работы по созданию глобальных систем вооружений с космическими элементами инфраструктуры, продолжая свою прежнюю политику по принципу «мир с позиций силы» и полного диктата в отношении “неполноценных” народов, в списках коих давно записаны талмудистами и народы СССР.
Разрядка международной напряженности, о которой прожужжали уши народам глашатаи “нового политического мышления”, — радужный сон, который легко развеивается после демонстрации военного кулака сионо-интернацизма в лице НАТО. С.Хусейн совершенно прав в оценке характера военного вмешательства Запада в Персидском заливе во внутриарабские дела: это натовско-сионистская агрессия с целью поддержания монопольно бросовых цен на сырье и энергоносители в глобальном разделении труда. Все иные объяснения — либо глупость, либо наглость.
Далее вопросы военного строительства в СССР должны излагаться с позиции, предполагающей КОНЦЕПТУАЛЬНУЮ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ СССР, при которой мировые посредники, подобные Г.И.Фильшину, Г.А.Арбатову, А.Д.Сахарову, не будут вещать с кремлевских трибун, как свою собственную, точку зрения Пентагона на желательный для него характер развития Вооруженных Сил СССР и при которой подобная пентаграмма перестанет воплощаться в советских военных программах. Разумеется, что после этого СССР перестанет быть для Евро-Американского конгломерата УСЛОВНЫМ ПРОТИВНИКОМ.
Необходимость надежной защиты культуры народов страны и самих народов от сионо- интернацистского рабства оставляет нам только этот путь.
Трансформация условного противника в реального НА УРОВНЕ 1 — 4 ПРИОРИТЕТОВ не вызовет тех восторгов в конгломерате, какие вызвало “новое политическое мышление”. Запад предпримет попытку навязать новый виток гонки вооружений и, возможно, попытку открытого военного диктата в отношении СССР с целью обеспечения желательной для него внутренней и внешней политики руководства страны.
При этом, видимо, в какой-то новой форме будет возобновлен миф о советской военной угрозе и для толп обывателей стран Запада СССР перейдет в разряд потенциального военного противника, хотя правящая “элита” — высшее масонство — будет по-прежнему знать, что СССР не имеет стремления к захвату чужих территорий и порабощению их народов в ходе горячей войны в составе своего вектора целей управления. Военно-политическое положение СССР при этом повторит его положение на конец 1940-х годов, но на новом научно-техническом уровне и не после победы в горячей второй мировой войне, а после поражения в холодной мировой войне. Стартовые условия СССР в этом случае будут хуже, чем во времена Сталина, но лучше, чем стартовые условия Японии в 1945 г.
При этом необходимо отдавать себе отчет, что для победы в холодной войне Западу потребовалось сорок лет; главным оружием было искусство лгать правдивыми частными ФАКТАМИ; условием, обеспечившим победу, явилась неспособность советской “элиты” отвечать ПРАВДОЙ О ПРОЦЕССАХ на ложь Запада правдивыми частными фактами. Гонка вооружений играла в холодной войне вспомогательную роль и преследовала цель — измотать экономику СССР, однако, не доводя при этом дело до прямого военного столкновения (Директива СНБ-68 от 30.09.1950). В этом удалось достичь успеха благодаря концептуальной несамостоятельности правления в СССР после 1953 г. и по настоящее время; благодаря элементарной безграмотности экономической “науки” СССР в вопросах управления народным хозяйством в целом; благодаря существующей системе режима “секретности” и надуманному в соответствии с её требованиями искусственному разделению научно-технического потенциала страны на “оборонные” и “необоронные” отрасли. Это все ведет к неизбежной консервации в “оборонных” отраслях научно-технических достижений, снижает темпы и качество научных исследований в ущерб интересам общественного в целом развития и завышает реальную долю оборонных расходов фонда рабочего времени по сравнению с общественно достаточной для обеспечения того же уровня обороноспособности государства; а в силу концептуальной несамостоятельности понижает и сам уровень обороноспособности.
