они медленно продолжили свой путь. Тревельяну так нравилось касаться девушки, что он хотел бы пройти так через весь лес. До домика лесника оставалось по меньшей мере пять миль.
— Вы так и не ответите на мои вопрос. Хотя Клер была очень юна и невинна, она прекрасно понимала, что спутнику очень нравится опираться на нее.
«Какой ужасный старик!» — подумала она, пожалев, что не оставила его лежать под дождем, пока он спал. Сейчас ей больше всего хотелось отделаться от него.
— Может быть, вы скажете мне, кто вы и далеко ли еще до вашего дома?
— Нет, недалеко. — Он прижался щекой к ее плечу. Когда он впервые увидел Клер, на ней была шляпка, но сейчас она куда-то подевалась, и темные волосы были совсем мокрыми.
— Как вы себя?.. — начала было она, но внезапно замолчала, вздрогнув от боли, пронзившей ушибленную руку.
— Вы ранены? — спросил он уверенным голосом, разительно отличавшимся от того, каким только что беседовал с ней.
— Нет, я просто ушибла руку. Я голодна, вымокла и замерзла. Поэтому я хочу как можно скорее вернуться в дом.
— Там вы замерзнете еще больше.
— Наверное, вы правы…
— Прав? Почему вы так решили?
— Думаю, вы хорошо знаете этот дом. Вы жили там, верно? И вы знаете герцога?..
Он ответил не сразу.
— Да, я знаю его очень хорошо. Она улыбнулась, подумав о Гарри.
— Мы собираемся пожениться, — тихо сказала она. Тревельян застыл в изумлении.
— А, маленький Гарри. Значит, он вырос? Когда я видел его в последний раз, он был совсем ребенком.
— Он вырос и стал настоящим мужчиной, — подтвердила Клер, закашлявшись от смущения. — Я хочу сказать, что он…
— Понимаю. Настоящее чувство.
Тон, которым Тревельян произнес эти слова, язвительная интонация, прозвучавшая в его голосе, заставили Клер оцепенеть.
— Не стоит смеяться над тем, чего вы не понимаете…
— Ну, я-то как раз знаю все о настоящей любви. Я любил сотни раз.
Клер сжала зубы. Она понимала, что у нее нет причин так злиться на него.
— Настоящая любовь бывает один раз в жизни, и то, если посчастливится. Я думаю, большинство людей вообще не знают, что это такое. А если вы влюблялись сотни раз, то вряд ли испытали настоящую любовь.
— Такую, как ваше чувство к Гарри? — Тревельян не сумел сдержать насмешки в голосе, а почувствовав, что Клер вся сжалась, громко рассмеялся. — Как же вы молоды!
— И как же вы стары! — Дерзко бросила она в ответ. Тревельян замолчал. Может, он и стар. Наверное, все, что он видел, слышал и делал в своей жизни, преждевременно состарило его.
— Прошу прощения, мисс Уиллоуби, — произнес он. — Я — Тревельян.
Ей не хотелось прощать этого старого циника. Как было бы хорошо, если бы они вообще не встречались!
— Тревельян?.. Он задумался.
— Просто Тревельян, и все. Ничего больше. — Он понимал, что обидел ее, и решил теперь поддразнить. — Я родился в то время, когда не принято было давать два имени.
Она не рассмеялась его шутке.
— Вы родственник герцога?
— А вдруг я второй садовник?
— Я думаю, вы скорее дядя Гарри или, может быть, его кузен. Но только не слуга.
Ее слова понравились ему больше, чем он сам того ожидал.
— Почему вы решили, что я не слуга? — Он надеялся услышать что-то вроде: «Несмотря на болезнь, в вас есть нечто величественное». Но она заметила, пожав плечами:
— Ваши башмаки. Ни один слуга не наденет таких!
Клер никогда не сказала бы ему, что его облик совершенно не отвечает ее представлениям о слугах. Стоило ему посмотреть на своего нанимателя темными насмешливыми глазами, и ни один хозяин никогда не взял бы его на работу. «А если бы и взяли, — подумала Клер, — то уж никак не на домашнюю работу».
— О-о! — разочарованно воскликнул он.
Они продолжали идти дальше в молчании. Клер очень хотелось расстаться с этим человеком; ей не нравилось, что он прикасается к ней.
— Меня некоторое время не было в Шотландии. Может быть, вы расскажете мне что-нибудь о моих… родственниках… — Казалось, на этом слове он споткнулся.
Клер молчала, с трудом передвигаясь по сырой тропинке, поддерживая Тревельяна и стараясь не задеть больную руку.
— А вы хорошо знаете семью герцога? Или выходите замуж, как в пропасть бросаетесь?
— Я знаю довольно много, — ответила Клер, подумав о том, что рассказал ей Гарри. Она не собиралась сообщать Тревельяну, что в промежутках между приобретением туалетов и танцами она потратила много времени на изучение истории семьи будущего мужа.
— Я слышал, в семье кто-то недавно умер?..
— Да, отец Гарри и его старший брат погибли год назад в кораблекрушении. После их смерти еще один брат Гарри стал герцогом. Он был графом… — Она замолчала, собираясь с мыслями, и вдруг изумленно взглянула на него. — Графом Тревельяном.
Он насмешливо посмотрел в ее расширившиеся глаза.
— Что вы так смотрите на меня? Тревельян весьма распространенное имя в Англии, уверяю вас, я — не граф.
— М-да, — задумчиво произнесла Клер. — Возможно, вы говорите правду. Граф был бы моложе вас. — Она помолчала. — А второй брат убит два месяца назад.
— Убит?! Вы уверены, что он умер?
В его голосе ей послышались веселые нотки. Клер это не понравилось. Он что, считает ее полной дурочкой?
— Думаю, вам не следует смеяться. И почему вы не знали о смерти вашей семьи?
— Я никогда не был близок с семьей. Расскажите мне о том брате, которого убили. Я чувствую, вы чего-то недоговариваете…
Клер удивила проницательность Тревельяна. Она открыла рот, чтобы заговорить, но передумала. Ей не следует рассказывать этому человеку то, что она знает. С другой стороны, ей так хочется поделиться хоть с кем-нибудь! Однажды она попыталась поговорить о брате с Гарри, но он не пожелал беседовать на, эту тему. Она могла понять его горе: потерять троих членов семьи одного за другим! Дважды она пыталась обсудить проблему со своим отцом, но и он не захотел ее слушать.
Тревельян подтолкнул ее локтем.
— Выкладывайте. Расскажите мне, что вы слышали. Бьюсь об заклад, все это вранье…
— Нет, это не ложь, — сказала Клер с чувством. — У меня сведения из самых надежных источников, и я собираюсь кое-что предпринять.
— И что же? Кто заморочил вам голову?
Его рука медленно скользнула вниз по плечу, задержавшись подле груди. Она отбросила руку, метнув на него возмущенный взгляд, но он сделал вид, что ничего не заметил, продолжая ухмыляться.
«Черт бы его побрал!» — подумала Клер, не желая вступать с ним в ссору. Она только хотела избавиться от Тревельяна как можно скорее, но было нечто такое, что заставляло ее продолжать разговор. Кроме того, она должна выговориться, поделиться с кем-нибудь своими мыслями. С тех пор как она уехала из Америки, не нашлось никого, кто мог бы понять ее. Казалось, все в Англии интересуются только
