам. Искренне сожалею, что не сумел тогда вам по- настоящему помочь.
Искренне Ваш, Уильям Мор
Тима Берка упоминать нет необходимости, решил Мор, а краткость и уклончивость во всем, кроме главных пунктов, это именно то, что нужно. Какое-то время он изучал письмо № 2, но в конце концов уничтожил и его. Сожгите письмо — ну зачем об этом просить? От этого только еще сильнее запахло сговором и двусмысленностью. Она достаточно умна и поймет, что
«Мне очень жаль, но я решил в конце концов о поездке жене не говорить. Поэтому и Вас прошу хранить молчание. От всей души прошу извинить за причиненные неприятности. Корю себя за то, что бросил Вас одну… надеюсь, с автомобилем все в порядке.
Мор перечел письмо. Этот вариант ему понравился, и он вложил листок в конверт. Упоминание о Демойте в последнем варианте отсутствовало, потому что… на месте, по поведению девушки и Демойта как-то да выяснится, знает старик или нет. Если он застанет мисс Картер наедине, то сможет спросить у нее; а если Демойт окажется рядом и начнет делать разные шутливые намеки, то из этого станет ясно, что ему уже рассказали. Хуже, если на Подворье соберется какая-нибудь компания. Взглянув на часы, Мор понял, что оказывается просидел над письмом целых два часа. Фелисити давно пришла и закрылась в своей комнате. Нэн еще не вернулась. Мор тщательно заклеил конверт и сжег черновик со своими мысленными потугами. Его не оставляло чувство, будто он удачно завершил отложенный на вечер объемистый кусок работы. Он лег в постель и уснул сном праведника.
На следующее утро он понял, что все выглядит куда мрачнее, чем казалось вечером. Стыдно признаться, но он оказывается не только обманул Нэн, но и дальше вполне обдуманно собирается этот обман продолжать. И еще исключительно по его вине потерпел аварию чрезвычайно дорогой автомобиль… а ведь вчера обрушившийся в воду «райли» сопрягался в его воображении, глупо конечно, всего лишь с неким увлекательным приключением. Придется оплачивать ремонт — эта мысль отрезвила его совершенно. Ну а в остальном, несмотря на все опасения, он решил вести себя как наметил; возможно, существовал и какой-то иной способ, но хлопот столько, что обдумать все равно не удастся. И чем дольше тянулся день, тем чаще, в перерывах между уроками, он вспоминал, что вечером придется идти на Брейлингское Подворье, где не избежать встречи с мисс Картер, как это ни прискорбно.
Поужинав в половине восьмого, Мор выпроводил Нэн на заседание женского комитета, после чего, примерно в четверть девятого, и сам вышел из дома. Он сказал Нэн, хотя она не особенно интересовалась, что вечером собирается навестить Демойта, так он делал довольно часто, в те часы, когда Нэн удалялась по своим делам. Он обычно добирался до Подворья на велосипеде, но в тот раз ему захотелось прогуляться пешком. Был ясный, теплый вечер. Теплынь наверняка еще продержится, думал он, и, может быть, даже в день школьных соревнований будет хорошая погода. Он шел, погрузившись в приятную задумчивость. Все тревоги как-то позабылись. Он наслаждался окружающим покоем с простодушной радостью, которую уже давным-давно не испытывал, и размышлял о том, что жизнь проходит в ненужной суете, а счастливых мгновений так мало. Пройдя немного по шоссе, он свернул на полевую тропинку и пошел напрямик через поле. Вот уже показалась невысокая каменная стена и шелковичные деревья, и в эту минуту волнение и тревога в нем одержали победу над безмятежностью. Тайно передавать письмо Мору предстояло в первый и, он горячо надеялся, в последний раз.
Не позвонив, он вошел в дом и был встречен мисс. Хандфорт, которая тут же сообщила ему: «Его Светлость в библиотеке». Мор поднялся туда, но в библиотеке никого не оказалось. Книги и печальный полумрак, вот и все, что он там нашел. Тишина комнаты тут же окутала Мора и, уже наполовину поборов волнение, он присел у одного из столиков. Тут Ханди вернулась и, сунув голову в дверь, сообщила: «Простите, он в гостиной с мисс… как бишь ее?»
Мор спустился и постучал в дверь гостиной. Внутри горело множество ламп, и шторы были задернуты. Демойт стоял, опершись о каминную полку, а мисс Картер сидела на стуле перед мольбертом. Мор с удивлением и радостью уставился на мольберт. Потому что это было первое вещественное подтверждение того, что мисс Картер и в самом деле художница.
— Добрый вечер, — сказал Мор, — добрый вечер. Вижу, работа уже началась.
— Началась! — фыркнул Демойт. — Тут изображают один из моих ковров, а я весь день сижу в виде довеска. Взгляните на этот шедевр!
Мор подошел к холсту. Мисс Картер поднялась и отступила. На холсте и в самом деле ничего не было, кроме маленького, тщательно выписанного квадратика в углу.
Остальное было только намечено еле заметными линиями. Мору это показалось странным. Но мисс Картер наверняка знает, что делает.
— Неплохо, неплохо, — пробормотал он.
— Он просто не знает, что сказать, — со смехом бросил Демойт. — Но не огорчайтесь, мадмуазель, еще немного, и мы все будем у ваших ног.
Мору не понравился этот тон. Неужто Демойт хочет выставить его невеждой?
— Мисс Картер знает, что я абсолютно верю в ее талант, — произнес Мор и тут же понял, как глупо это прозвучало. Он попытался загладить неловкость тем, что послал девушке взгляд одновременно и сокрушенный, и дружественный. В ответ она улыбнулась с такой теплотой, что Мор совершенно успокоился.
— Грубая лесть. Вы же ничего не смыслите ни в таланте мисс Картер, ни в чьем-либо другом. Этот человек не может отличить Рембрандта от Рубенса. Он живет в бесцветном мире.
Зло и, в сущности, несправедливо, подумал Мор. Надо как-то скрасить эти слова.
— Я говорил о вере. Блажен, кто не видя, верует. Я верю в мисс Картер. — Только прежняя ободряющая улыбка девушки как-то сгладила неуклюжесть этого комплимента.
— А стало быть, мы уже говорим не о таланте мисс Картер, а о ней самой. Глупый разговор, и стал еще глупее. Есть хотите?
— Нет, сэр, я поужинал дома.
— Тогда предлагаю выпить бренди. Наша мастерица наверняка устала. Пишет, или делает вид, что пишет, уже не меньше шести часов.
— Я действительно устала, — отозвалась мисс Картер. — Мистер Демойт не верит, но я за сегодня выполнила большой кусок работы.
Мор удивился ее словам. Ему почему-то казалось, что после вчерашних волнений она пролежит весь день чуть ли ни в беспамятстве. И он посмотрел на нее с восхищением, надеясь, что она верно поймет его взгляд. На ней сегодня были брюки, а халат она вскоре после прихода Мора сняла, и под ним обнаружилась белая хлопчатобумажная блуза. С короткими черными волосами и темным румянцем щек она походила на Пьеро, в ней было, или Мору так показалось вдруг, что-то от гротескной меланхолии этого персонажа.
Мор и мисс Картер уселись в кресла около камина. Демойт начал что-то искать в буфете.
— Где, черт возьми, стаканы для бренди? — ворчал он. — Наверное, Ханди утащила в кухню, чтобы пить из них лимонад. Надо пойти и забрать. Ну, вы тут Пока не скучайте. — Старик вышел из гостиной,
