– Давай все, что есть!
– Не дам, – сказал Римо.
– Щас получишь шило в брюхо!
Скитер замахнулся.
– Или бери десятку, или ничего не получишь.
– Ладно, давай, – сказал Скитер, взял деньги, спрятал в карман и побежал прочь.
– И совсем-то этот белый не крутой! – прокричал он, подбегая к попрятавшимся сообщникам. Тот, что постарше, незамедлительно ударил мальчишку по голове так, что Скитер отлетел в сторону и упал на мусорный бак. Второй схватил парня, а третий быстренько вытащил деньги у него из кармана.
Крис по-прежнему не приходила в себя. Римо подошел к парнишке и засунул ему в карман рубашки две двадцатки.
– Зря ты полез к этим типам с деньгами, – сказал Римо.
Скитер заморгал и поднялся, пошатываясь.
– Это мои братья, а тот, по-моему, мой папаня.
– Тогда извини, – сказал Римо.
– Белый засранец! Ненавижу вас! Всех перебью!
И парнишка безуспешно попытался стукнуть Римо, который легко увернулся и направился к Крис, оставив позади размахивающего руками Скитера.
Он поцеловал ее. Крис начинала приходить в себя.
– Они меня изнасиловали? – были ее первые слова.
– Никто к тебе и пальцем не прикоснулся, дорогая. Все в порядке.
– Они меня не тронули?
– Нет. Пошли, лапочка, нам надо позвонить в несколько мест, а номера телефонов здесь, в этой прекрасной картотеке, – сказал Римо и поцеловал ее в лоб.
Глава двенадцатая
Супруги президентов транспортных профсоюзов жили в мотелях на разных концах города. Им было сказано, что мужья будут крайне заняты до пятницы семнадцатого апреля. Звонить им по телефону – пожалуйста, но видеться пока нельзя, так как все переговоры и дела засекречены.
Жен снабдили деньгами и оставили под постоянным наблюдением.
– Джетро сказал, что отсутствие под боком жен и семейной суеты даст им дополнительный стимул для присоединения к профсоюзу водителей, и что часто важные решения принимаются под влиянием самых маленьких подачек, – рассказывала Крис.
Они с Римо сидели в машине перед мотелем компании «Хэппи дэй иннс». На всех мотелях этой фирмы висели здоровенные плакаты: «Водитель, останови свой грузовик! Добро пожаловать!».
– Трудно поверить, что профсоюзные боссы ради веселой женской компании пойдут на такое рискованное дело.
– Не только из-за этого, – сказала Крис. – Джетро знает, что этого недостаточно. Каждый получит приличную сумму плюс выгодные контракты для своих союзов и высокий гарантированный минимум зарплаты для членов профсоюзов. Если они создадут новый, единый профсоюз, то не придется больше торговаться с заказчиками, они будут командовать парадом и сами назначать цену. А тогда – или им ее заплатят, или страну охватит голод.
– А он не думает, что конгресс примет против этого какой-нибудь закон?
– Конгресс может принимать законы, но не может водить грузовики и самолеты, или разгружать корабли.
– А почему они не хотят заполучить в свою компанию профсоюз моряков-транспортников?
– Моряки им не нужны, с ними только лишние хлопоты. Дело моряков доставить груз в порт, а дальше, как объясняет Джетро, они полностью зависят от грузчиков. Грузчики могут, к примеру, забастовать, и тогда морякам ничего другого не останется, кроме как заняться онанизмом. Нет, главное звено – доставка грузов из портов по стране.
– И это все придумал Нуич.
– Точно. Неприятный тип, но дело свое знает.
– А как он выглядит?
– Узкоглазый и субтильный.
– Отлично. Так выглядит примерно треть населения Земли. Ладно, оставайся в машине, я пошел.
– Комната 3-Г, – напомнила Крис.
– Я помню.
– Это я на всякий случай. У многих плохая память на цифры.
– Спасибо.
Было три часа тихой и спокойной ночи. Прожектора высвечивали название мотеля. Над дверями выходящих во внутренний дворик комнат теплились оранжевые огоньки устройств для отпугивания насекомых.
Римо нашел нужную дверь и постучал, но тут из-за угла здания вышел человек с каким-то длинным предметом в руках. Присмотревшись, Римо понял, что это ружье. Человек приблизился.
– Что вы тут… – начал было человек с ружьем, но не договорил. Ружье лязгнуло о бетонную дорожку. Дверь отворилась, и показалась женская голова в бигудях, лицо было покрыто ночным кремом.
– Миссис Лоффер?
– Да.
– Я Римо Джоунс из чикагской полиции нравов.
– Но я одна, – запротестовала заспанная женщина, – здесь никого нет.
– Дело не в вас, мэм. У меня неприятные новости о вашем супруге.
– Можно взглянуть на ваш служебный жетон?
Римо сунул правую руку в карман, нащупал монету в пятьдесят центов, левой рукой вытащил бумажник и, держа руки перед собой, под прикрытием ладоней произвел кое-какую манипуляцию. В результате перед глазами женщины появился раскрытый бумажник с каким-то блестящим жетоном. В полутьме уловка сработала.
– Проходите.
Детектив Римо Джоунс сообщил миссис Лоффер прискорбное известие о ее муже и несовершеннолетней.
– Подонок! – отреагировала миссис Лоффер.
Он добавил, что, скорее всего, именно девушка и соблазнила супруга миссис Лоффер.
– Мерзавец! – ответила миссис Лоффер.
Он поделился с миссис Лоффер соображениями касательно того, что девушки используются, по мнению полиции, для того, чтобы оказать давление на профсоюзы, и что ее мужа, вероятнее всего, не в чем винить.
– Подлец! – ответила миссис Лоффер.
Детектив Джоунс заявил, что считает мистера Лоффера жертвой.
– Чушь собачья! Мерзавец он, таким был всегда, таким и останется!
Если мистер Лоффер утром покинет пределы Чикаго, полиция не станет предъявлять ему обвинение.
– Вы не станете, зато я стану! Ублюдок! – заявила миссис Лоффер.
К половине пятого утра на заднем сиденье автомобиля Римо разместились три разъяренные женщины. Первая из жен помогла убедить вторую, а третья была одета еще до того, как Римо закончил объяснения о том, что ее муж по большому счету не виноват.
Четыре тридцать утра. На окраине Чикаго в новом здании, еще пахнущем свежей штукатуркой, где только что включили канализацию и водопровод, у небольшого бассейна в зимнем саду сидел Джин Джетро. Он внимательно слушал, согласно кивал и обильно потел.
– А мы не можем просто забыть о нем? – спросил Джетро.
– Нет, – ответил его собеседник тонким скрипучим голосом.
– Но я ничего не имею против него. Он увел Крис, ну и что? Ничего в ней особенного и не было.
