теряется при соприкосновении с водой. Она не сообразила вовремя подняться повыше и, нечаянно задев волны концом метлы, плюхнулась прямо в море.
Плащ Милдред надулся от воздуха, как пузырь, и на несколько секунд задержал её над водой. За это короткое время она успела вспомнить, что то же самое произошло с метлой Этель, когда та, демонстрируя катание на лыжемётлах, поднесла метлу слишком близко к воде. Изо всех сил стараясь не удариться в панику, Милдред сумела-таки удержаться на воде и поднять метлу над головой как можно выше.
— Лети! Лети, ну пожалуйста! — умоляла она. — Миленькая метла, хорошенькая метла, лети! Очень тебя прошу!
Может быть, тут подействовала именно лесть, потому что метла успела изрядно намокнуть. Резким рывком она устремилась вверх, и Милдред, отчаянно цепляясь за метлу, вынырнула из морских волн. С её одежды ручьями текла вода.
— Стоп! — громко закричала Милдред, внезапно осознав, что они оказались уже метрах в десяти над морем и продолжали подниматься. На самом деле трудно было сказать точно, как высоко они находились, потому что к этому моменту луна полностью скрылась за плотными облаками и вокруг стало очень темно.
Милдред не могла поверить, что попала в такое ужасное положение. Висеть на метле таким образом очень тяжело даже в сухой одежде, а уж если она стала от воды в три раза тяжелее… Милдред поняла, что долго продержаться она не сможет, и её единственной надеждой оставалось всё же найти лодку и свалиться в неё, причём В буквальном смысле.
Она отчаянно вертела головой во все стороны, вглядываясь со своего «наблюдательного пункта» в темноту и пытаясь обнаружить спасительную лодку.
К её изумлению, метла внезапно задёргалась, а потом устремилась в определенном направлении, причём так уверенно, как будто точно знала, куда ей надо. Нa самом деле она действительно знала, куда ей надо. Волшебная метла — очень непростая штука. Если она принадлежит одной и той же ведьме достаточно долго (а метла мисс Хардбрум жила у неё уже двадцать пять лет), она начинает испытывать к своей хозяйке определённую привязанность. Так же как собака виляет хвостом у двери, когда её хозяин только сходит с автобуса на другом конце улицы, метла может чувствовать, что её хозяйка находится неподалёку, а уж если той нужна помощь, то это чувство усиливается.
Быстро пролетев некоторое расстояние, метла вдруг резко остановилась и зависла в воздухе. Милдред пришла в отчаяние.
— Ну что же ты, метла! — просила она. — У тебя так хорошо получалось!
Но метла не трогалась с места. Милдред практически не чувствовала ни своих пальцев, ни рук, потому что они окончательно окоченели от холода и боли. Представив, что ждет ее внизу, в темноте, в воде, одну, не умеющую плавать, она расплакалась. Самые страшные её кошмары становились реальностью. Медленно, один за одним, её пальцы разжимались. И вот наконец она окончательно отпустила метлу и рухнула вниз, сквозь тёмноту ночи в ожидающее её море.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Вместо того чтобы погрузиться в холодные, но мягкие волны, как ожидала Милдред, она с громким стуком упала на что-то очень жёсткое. Ударившись ногами, она поняла, что другим частям её тела повезло больше они попали на что-то плотное и мягкое. Пошарив вокруг себя, она нащупала доски и догадалась, что находится в лодке. Ошибки быть не могло, так как всё вокруг к тому же плавно раскачивалось. Она всё ещё не могла поверить в своё везение, когда совсем рядом раздалось громкое мяуканье.
— Это же Полосатик! — ахнула она, едва не захлёбываясь от счастья.
Потом она вспомнила про свою спасительницу-метлу, которая, несмотря на то, что уже нашла свою настоящую хозяйку, всё ещё покорно висела в воздухе над лодкой, ожидая дальнейших указаний.
— Вниз, вниз! — позвала её Милдред. — Спускайся сюда и отдохни.
Метла аккуратно опустилась рядом с ней. Милдред схватила её обеими руками и горячо обняла.
— Ты самая прекрасная, великолепная, чудесная волшебная метла! — воскликнула она. — Спасибо тебе тысячу, пять тысяч, миллион раз!
