Воздушная битва за Севастополь 1941—1942

оставался незначительным, причем имел явную тенденцию к снижению.

Несмотря на свою малочисленность, авиагруппа СОРа по­стоянно повышала эффективность наносимых ударов по вой­скам противника, особенно с того момента, как в конце нояб­ря перешла к непосредственной поддержке войск на перед­нем крае. Если в первом штурме главную роль в огневом поражении войск противника сыграла береговая и полевая артиллерия, то во втором наземная артиллерия, орудия ко­раблей и авиация сыграли примерно равные роли.

Не менее важным был успех, достигнутый при решении второй задачи — прикрытии порта, где в декабре от налетов авиации противника не пострадал ни один корабль. В то же время доставленные кораблями и судами подкрепления сыг­рали решающую роль в удержании Севастополя. Без надеж­ного воздушного зонтика не было бы возможным и оказание артиллерийской поддержки кораблями.

Конечно, имелись и недостатки. Так, трудно признать удов­летворительной боевую работу авиации, базировавшейся на кавказских аэродромах, которая, несмотря на гораздо более выгодные по сравнению с авиагруппой СОРа условия, мало что могла сделать для обороны главной базы. Могло быть не­сколько лучшим и тактическое использование ударных само­летов. Так, в ходе второго штурма они практически не задей­ствовались для подавления тяжелых артиллерийских батарей противника, огонь которых причинил нам так много вреда. Кардинального улучшения требовала и организация ПВО СО­Ра. Удовлетворительно штаб ПВО научился решать только од­ну задачу — прикрывать аэродром Херсонесский маяк, а так­же корабли и суда в бухте. Прикрытие же резервов, полевых и береговых батарей в глубине обороны практически не осуще­ствлялось. В результате в течение дня истребители могли сделать до 50 вылетов на прикрытие порта и никого не встре­тить, в то время как в каких-то 5—6 км звенья немецких бом­ бардировщиков буквально утюжили наши артиллерийские по­зиции. Для того чтобы осуществлять перехват таких целей, штабу ПВО следовало распространить сеть постов наведения истребителей на всю территорию СОРа, но этого сделано не было. В результате защита сухопутных войск от налетов ложи­лась на зенитную артиллерию, до половины которой исполь­зовалось в качестве полевой, неся при этом ощутимые поте­ри. Наконец, малоэффективной с точки зрения достигнутых результатов оставалась воздушная разведка. Ей не удалось вскрыть ни подготовку штурма, ни массирование войск на на­правлении главного удара, ни наличие и размещение резервов противника в ходе штурма. Все это заставляло генерала Пет­рова держать значительные силы на неатакованных участках, что могло привести к падению Севастополя в то время, как его гарнизон все еще насчитывал около 50 тысяч боеспособ­ных бойцов. Впрочем, в значительной степени слабость раз­ведки объяснялась новизной этого дела — до войны авиация ВМФ не имела разведывательных подразделений скоростных колесных самолетов. Отсутствовала и какая-либо подготовка к разведке сухопутных объектов, не имелось фотоаппаратов.

Боевая работа самолетов IV авиакорпуса люфтваффе по сравнению с ноябрем оказалась куда менее успешной. В но­ябре они произвели 380 пролетов над СОРом, в декабре — 467. В сумме это давало 847 вылетов, что примерно в четыре раза уступало аналогичному показателю советских ВВС. Хотя по весу сброшенной боевой нагрузки немцы вряд ли сильно отстали от севастопольских летчиков, они не сделали главно­го — не смогли «протолкнуть» свои наземные войска к наме­ченной цели. Возможно, дивизии Манштейна смогли бы дос­тичь успеха и самостоятельно, если бы бомбардировщики люфтваффе смогли бы заблокировать порт, но не было сдела­но и этого. Также оставались неэффективными и все попытки подавить севастопольскую авиагруппу на ее аэродромах. Са­мое же удручающее положе­ние дел сложилось с завое­ванием господства в возду­хе. Если в течение ноября истребителям и бомбарди­ровщикам люфтваффе уда­лось сбить 20 советских са­молетов, то в декабре — ни одного! Успокоенные практи­чески полным отсутствием потерь, наши летчики стали действовать более уверен­но, число их вылетов увели­ чилось. В данном случае всему виной стала концеп­ция применения истребитель­ной авиации люфтваффе, ко­торая совершала вылеты только на «свободную охоту» или по вызову передовых авиационных наводчиков. Встретив большие группы на­ших самолетов, пары или чет­верки «охотников» (большие группы немцам не удавалось созда­вать из-за малого числа исправных машин), как правило, от­казывались от боя. Осуществить перехват крупными силами по данным наводчиков тоже не удавалось, поскольку к тому времени, как «мессершмитты» из Сарабуза прилетали к ата­кованному участку на передовой, наши уже успевали сесть на Херсонесском маяке. Не вызывает сомнения, что в немецких штабах отдавали отчет тому, что IV авиакорпус не справляется с поставленными задачами в первую очередь из-за того, что вынужден одновременно действовать на нескольких направ­лениях относительно небольшими силами. В отдельные дни, например 17, 18 и 28 декабря, немецкое командование пыта­лось применять авиацию массированно, но эти периоды ока­зывались слишком короткими, чтобы оказать решающее воз­действие на обстановку на суше. Сказывалась общая нехватка сил люфтваффе в частности, да и всего вермахта в целом. Имен­но в этот период наиболее умным из немецких военачальни­ков стало понятно, что, начав войну с СССР, Германия взвали­ла на себя непосильную ношу и все победы, достигнутые в кампании 1941 г., рано или поздно будут утеряны.

Таблица 2.3

БОЕВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АВИАГРУППЫ СОР (СУХОПУТНОЙ ГРУППЫ) ЗА ПЕРИОД 1.11 — 31.12.1941 *

Подразделение, часть	Количество самолето-вылетов					Уничтожено на земле	Сбито сам. пр-ка в воздухе
	Для ударов по на­земным войскам и аэродромам	Сопровождение ударных самоле­тов	Прикрытие базы	Воздушная разведка	Всего
управление 8-го иап	—	11	9	3	23	—	1 Bf-109, 1 Hs-126
3-я аэ 3-го иап	—	—	20	—	20	—	—
3-я аэ 7-го иап	—	6