Прочитав это, многие из тех, кто клянет И.В.Сталина за 1941 г. и его требование не поддаваться на провокации, поднимут шум, что такой постановкой вопроса об итогах холодной войны и целесообразной политике СССР, выражающей интересы его народов, МЫ САМИ провоцируем Запад на новый виток гонки вооружений.
Обратимся к истории. С середины пятидесятых годов ХХ века авиация США нарушала воздушное пространство СССР более 500 раз. Из них более 10 раз самолеты вторгались на сотни километров. В 1954 г. американские бомбардировщики выходили на рубеж Ленинград — Киев — Минск. В то время войска ПВО страны не имели средств уничтожения высотных самолетов и налет прошел безнаказанно. Роль сдерживающего США фактора сыграли другие виды вооруженных сил СССР. Ничего не изменилось и к 1980 гг.
4 апреля 1983 г. самолеты США, поднявшись с авианосцев “Мидуэй” и “Эйнтерпрайз”), вошли в воздушное пространство СССР на глубину до 30 км, провели условное бомбометание, сделали несколько заходов для атаки наземных целей. (“Красная звезда” 13 — 15.03.1991). Со стороны СССР не было оказано никакого противодействия из-за «опасения вызвать войну».
1 сентября 1983 г. южно-корейский “Боинг»-747”, рейс КАЛ-007, перся, нагло игнорируя попытки ПВО Страны[191] принудить его к пользованию воздушным пространством СССР согласно его законам. Самолет был сбит над Сахалином, а не над Камчаткой (КАК ЭТО СЛЕДОВАЛО СДЕЛАТЬ), где вторгся в воздушное пространство СССР. Полет “Боинга” в советском воздушном пространстве был синхронизирован с прохождением над соответствующими районами американского разведывательного спутника “Феррет-С”. ПВО Страны не занимается «свободной охотой» на аэробусы, и ответственность за происшедшее несет сторона, пославшая в РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЙ ПОЛЕТ пассажирский лайнер.
Но перестроечному либералу доперестроечный опыт холодной войны — не указ. Вот пример эпохи перестройки.
Крейсер США “Йорктаун” и эсминец “Кэрон” в феврале 1988 г. вошли в советские территориальные воды в районе Севастополя[192] — главная база Черноморского флота — и отказались их покинуть по требованию советского корабля. Оружие не применялось, но американцы ушли в нейтральные воды только после того, как СКР “Беззаветный” пропорол борт “Йорктауну” якорями, а “Йорктаун” и “Кэрон” (при попытке раздавить между своими корпусами относительно маленький “Беззаветный”) совершили навал друг на друга.
При этом, пока мы играли в мораторий на испытания ядерного оружия, США продолжали проводить свои испытания. И все новые виды оружия и средств их доставки после второй мировой войны создавались сначала в США, а потом в СССР.
Мы не провоцируем Запад ни на что: он проводит под контролем масонства сионо-интернацистскую политику построения глобальной толпо-“элитарной” системы вне зависимости от военной политики СССР и вне зависимости от мечтаний о мирном житье в общеевропейском доме нашей либеральной “интеллигенции”. Ф.И.Тютчев давно заметил по поводу этого образа “мыслей”:
И пока советский интернацист-либерал грезит о приобщении к общечеловеческой “элите”, Запад изучает возможности ведения ядерной войны, в том числе и на самом этом либерале, живущем в советском виварии.
Чернобыльская трагедия на АЭС — не катастрофа, а ОДИН ИЗ ЧАСТНЫХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ глобального уровня значимости, который НАРЯДУ С ДРУГИМИ должен дать ответ на вопрос: каковы пределы безопасного для “элиты” размаха применения ядерного оружия.
Механизм возникновения Чернобыля непонятен только детективному мировоззрению. Это диверсия методом управления статистическими характеристиками процессов, а не наем диверсантов, которым предписано конкретное задание. Общий уровень культуры проектирования и научно-исследовательских работ в условиях существующей системы режима “секретности” создает благоприятный фон, на котором
