почувствовал, как кто-то впрыгнул в медленно ползущий вездеход. Человек этот схватил полковника за горло и оторвал от руля.
Когда Барака ступил на землю, стоять он не смог – у него затекли ноги от многочасового сидения за рулем. Он ощутил холодное дуло пистолета у своего виска, и кто-то забрал у него оружие. Вдохнув выхлопные газы «лендровера», стоявшего на песке, он понял, что мотор работает.
– Не двигаться, европейская свинья! – сказал кто-то над ним.
Он поднял голову, чтобы посмотреть, кто произнес такие слова, но ударом пистолета сразу же был опрокинут обратно в грязь.
– Я – араб, бедуин, – сказал Барака. – Сын бедуина, внук бедуина. В моем роду все бедуины, на много поколений и на много веков назад.
– Ты смахиваешь на итальянца.
– Я не итальянец, в моих жилах нет ни капли итальянской крови, – сказал Барака с надеждой, что его поймут. – Я ищу мудреца.
– Мудрецов у нас много.
– Он называет себя Бактаром.
– Бактара давно уже нет в живых. Пятнадцать лет, как умер.
– Но это невозможно! Всего четыре года назад он прислал мне предсказание – за подаренную мной еду.
– Значит, ты – тот самый человек! Ступай за мной.
Барака почувствовал, что дуло отвели от его виска. Он поднялся, шатаясь на нетвердых ногах, в свете луны, падавшем на Лунные горы, называемыми во всем мире горами Геркулеса. Его повели по узкой тропинке, и он с удивлением увидел, как вокруг его машины бегают, точно песчаные жуки, женщины, вытаскивая из нее одеяла, ружье, патронташ, фляжки. Никто не позаботился заглушить мотор. Он понял, что эти люди оставят двигатель включенным, и он будет работать, пока не кончится бензин, а значит, он, полковник Барака, погибнет без горючего на дороге, построенной в песках, под которыми таятся запасы нефти, исчисляемые в биллионах баррелей. Это было трудно себе вообразить.
Какое, к черту, трудно! Очень даже просто. Правда, в машине есть большой запасной бак, однако и его может не хватить, если расходовать горючее вот так, зря. Того, что у него останется, может хватить ровно на то, чтобы вернуться на шоссе. При ста тридцати градусах по Фаренгейту это означало бы верную смерть.
– Позвольте мне вернуться назад и выключить мотор.
– Назад ты не пойдешь, только вперед. А ну, шагай!
– Очень вас прошу. Я дам вам большую награду.
– Вперед, говорят тебе!
И Муаммар Барака, которого весь мир знал как правителя этой страны, начал карабкаться вверх по крутой каменистой тропе, обдирая руки и колени. Захвативший же его человек преодолевал эти скалы безо всякого труда. В эти минуты Барака понял, что человек не только не правит землей, он ею и не владеет. Он всего лишь нечто преходящее на ее поверхности. Государства создают не пограничные столбы, их создают люди, устанавливающие и признающие определенные отношения.
Его привели к небольшому костру, пламенеющему золотом в прохладной, омытой луной ночи. Человек в лохмотьях – эти люди все были в лохмотьях – сел у огня и жестом пригласил сесть президента.
– Четыре года ты правишь страной, Муаммар, и вот теперь пришел сюда, объятый страхом. Так я говорю?
– Да. Я ищу дорогу.
– А что ты дашь нам взамен?
Муаммар Барака втянул носом воздух и ощутил какой-то странный запах. В костре горели высушенные кизяки. Вокруг стоял запах человеческого кала и мочи. Президент уже успел привыкнуть к кондиционерам и душу, к автомобилям и телефону. Европейцы захватили его в плен – так надежно, как если бы он был заперт в железной клетке. Они завладели его душой, как и душами многих в этой стране. Если ему суждено выжить, он запретит и электричество, и ванночки для льда, и кондиционеры, кроме, разумеется, больниц. Там все это надо оставить. Мировое сообщество снова назовет его сумасшедшим, как было тогда, когда он ввел сухой закон, восстановил старинное наказание за кражу, заставил женщин снова носить баракан – длинную накидку, закрывающую всю фигуру и оставляющую отверстие только для одного глаза.
Но хотя он ввел все это, нефтяные запасы по-прежнему тают, а люди остаются все теми же. Он, их лидер, сидит в плену на каменистом склоне в Лунных горах, которые и через сто лет, когда нефть кончится, останутся горами Геркулеса, и люди будут все так же жечь кизяки, чтобы согреть себя.
– Что ты дашь нам взамен? – снова спросил оборванный старец.
– Я построил вам дорогу в Даполи. Я строил ее только для вас. Теперь вам не придется тратить на такое путешествие месяцы.
– Когда рабочие покрывали ее чем-то черным и гладким, нам было хорошо. Мы могли красть у них то одно, то другое. А теперь они ушли, и дорога нам стала ни к чему.
– Но вы можете добраться до столицы за несколько часов!
– Для этого нужна машина.
– Я пришлю вам машины.
– Тогда понадобится бензин, а у нас его нет.
– Я пришлю вам его.
– Лучше пришли нам жирных овец.
– Хорошо, я пришлю вам откормленных овец.
– Баранов или ярок? И сколько штук?
– Несколько сот, – сказал Барака, чувствуя, как в нем закипает глухое раздражение, словно он сидит на заседании кабинета министров.
– А точнее?
– Триста, – отрезал Барака.
– Сколько баранов и сколько ярок?
– Я пришлю вам по три сотни тех и других. А теперь давайте перейдем к делу. Я ищу путь.
– Где ты украдешь этих овец?
– Это неважно, я куплю их. – И, памятуя о недоверчивости горцев, добавил: – Я куплю их на те деньги, которые мы выручаем за нефть, добытую из-под земли.
– Выходит, ты украдешь их у земли. Мы ведь знаем тебя, Барака, как знаем и твое племя: вы никогда ничего не заработали за всю свою жизнь. Мы верим, что ты купишь нам овец – ведь это тебе ничего не будет стоить.
– Сегодня ночью я получил записку, – сказал Барака, доставая из кармана листок и поднося его поближе к огню. – Здесь сказано: «Согласно пророчеству, тебе грозит смерть. Только я могу тебя спасти». – Барака поднял глаза на старца.
– Только-то! О чем тебе беспокоиться, раз у тебя есть защитник?
– Кто бы он ни был, я знаю одно: он беспощадно убивает людей.
– Тогда считай, что тебе повезло.
– Я не хочу иметь дело с человеком, который убивает людей просто так, за здорово живешь. И что это такое – смерть согласно пророчеству?
– Ты сверг короля Адраса?
– Да.
– Он рассказывал тебе о наемном убийце-ассасине, который защищает права потомков великого халифа?
– Да.
– Ну так вот: пришло время заплатить за королевство, украденное у потомков великого халифа. Это старинная история, мы, горцы, знаем ее. Тем более вы, в вашей столице, где столько породистых лошадей, должны ее знать. У вас столько красивых шелков, сладких вин – вам полагалось бы знать эту легенду. Почему же вы ее не знаете?
– Но это всего лишь легенда! И почему я должен платить за что-то именно теперь?
