основных терминов политэкономии, то встает вопрос, как объективная наука может столько лет терпеть несоответствие понятийной нагрузки отдельно взятых слов, составляющих термин, понятийной нагрузке термина в целом, что является источником споров ни о чем и не по существу? Только в одном случае, если нет культуры научных исследований, т.е. нет науки.
Поэтому будем исходить из того, что в экономике, как во всех остальных науках, объективно разнокачественные явления количественно ОБЪЕКТИВНО НЕСОИЗМЕРИМЫ. Попытки их соизмерить во многопараметрических задачах также необъективны и всегда субъективны, как и процесс управления: в решении многопараметрической задачи всегда присутствует этап обоснования целевой функции управления, в которой иерархия параметров и правила их соизмерения выстраиваются по субъективному произволу.
Полезность в смысле удовлетворения целевой функции управления (по-русски — потребности; потребительности — по-марксистски) всегда также субъективна. Поэтому за термином «потребительная стоимость» никакого однокачественного объективного явления в общественном объединении труда не стоит. Существование самого термина вредно, поскольку связывает подсознательно целевые функции управления ОБЩЕСТВЕННЫМ производством в целом с подчиненными им стоимостями — частными, локальными характеристиками продуктообмена в общественном объединении труда между структурно неподчиненными производствами. Связь эта носит ИНВЕРТИРОВАННЫЙ[114] ХАРАКТЕР, поскольку в обыденном сознании стоимостным характеристикам всегда подчиняют целевые функции управления. Что такое инверсии и как они влияют на функционирование регионов суперсистемы и объемлющих суперсистем, было сказано в достаточно общей теории управления.
Сам же термин «стоимость» без слова «потребительная» отражает несовпадение статистических характеристик объективного реального процесса общественного производства и статистических характеристик субъективизма членов общества в расстановке порядка приоритетов целей общественного производства в субъективном векторе целей общественного производства. Эти субъективные статистические характеристики различны в разных социальных слоях; они не осознаются в полной мере подавляющим большинством членов общества; изменяются с течением времени как в процессе развития общества в ходе исторического процесса, так и в результате целенаправленного воздействия на общественное сознание толпы со стороны мафий гешефтмахеров, что наиболее ярко проявляется в “капризах” моды, ведущих к функционально и здравомысленно неоправданному расточительству природных и трудовых ресурсов толпо-“элитарным” обществом. Эти статистические характеристики видимы обществу как прейскурант текущих цен рынка. Прейскурант отражает два фактора: нехватку производственных мощностей и уровень качества управления уже созданными мощностями. Прейскурант текущих цен с точки зрения теории управления выражает в сфере обмена вектор ошибки управления производством: недостаточная производительность суперсистемы — ошибка либо в формировании вектора целей, либо в управлении процессом освоения потенциала развития суперсистемы. Но это утверждение справедливо только по отношению ко внутреннему рынку хозяйственной системы в целом, в которой сочетаются структурное и бесструктурное управление.
Правильность соотнесения прейскуранта с вектором ошибки хорошо показывает обретение стоимости природными объектами: как только где-либо происходит переполнение людьми экологической ниши, пользование природой: морем, озером, лесом становится платным. Достаточность ведет к падению цен до нуля. При достаточной производительности суперсистемы общественного производства в отношении целей, отраженных в прейскуранте, и достаточно высоком быстродействии и качестве управления цены в замкнутом регионе суперсистемы падают до нуля, что говорит об управлении, близком к идеальному, при котором нет реальной конкуренции потребителей[115]. Этот вывод для обыденного сознания, возможно, покажется диким и бредовым, хотя то же самое обыденное сознание вполне согласно с выводом о росте цен, сопровождающем падение качества управления общественным производством даже в условиях государственно плановой экономики, сдерживающей до известной степени рост цен искусственно. Вывод же о падении цен до нуля при росте качества общественного САМО-U- правления и управления экономикой прежде всего — это отслеживание того самого процесса зависимости цен от качества управления, но в иную сторону изменения качества: качество управления растет — цены падают. Когда они падают достаточно низко, то поддержание всей бухгалтерско-финансовой системы может утратить смысл, поскольку её быстродействие ниже быстродействия директивно-адресной системы управления. Но это уже иной уровень развития инфраструктуры общества и его мировоззрения.
Из этого, в частности, следует, что при государственной монополии внешней торговли, исключающей чуждое вмешательство в общественное производство финансово-экономически бесструктурным способом, не только социализм, но и коммунизм может быть построен в стране, находящейся в капиталистическом окружении. Естественно, при условии, что обеспечена её научно-техническая самостоятельность и нет возможности организовать в отношении неё сырьевой голод. При этом все сведется опять к обеспечению концептуальной самостоятельности управления, устойчивой при смене поколений. То есть в оценках перспектив развития Программа КПСС XXII съезда[116] не сильно ошибалась, но руководство КПСС палец о палец не ударило для её осуществления.
При взгляде с позиций теории управления на категорию «стоимость», «закон стоимости» и т.п. современная экономическая наука мало чем отличается от средневековой схоластики, которая тоже знала ряд достоверных фактов и объективных явлений. Теперь поищем прибыли.
Как известно, чистая прибыль (именно она всех интересует, хотя в политэкономии рассматриваются и другие виды прибыли) — превышение суммы ДЕНЕЖНОГО дохода над суммами ДЕНЕЖНЫХ расходов за одно и то же время в процессе производства. Коли речь зашла о расходах (а доходы одного — это всегда расходы другого;
Средствами платежа в настоящее время являются: деньги, ценные бумаги, ювелирные изделия и прочие сокровища, цифры на счетах банков и сберегательных касс. Это все является технологической средой, обеспечивающей функционирование кредитно-финансовой системы. Поскольку необходимость перехода к «рыночной» экономике обосновывается заботой об общественном благе, а кредитно-финансовая система принадлежит всему обществу, то и прибыль, в ней возникающая, изначально принадлежит всему обществу, а только потом распределяется по его составляющим: нациям, предприятиям, классам, семьям и т.п. Правило Кирхгофа, гласящее, что «сколько куда втекает, ровно столько оттуда того же самого и вытекает», по отношению ко всем сетям является законом сохранения количества технологической среды. По отношению к кредитно-финансовой системе общества это означает, что общественная прибыль в точности равна разнице между эмиссией средств платежа, осуществленной государством, банками, акционерными обществами, ювелирной промышленностью, фальшивомонетчиками, и естественной убылью средств платежа в результате изъятия изношенных денег, утраты стоимости ценными бумагами, утраты средств платежа при несчастных случаях, безвозвратных потерях, контрабандном их вывозе за границу и т.п.
Из тех же правил Кирхгофа следует, что любая частная прибыль складывается из чьих-то убытков и некоторой доли от эмиссии. По этой же причине статистически предопределена эпизодическая или постоянная убыточность производств. Если нет убыточных производств, то прибыль любого из них — доля от эмиссии, но безубыточность всех — мечта многих рыночников — кратковременный эпизод в функционировании кредитно-финансовой системы.
Как это связано с благосостоянием общества? — Никак! Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к уже приводившейся в Историко-философском очерке таблице роста такой прибыли — денежных сбережений граждан и сопутствующей ей инфляции[117], причиной которой является, если рассуждать здраво, не печатание лишних денег, а неспособность управлять общественным производством и распределением; поскольку, даже если новых денег не печатать, а просто прекратить выпуск продукции, то немедленно возникнет инфляция. Корень инфляции — не в кредитно-финансовой системе, не в эмиссии средств платежа, а в управлении общественным производством
