раньше, корабли ЧФ играли лишь небольшую роль в огневой поддержке защитников главной базы, заметно уступая по весу выбрасываемого металла береговым батареям и полевой артиллерии Приморской армии.
Какое же противодействие оказала советская сторона этому налету? С точки зрения того, что три боевых корабля были поражены бомбами в результате налета всего 23 бомбардировщиков, — весьма малоэффективное. В то же время наши истребители и зенитная артиллерия сделали все, что могли. Атакующие бомбардировщики были перехвачены над базой парой МиГ-3, причем ст. лейтенант Яков Иванов, согласно донесению, подбил один Do-215, а когда кончились патроны — таранил Ju-88. До этого он успел вывести из строя воздушного стрелка, так что тщательному «прицеливанию» никто не мешал. Иванов аккуратно сблизился с бомбардировщиком и оборотами своего винта в течение нескольких мгновений от рубил противнику хвостовое оперение. После тарана «миг» продолжил горизонтальный полет, и его пилот смог убедиться, как вражеский самолет перешел в беспорядочное падение и упал в районе Качи. При ударе о землю на бомбардировщике взорвались авиабомбы. Советский пилот смог посадить машину на аэродроме Херсонесский маяк, а немецкому командованию оставалось только проконстатировать потерю одного Не- 111 из состава группы I/KG 27 вместе со всем экипажем. Это был четвертый с начала войны случай воз душного тарана в севастопольском небе. Напарник Иванова в том вылете лейтенант Николай Савва (уже имел на своем счету таран 18 октября) доложил о том, что подбил другой бомбардировщик. Еще об одном сбитии в тот день доложили зенитчики. По-видимому, противодействие, оказанное при первом налете, стало причиной того, что во втором рейде (с 16.09 до 17.50 силами 36 бомбардировщиков) немцы бомбили исключительно с горизонтального полета и весьма неточно. Все бомбы взорвались в городских кварталах, где разрушили 37 и повредили 29 зданий.
На следующий день немецкое командование попыталось развить успех меньшими силами. Впервой половине дня базу бомбили 17 Ju-88, во второй — пять бомбардировщиков неустановленного типа. При отражении первого налета мл. лейтенант В. А. Семенов и сержант К. Д. Шелякин из 3-й эскадрильи 8-го иап на И-16 доложили о сбитии двух «юнкерсов», что на практике обернулось уничтожением еще одного Не-111 из I/KG 27. Ответным огнем с бомбардировщиков был подбит И-16 сержанта Луценко, который неудачно попытался посадить поврежденную машину в Камышовой бухте. Самолет оказался разбит, летчик получил ранения. Тем не менее перехватчикам удалось предотвратить бомбометание по судам в порту. Почти все бомбы упали на городские кварталы, но одна из серий — на позиции 395-й зенитной батареи, где было убито 10 и ранено 5 моряков.
14 ноября из-за плохой погоды Севастополь «навестила» только одна пара «юнкерсов». 15-го немцы продолжали осуществлять беспокоящие налеты на город и более массированные — на линии фронта в районе Чоргунь. По данным штаба ПВО, в этот день было зафиксировано 28 самолето-пролетов бомбардировщиков. Особого ущерба от бомбовых ударов не зафиксировано, зато пилоты 4-й эскадрильи 8- го иап записали на свой счет еще одну победу. Пара И-153, пилотировавшихся ст. лейтенантами Ципалыгиным и Феоктистовым, барражировала над базой почти под самой нижней кромкой облачности на высоте 3000 м, когда обнаружили два Не-111, идущих прямо на них. Немецкие летчики истребителей, по- видимому, не заметили, поскольку не стали менять свой курс. «Чайки» атаковали вражеские самолеты сверху в лоб, после чего один из них ушел в обратном направлении со снижением, а другой, обстрелянный Ципалыгиным, загорелся и упал. Очевидно, так закончил свой боевой путь Ju-88 из эскадрильи 8/KG 51, два члена экипажа которого погибли в тот день.
