свадьбе Клер. Предполагалось, что на венчании будут принц и принцесса Уэльские, и Арва с ума сходила от тревоги.
Клер саданула по подушке, понимая, что заснуть не удастся.
На следующее утро, надев сырую амазонку, Клер снова отправилась с Гарри на охоту. Она шагала по болоту, поднималась на заросшие вереском холмы, пока они наконец не добрались до красивой рощицы. Она стойко молчала, потому что Гарри предупредил ее о необходимости соблюдать полную тишину.
Войдя в лесок, Гарри прошептал что-то слуге, а Клер решила оглядеться вокруг. Неподалеку она заметила красивого оленя с тремя самками и улыбнулась их красоте и спокойствию.
Внезапно прогремел выстрел. Стрелял Гарри, стоявший неподалеку. Олень рухнул на землю, истекая кровью.
Гарри торжествовал, возбужденно обсуждая со слугой удачу: ему удалось свалить животное первым же выстрелом.
Клер видела, как они подошли к оленю; тот был еще жив и слегка приподнял голову, увенчанную короной рогов.
Она побежала к оленю, обогнав Гарри. Но Гарри выстрелил еще раз, и голова животного упала на землю.
Это переполнило чашу терпения Клер. Она слишком устала от охоты и не хотела больше видеть убитых птиц и зверей. Остановившись, девушка смотрела на огромного оленя, который всего несколько минут назад был так прекрасен. Ради чего его убили? Гарри не нужно его мясо. Он убил ради спортивного интереса, убил потому, что убийство доставляет ему удовольствие.
— Хороший был выстрел, правда? — возбужденно спросил молодой герцог, подходя к поверженному оленю.
Клер повернулась к жениху, глаза ее сверкали.
— Как вы могли?!
— Как я мог что?! — Гарри не понимал, что так взволновало Клер.
Ока вскипела, волна возмущения захлестнула ее, и, сжав кулаки, девушка набросилась на Гарри, колотя его по груди.
— Вы не имели права убивать оленя! Не имели права! Он был так красив, зачем вы стреляли! Вы…
Гарри схватил ее за руки.
— Дорогая, вы слишком нервны! Все будет в порядке. Когда я убил своего первого оленя, тоже испытал нечто подобное. Это пройдет.
Клер отшатнулась: Гарри не понял, почему она так отреагировала.
— Разве нельзя заняться чем-нибудь полезным?! — Начала она. — И перестать убивать невинных тварей.
Гарри застыл, опустив руки.
— Я не американец, мы в Шотландии живем по-другому.
Клер прижала руку ко рту, чтобы сдержать поток злых слов, рвущихся наружу. Глаза ее наполнились слезами. Как могла она так обидеть любимого человека?! Она повернулась и побежала.
Выбежав из рощи, девушка спустилась с холма, пересекла поле и, вскочив в седло, поскакала к дому.
Клер вошла в дом и сразу наткнулась на мать, стоявшую посреди кучи коробок и ящиков с наклейками лондонских магазинов.
— Иди сюда, дорогая, посмотри, какие чудесные вещи я купила. Смотри, тот веер, украшенный бриллиантами.
Глаза Клер были полны слез, она только кивнула и бросилась по лестнице наверх. Вбежав к себе в комнату, она заперла дверь в гардеробную, где обычно находилась мисс Роджерс.
Клер бросилась на кровать и зарыдала. Она не понимала, почему ей так грустно, пытаясь уверить себя, что это из-за убитого оленя. Но в глубине души Клер чувствовала, что причина ее страданий куда серьезнее, хотя ни за что на свете не созналась бы в этом даже самой себе.
Несколько раз кто-то стучал в дверь, но Клер не отзывалась. Она безутешно плакала.
Сара Энн была на конюшне, когда вернулся Гарри. Она сделала вид, что оказалась там совершенно случайно. На самом деле Камми увидел, что Клер вернулась домой в слезах. Отродье тут же бросилась на конюшню, надеясь узнать, в чем дело. Старшая сестра раздражала ее: при всем своем уме она никак не могла решить, чего хочет. Клер подчинялась чувству долга: она должна любить Гарри и будет любить его.
Когда Гарри вошел, Сара сразу поняла, что он разъярен, Молча наблюдала, как он распрягает лошадь. Она никому не говорила, что считает жениха сестры красивым. Ей нравилась внешность Тревельяна, но женщина — а себя она считала именно женщиной — вряд ли могла быть счастливой с ним. А вот с Гарри проблем не будет. Бедная Клер слишком наивна и не знает, как управлять им.
— Опять бросила вас, да? — сочувственно спросила она. Гарри вздрогнул от неожиданности и обернулся к ней. Сара Энн улыбалась ему, грызя большое красное яблоко.
— Что ты здесь делаешь?
— Жду вас, — ответила она кокетливо. Гарри взглянул на нее и расхохотался.
— Ты бы лучше шла в детскую.
Отродье хихикнула и пошла мимо него к выходу. Она шла, покачивая бедрами, как ходят женщины (правда, Клер так никогда не делала). Она считала, что для того, чтобы завоевать мужчину, с ним надо разговаривать. Сделав несколько шагов, Сара через плечо оглянулась на Гарри. Он наблюдал за ней — как она и думала.
— Вы не придете как-нибудь навестить меня? — промурлыкала она, бросила огрызок и побежала к дому.
С минуту Гарри стоял, глядя вслед юной женщине, которую до сего дня считал ребенком, потом ударил хлыстом по стене конюшни.
— Чтоб вам всем пусто было! — рявкнул он и пошел к дому.
Потайная дверь открылась, и в комнату вошла Сара Энн. Она встала у кровати и внимательно посмотрела на Клер. — Ты что, поругалась с ним?
Клер хмыкнула. Она без сил лежала на спине, устав от слез.
— Не знаю.
— Гарри считает, что вы поссорились. Он поехал в Эдинбург. Даже не собрал вещи. Только поговорил с матерью, сел на лошадь и уехал. Взял с собой пятерых слуг. Остальные с сундуками поедут следом.
Оказывается, Клер еще могла плакать, слезы опять потекли ручьем.
— Он застрелил оленя. Меня это потрясло. Отродье играла с бахромой балдахина.
— Мне кажется, визит Гарри к матери был не слишком приятным.
— Не удивлюсь, если он захочет расторгнуть помолвку, — уныло сказала Клер. — Сегодня я вела себя ужасно.
— Может, Гарри и захотел бы, но я не думаю, что наша мать разрешит тебе разорвать помолвку. Да знаешь ли ты, сколько она уже записала на счет новой герцогини Макаррен, то есть на твой, сестричка?
— И знать не желаю.
Отродье вернулась к картине, скрывающей потайную дверь.
— Мне надо идти. Надеюсь, ты себя лучше чувствуешь сейчас. — Она помолчала несколько секунд. — Надеюсь, ты примешь наконец здравое решение.
— А что, по-твоему, я должна решить?
Сара ничего не ответила, а загадочно улыбнулась и исчезла за картиной.
Клер перевернулась на живот и опять заплакала. Она рассердила Гарри и старую герцогиню, все в доме уже знают об их размолвке. Но ведь влюбленные всегда ссорятся, разве нет?
Однако на этот раз все не так просто.
Итак, он отправился в Эдинбург, а она осталась одна в этом доме. Ей нечем будет заняться, не с кем поговорить придется ждать его возвращения, чтобы поговорить.