Но та даже не шевельнулась у неё в руках, как будто была обыкновенной старой метлой, какую можно отыскать в любом дворе, и, когда Милдред наконец отпустила её, осталась лежать на палубе, дожидаясь новой команды. Забавные штуки, эти волшебные мётлы.
Милдред поднялась и направилась к каюте, но по пути споткнулась о какой-то большой и мягкий предмет, тот самый, на который она так удачно приземлилась. Она нагнулась и начала ощупывать его, чтобы понять наконец, что же это такое. К своему ужасу, она обнаружила у себя под пальцами чью-то холодную костлявую руку. Милдред в ужасе отшатнулась, думая, что, может быть, всё это ей просто чудится, и ночной кошмар рассеется, если она проснётся.
Как нельзя более вовремя, будто кто-то решил немного помочь Милдред, из-за облаков на секунду показалась луна, и в её свете и без того напуганной девочке открылась жуткая картина. На дне лодки неподвижно лежала, как будто в глубоком обмороке, мисс Хардбрум, несчастный Полосатик всё ещё отчаянно пытался выбраться из каюты сквозь узенькое окошко, а всего лишь в нескольких метрах впереди, как страшное морское чудовище, над ними нависала огромная скала Кошачья Голова.
Облака опять сомкнулись, и снова стало темно, хотя на этот раз темнота не была такой кромешной. Облака оказались не такими густыми, и Милдред всё ещё могла видеть перед собой скалу, а у себя под ногами — мисс Хардбрум.
Милдред бросилась на нос лодки и вытащила из воды канат, который так и тащился за лодкой по воде, после того как его отвязала Этель от волнолома. Чтобы спастись, Милдред могла попытаться сделать только одно. В те несколько секунд, что луна освещала место события, Милдред успела заметить, что на скале было много выступов и впадин разной величины. Если бы ей удалось как-нибудь затащить лодку в такую впадину в воде и привязать её канатом к торчащему выступу, они смогли бы там дождаться рассвета. А может быть, к тому времени мисс Хардбрум очнулась бы и что-нибудь придумала.
Ветер с каждой минутой усиливался, и волны подымались всё выше, так что времени на раздумье не оставалось. На самом деле Милдред в этой ситуации повела себя удивительно разумно, особенно если учесть, в каких критических обстоятельствах она сейчас находилась и какой легкомысленной она обычно была.
— Давай, метла, — позвала она. — Мы ещё до конца не спаслись.
Она крепко, как могла, привязала канат к концу метлы и подняла её высоко в воздух.
— Лети, метла! — скомандовала она. — Прямо над скалой! Как можно быстрее! Давай!
Метла устремилась вперёд, как ракета, и лодка с неожиданной лёгкостью помчалась за ней.
— Стой! — с небольшим опозданием завопила Милдред. Лодка врезалась в скалу, удачно вписавшись во впадину подходящего размера.
От удара Милдред отбросило назад, и она влетела головой прямо в дверь каюты, чуть не присоединившись к лежащей на полу без чувств мисс Хардбрум.
Шатаясь, Милдред всё же поднялась на ноги и позвала метлу обратно в лодку. Она отвязала от метлы канат и несколько раз для надёжности обмотала его вокруг торчащего рядом каменного выступа. Оказалось, что они находятся в довольно удачной впадине с подветренной стороны, так что скала защищает их от ветра и волн.
Милдред открыла дверь каюты и попыталась перетащить туда мисс Хардбрум, чтобы укрыть её от холода, но классная дама оказалась слишком тяжёлой. Тогда Милдред сняла свой плащ, выжала его как следует и накрыла им мисс Хардбрум. Сама она села, съёжившись в комочек рядом с учительницей, и стала растирать её худые, костлявые руки, стараясь хоть немного их согреть.
Полосатик, освободившись наконец из своего заточения, забрался Милдред на плечи. Он был сухой и тёплый, и промокшей до нитки Милдред это показалось как нельзя кстати. Вдруг ей в голову пришла мысль, что Полосатика можно использовать как грелку, и она посадила его на шею мисс Хардбрум, велев ему оставаться там.
