– Пошел вон, молокосос, – сказал он с хриплым и гортанным уличным ньюджерсийским акцентом. В его голосе не было и тени улыбки.
Римо решил не обращать на него внимания.
– Вам придется закончить игру, ребята, – повторил он.
– Я тебе говорю, пошел вон.
– Вы слишком много говорите, мистер, – сказал Римо.
– Я умею не только говорить, – произнес человек. Он поднялся и с сигаретой в руках подошел к Римо. Встав перед ним, он повторил:
– Пошел вон.
– Вы арестованы.
– Да? И за что же?
– За азартные игры. И за оказание сопротивления полиции.
– Сынок, ты знаешь, кто я такой?
– Нет, – сказал Римо, – и меня это не интересует.
– Я Кенни, и я могу сделать так, что через сорок восемь часов ты будешь таскаться по самому жалкому участку в Ниггертауне.
– Вот и сделайте это, – сказал Римо, – только сидя в тюрьме. Вы арестованы.
И тогда сигарета, зажатая между большим и указательным пальцами, указала ему в лицо, подчеркивая каждое слово Кенни:
– Ты об этом пожалеешь.
В тот вечер Римо арестовал Кенни за участие в азартных играх и за сопротивление полиции. А через сорок восемь часов Римо патрулировал свой новый участок в самом центре черного гетто. Адвокат Кенни отказался от слушания дела в муниципальном суде, и оно было передано большому жюри.
Больше об этом деле никто не слышал.
Римо никогда не забывал об этом происшествии. Оно было одним из первых в целом ряду разочарований, с которыми он сталкивался, когда пытался следовать закону.
Патрулируя участок в гетто, Римо был ложно обвинен в убийстве и привлечен к работе на КЮРЕ, после «казни» на неработающем электрическом стуле.
П.Д.Кенни тоже преуспел в жизни.
Он стал знаменит в преступном мире как профессиональный убийца, работающий на всех, кто платит деньги. Его услуги оплачивались по высшему разряду, и он никогда не промахивался.
Его репутации была надежна, как Центральный банк. Его деловые качества укрепляли курс доллара.
Он был так искусен в своем ремесле, что его боялись, и поэтому он не становился жертвой ни в одной из гангстерских войн, время от времени сотрясавших страну.
Было известно, что он в своей работе не допускает никакой личной заинтересованности, никакой собственной неприязни. Он был профессионал, и не более того. И сторона, которая из-за П.Д.Кенни теряла человека, не питала к нему вражды. Они сами могли нанять его, чтобы расквитаться, нужно было только дать хорошую цену.
Он отверг множество предложений от различных семейств объединить силы.
Это было мудро с его стороны, поскольку жизнь ему сохраняла именно его репутация человека беспристрастного. Он не был фанатиком, и поэтому его не преследовали даже фанатичные сторонники убитых им людей. .
Только однажды ему попытались отомстить, когда П.Д., выполняя контракт, убил сына главаря бандитской группировки. Бандит, напавший на него, хотел произвести впечатление на своего босса. Этот бандит вскоре был найден мертвым, так же как его отец, два брата, жена и дочь.
Их расчлененные тела напоминали индюшек в День Благодарения.
После этого никто не относился к выполнению П.Д.Кенни своих профессиональных обязанностей как к личному оскорблению. Его теперь воспринимали как Пьера Кардена своего дела, и заказов у него стало столько, что он едва мог с ними справиться.
А затем, несколько месяцев назад, состоялось сенатское расследование проблемы бандитизма в США. П.Д.Кенни был вызван для дачи показаний, но предпочел исчезнуть. Прочтя об этом в газетах, Римо понадеяться, что к этому делу будет привлечено КЮРЕ. Тогда бы у Римо появилась возможность опять встретиться с П.Д.Кенни.
Но КЮРЕ осталось в стороне, сенатские слушания потихоньку были свернуты, и Римо не удалось повидать П.Д.Кенни.
И вот теперь он нашел своего старого врага, поменявшего внешность и летевшего в Алжир. Смит сообщил Римо, что многие ведущие мафиози страны направляются сейчас в Алжир для встречи с бароном Немеровым.
Разве можно сомневаться, что П.Д.Кенни совершает деловое путешествие?
Никто не проводит свой отпуск в Алжире, никто, даже сами алжирцы.
Римо погрузился в чтение журнала, в то время как самолет с ревом несся над Атлантическом океаном, перелетая изо дня в ночь.
Услышав за собой шаги, Римо поднял голову и увидел Кенни, который шел по проходу, нетвердо держась на ногах после семи часов, проведенных в баре.
Он тяжело опустился в кресло и вызывающе огляделся. Поймав взгляд Римо, Кенни попытался заставить того опустить глаза. Когда это ему не удалось, он отвернулся и откинулся на спинку.
Из кабины экипажа появилась белокурая стюардесса. Она медленно шла по проходу, нагибаясь к пассажирам, чтобы узнать, не нуждаются ли они в чем-нибудь.
Римо услышал, как П.Д. гортанно произнес:
– Поди сюда, девочка.
Со своего места Римо видел, как юная блондинка подошла к Кенни.
– Я могу что-нибудь для вас сделать? – сказала она с улыбкой, стремясь забыть прошлые обиды, как ее учили в школе стюардесс, на седьмой лекции.
– Да, – пробурчал Кенни. Он поманил девушку к себе и сказал ей что-то на ухо.
Римо увидел, как ее лицо стало пунцовым от смущения, а затем неожиданно исказилось от боли.
П.Д. засунул ей руку под юбку и крепко сжал ее плоть. Девушке, наверное, было так больно, что она даже не могла кричать.
П.Д. засмеялся, схватил свободной рукой ее за запястье и притянул стюардессу к себе. Его левая рука все еще была у девушки под юбкой, и на лице у нее было написано страдание. Он опять злобно и жестоко зашептал ей на ухо, и Римо видел, что глаза ее полны слез.
Римо встал с кресла и подошел к Кенни, который крепкой хваткой держал стюардессу.
– Джонсон, – произнес он.
После некоторой паузы Кенни посмотрел через плечо на Римо.
– Да? Что тебе нужно?
– Отпустите девушку. Нам надо поговорить.
– Я не хочу ни с кем говорить, – хрипло сказал Кенни, – и девушку отпускать не хочу.
Римо наклонился к нему.
– Или ты отпустишь ее, или я сдеру с твоего лица твою новую кожу и засуну ее тебе в глотку.
Кенни опять посмотрел на Римо – на этот раз недовольно и удивленно.
Помедлив секунду, он освободил девушку.
Римо взял ее руки в свои:
– Извините, мисс. (Слезы текли по ее щекам.) Мистер Джонсон слишком много выпил. Это больше не повторится.
– Эй, ты, – запротестовал Кенни. – Это еще что такое – слишком много выпил?
– Закрой рот, – сказал Римо. Он ласково сжал на прощанье руки девушки, и она медленно пошла по проходу к кабине.
Римо перешагнул через ноги Кенни и сел в кресло напротив него.
– У вас симпатичное лицо, – сказал он.