Очередная потеря не остановила командование IV авиакорпуса в стремлении заблокировать порт для советских кораблей. С 12.06 до 12.44 16 ноября корабли в бухтах атаковали 12 Ju-88, которым удалось потопить баржу с боеприпасами. Погибли 12 и получили ранения 29 моряков. Вечером 27 «юнкерсов» несколькими волнами снова бомбили Севастополь и войска на фронте. На этот раз они встретили противо действие в лице пары МиГ-3 лейтенантов Саввы и Иванова. Обстановка в воздухе для перехватчиков осложнялась тем, что впервые за долгое время немецкие бомбардировщики имели истребительное прикрытие. Обер-лейтенант Нонн из III/JG 77 одержал свою пятую победу, сбив «миг» Саввы, которому удалось спастись на парашюте. Яков Иванов сумел сравнять счет, сбив другой Bf-109, но немцы этого не подтверждают. Вскоре он вылетел на отражение новой группы бомбардировщиков, на этот раз в паре с лейтенантом Семеном Карасевым. То ли на самолете Иванова кончились боеприпасы, то ли отказало оружие, но Карасев увидел, как «миг» Якова сделал рывок вперед, приблизился к Ju-88 и ударил его лопастями винта. Удар был настолько сильным, что обе машины камнем рухнули вниз. Младший лейтенант Я. М. Иванов пропал без вести, что в севастопольских условиях могло означать только одно — он погиб. Указом от 17 января 1942 г. Иванову, первому из летчиков ВВС ЧФ, было присвоено звание Героя Советского Союза, увы — посмертно.
Дни 16—18 ноября стали пиком активности бомбардировочной авиации IV авиакорпуса, который к тому времени закончил боевые действия на Керченском полуострове, но еще не был перенацелен на ростовское направление. Днем 17-го позиции на фронте бомбил 31 «юнкерс» в сопровождении «мессершмиттов», а 20 других бомбардировщиков атаковали объекты в порту. Впервые отмечалось сбрасывание листовок, которыми немецкое командование рассчитывало сломить дух сопротивления защитников. Советский воздушный патруль попытался воспрепятствовать этому, но неудачно — огнем воздушных стрелков был сбит И-16 младшего лейтенанта Сергея Моисеенко из 3-й эскадрильи 8-го иап. Самолет упал в воду в Камышовой бухте, пилот погиб. На следующий день при аналогичных обстоятельствах врезался в землю МиГ-3 9-го иап, но пилотировавший его летчик Ратманов спасся на парашюте. На эту победу претендуют фельдфебель Шекель и обер-ефрейтор Франц из III/JG 77. Кроме того, один И-16 со вершил посадку на воду из-за отказа мотора. По одному «юнкерсу» 17 и 18 ноября сбили береговые зенитчики, но немецкая сторона этого не подтверждает.
19, 20 и первую половину 21 ноября авиация противоборствующих сторон практически бездействовала из-за плохих погодных условий. Тем не менее, по журналу боевых действий, эскадра JG 77 20-го числа сбила в районе Севастополя два советских самолета (в том числе один СБ, которых в составе авиагруппы СОРа на тот момент просто не было) и потеряла один «мессершмитт» в воздушном бою. Очевидно, в данном случае мы имеем дело с обычной немецкой практикой делать добавления в журнал боевых действий событий задним числом, спустя 2—3 дня после того, как они произошли. Главное же заключалось в другом — немецкое наземное наступление выдохлось. Несмотря на активность немецких самолетов в небе над портом, в течение всего вышеописанного периода практически без срывов продолжалась эвакуация всего ненужного для обороны главной базы. 19 ноября в Севастополь прибыл транспорт «Курск» — первое с начала обороны города судно с боеприпасами для полевой артиллерии и оружием для формируемых частей морской пехоты (100 пулеметов, 3000 винтовок). В дальнейшем прибытие таких судов стало регулярным, а с 23 ноября начало прибывать и маршевое пополнение. Кризис обороны оказался преодолен.
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ 22—30 НОЯБРЯ 1941 Г.
Одновременно с окончанием первого штурма в воздушной обстановке над Севастополем произошли резкие изменения. Связаны они были в первую очередь с тем, что после прекращения немецкого наземного наступления командование IV авиакорпуса люфтваффе немедленно изъяло из оперативного подчинения Манштейна практически всю бомбардировочную авиацию и бросило ее на ростовское направление. Не случайно до конца месяца в небе над городом не появилось ни одного самолета, за исключением разведчиков. Группа пикировщиков I/StG 77, по-видимому, именно тогда покинула Сарабуз и перелетела в Сталино (ныне Донецк). Непосредственно в Крыму остались только группы III/StG 77 и III/JG 77, но их самолеты в небе над СОРом практически не показывались.
Советская же авиация, напротив, воспрянула духом и с каждым днем наращивала свою активность. Еще 20 ноября командующий ЧФ вице-адмирал Ф. С. Октябрьский отправил на Кавказ телеграмму: «Острякову, Елисееву (начальник штаба ЧФ, руководивший действиями флота с кавказских баз. — М. М.), Ермаченкову, Калмыкову. Требую выполнения всех заявок на авиацию из Севастополя. Идет жестокая
