НикогдаНа лиловый бархат кресел, как в счастливые года,Ей уж не склоняться – никогда!И казалось мне: струило дым незримое кадило,Прилетели Серафимы, шелестели иногдаИх шаги, как дуновенье: «Это Бог мне шлет забвенье!Пей же сладкое забвенье, пей, чтоб в сердце навсегдаОб утраченной Леноре стерлась память – навсегда!..»И сказал мне Ворон: «Никогда».«Я молю, пророк зловещий, птица ты иль демон вещий,Злой ли Дух тебя из Ночи или вихрь занес сюдаИз пустыни мертвой, вечной, безнадежной,бесконечной, —Будет ли, молю, скажи мне, будет ли хоть там, кудаСнизойдем мы после смерти, – сердцу отдыхнавсегда?»И ответил Ворон: «Никогда».«Я молю, пророк зловещий, птица ты иль демон вещий,Заклинаю небом, Богом, отвечай, в тот день, когдаЯ Эдем увижу дальной, обниму ль душой печальнойДушу светлую Леноры, той, чье имя навсегдаВ сонме ангелов – Ленора, лучезарной навсегда?»И ответил Ворон: «Никогда».«Прочь! – воскликнул я, вставая, – демон ты ильптица злая.Прочь! – вернись в пределы Ночи, чтобы большеникогдаНи одно из перьев черных не напомнило позорных,Лживых слов твоих! Оставь же бюст Паллады навсегда,Из души моей твой образ я исторгну навсегда!»И ответил Ворон: «Никогда».И сидит, сидит с тех пор он там, над дверью, черныйВорон,С бюста бледного Паллады не исчезнет никуда.У него такие очи, как у злого Духа Ночи,Сном объятого; и лампа тень бросает. НавсегдаК этой тени черной птицы пригвожденный навсегда, —Не воспрянет дух мой – никогда!

1890

Моrituri[21]

Мы бесконечно одиноки,Богов покинутых жрецы.Грядите, новые пророки!Грядите, вещие певцы,Еще неведомые миру!И отдадим мы нашу лируТебе, божественный поэт...На глас твой первые ответим,Улыбкой первой твой рассвет,О, Солнце, будущего, встретим,И в блеске утреннем твоем,Тебя приветствуя, умрем!«Salutant, Сaesar Imperator,Те morituri» [22]. Весь наш род,Как на арене гладиатор,Пред новым веком смерти ждет.Мы гибнем жертвой искупленья,Придут иные поколенья.Но в оный день, пред их судом,Да не падут на нас проклятья:Вы только вспомните о том,Как много мы страдали, братья!Грядущей веры новый свет,Тебе от гибнущих привет!

Новые стихотворения 1891 – 1895

Посвящается С. Н. Р.

Венеция

Прощай, Венеция! Твой Ангел блещет яркоНа башне городской, и отдаленный звонКолоколов Святого МаркаНесется по воде, как чей-то тихий стон.Люблю твой золотой, твой мраморный собор,На сон, на волшебство, на вымысел похожий,Народной площади величье и просторИ сумрак галерей в палаццо древних Дожей,Каналы узкие под арками мостовИ ночью в улице порою звук несмелыйУскоренных шагов;Люблю я мрамор почернелыйТвоих покинутых дворцов,Мадонны образок с лампадой одинокойНад сваями, в немых лагунах Маломокко,Где легче воздуха прозрачная вода:Она живет, горит, и дышит, и синеет,И, словно птица, в ней гондола, без следа,Без звука, – черная, таинственная реет.

1891

Расслабленный

Легенда

Схоластик некий, именем Евлогий,Подвинутый любовью, мир презрелИ в монастырь ушел, раздав именье,Но, ремесла не ведая, меж братийВ бездействии невольном пребывал.Однажды он расслабленного встретил,Лежавшего на улице, без рук,Без ног; молил он гласом лишь и взоромО помощи. Евлогий же сказал:«Возьму к себе расслабленного, будуЛюбить его, покоить до конца,И так спасусь. Терпенья дай, о, Боже,Мне, грешному, чтоб брату послужить!»Он, приступив к расслабленному, молвил:«Не хочешь ли, возьму тебя к себеИ скоро твой недуг и старость упокою?»«Ей, Господи!» – расслабленный в ответ,Тогда Евлогий: «Приведу осла,Чтоб отвезти тебя в мою обитель».И с радостью великой ожидалЕго бедняк. Привел осла Евлогий,Больного взял, отвез к себе домойИ стал о нем заботиться, и пробылПятнадцать лет расслабленный в домуЕвлогия, и тот его покоил,Служил ему, как дряхлому отцу,Кормил его, как малого ребенка,На собственных руках его носил.Но дьявол стал завидовать обоим:Хотел он мзды Евлогия лишить.И, развратив расслабленного, яростьВдохнул в него, и начал тот во гневеЕвлогия хулить: «Ты – беглый раб,Похитивший именье господина!Ты чрез меня спасаешься, ты принялКалеку в дом, чтоб назвали тебяИ праведным, и милосердным люди!..»Но с кротостью ответствовал Евлогий:«Не будь ко мне несправедливым, брат,И лучше ты скажи, какое злоЯ сотворил тебе, – и я покаюсь».Но возопил калека: «Не хочуЛюбви твоей! Неси меня из дома,На улице повергни! Не хочуНи ласк твоих, ни твоего покоя!»Евлогий же: «Молю тебя, утешься!»Но в ярости расслабленный кричал:«Мне скучно здесь, противна эта жизнь!И не терплю я твоего лукавства...Дай мяса мне!.. Я мясо есть хочу!..»Тогда принес ему Евлогий мяса.«Один с тобою быть я не могу:Хочу живых людей, хочу народа!» —«Я много братий приведу тебе...» —«О, горе мне, – больной ему в ответ, —О, горе, окаянному! ПротивноИ на твое лицо смотреть: ужельЕще толпу таких же праздноядцевТы приведешь ко мне?..» И разъярился,И голосом он диким возопил:«Нет, не хочу я, не хочу! ПовергниОпять меня туда, откуда взял:На улицу хочу я, на распутье!Там – пыль и солнце, пролетают птицы,И по камням грохочут колесницы,Там ветер пахнет морем, и вдалиКрылатые белеют корабли...Мне скучно здесь, где лишь лампады, тлея,Коптят немые лики образов,Где – ладана лишь запах да елея,И душный мрак, и звон колоколов...О, если б были руки, – удавилсяИль заколол бы я себя ножом!..»В смятении пошел Евлогий к братьям.«Что делать мне?» – он старцев вопросил.Они его к Антонию послали.И на корабль он посадил больного,И выехал, и прибыл к той земле,Где жил Антоний, схимник, и с калекойПришел к нему Евлогий и сказал:«Пятнадцать лет больному я служил, —Он за любовь меня возненавидел.И я спросить пришел к твоей святыне,Что сотворю я с ним?» Тогда в ответПроговорил Антоний гласом тяжкимИ яростным: «Евлогий, если тыОтвергнешь брата, – помни, что СпасительБездомного вовеки не отвергнет:Его в раю высоко над тобойОн вознесет». Евлогий ужаснулся;Антоний же – расслабленному: «Раб,Земли и неба недостойный, ты лиДерзнул хулу на Господа изречь?..Так помни же, что Сам тебе СпасительВо образе Евлогия служил!»Потом он стал учить обоих: «Дети,Не разлучайтесь друг от друга, – нет:От сатаны пришло вам искушенье.Идите с миром, отложив печаль.Я ведаю, что при конце вы оба,Что близко смерть: вы у Христа венцовЗаслужите, ты – им, и он – тобою.Но если б Ангел Смерти прилетелИ на земле вас не нашел бы вместе, —То лишены вы были бы венцов.Так те, кто любят – мученики оба,Прикованы друг к другу навсегда:И большего нет подвига пред Богом,Нет в мире большей казни, чем любовь!»Потом, когда они вернулись в кельюИ в мире прожили двенадцать дней,Исполнены любовью совершенной, —Евлогий умер, и на третий деньРасслабленный за братом в лоно БогаДля вечного покоя отошел.

1891

Молчание

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату