– Конечно, я сдержала свое слово. Когда он ее прочитал, то выскочил из зала, как ошпаренный, а через десять минут вернулся и выпроводил нас – еще до десерта.
– Это интересно, – сказал Римо.
Сообщение действительно заслуживало внимания. Если Барака унес письмо, чтобы показать его кому- то, то это был, вероятно, Нуич. Значит, он живет в самой резиденции Бараки. Почему так? Наверное, ждет подходящего момента, чтобы нанести удар ему и Чиуну.
– Кто-нибудь предлагал купить у вас ваше открытие? – спросила Джесси, желая поддержать разговор.
– Мне сделали кое-какие предложения. Между прочим, как вы отнесетесь к моему предложению поужинать сегодня вместе?
– Когда бесчинства здесь будут закончены, нас строем отведут в казарму. Там нас покормят как гостей Лобинии, и мы отправимся спать. «Никаких отклонений от установленного режима!» – сказала Джесси, пародируя лающий акцент нацистских охранников.
– Так вы согласны улизнуть оттуда и поужинать со мной?
– Я бы с удовольствием, только это невозможно. – Заметив его удивленный взгляд, она добавила: – Я ничего не преувеличиваю: нам запрещается покидать территорию лагеря.
– Наверное, Чиун прав, когда ратует за монархию. Народная демократия, похоже, заключает в себе все, кроме демократии для народа, – сказал Римо.
– За все приходится платить, – мудро заметила Джесси.
– А если вам удастся выйти, вы поужинаете со мной?
– Разумеется.
– Будьте у главного входа на вашу территорию ровно в половине девятого.
– Они поставили охранников, которые выглядят так, будто для них нет ничего приятнее, чем застрелить человека.
– Не говорите им, что моя фамилия Гольдберг, – сказал Римо и повернулся к приближающемуся наставнику.
Стены и потолок дворца содрогались от здравиц в честь короля Адраса.
– Кажется, на сегодня мы сделали достаточно, – сказал Чиун.
Римо оставалось только согласиться.
В это время в Лобинии была достигнута еще одна договоренность – между Баракой и Клайтоном Клоггом.
По предложению Клогга, эти двое проехали расстояние в сорок миль и направлении образовавшегося некогда из останков мастодонтов нефтяного месторождения, суточная добыча которого – более двух миллионов баррелей нефти – ежедневно перекачивалась из восьмисот скважин в огромные цистерны, а затем – в танкеры, развозившие ее по всему свету.
Черный лимузин остановился у хранилища, после чего Клогг велел водителю пойти погулять, невзирая на убийственную жару: термометр показывал 130 градусов по Фаренгейту.
– Скажу нам наперед, – начал Барака, – что я не собираюсь принимать меры, направленные на снятие эмбарго.
– Очень хорошо, – ответил на это Клогг.
На лице Бараки отразилось недоумение.
– Тогда чего же вы хотите? – спросил Барака, не слишком почтительно, но и не грубо.
– Хочу задать вам вопрос. Что вы собираетесь делать со своей нефтью?
Клогг задел самое больное место.
– Покупатели на нее найдутся, – сказал Барака, испытывая неприязнь к этому американцу, который вечно совал свой поросячий нос в арабский пирог.
– Да, но надолго ли? – возразил Клогг. – Русские, разумеется, будут покупать, чтобы досадить Западу. Однако можно не сомневаться, что они скоро затоварятся и не смогут скупать все ваши излишки. Их экономика этого просто не выдержит.
– Есть еще Европа, – напомнил Барака.
– Она будет покупать вашу нефть до тех пор, пока американская экономика не начнет разрушаться. Без нефти не смогут обходиться ни средства сообщения, ни промышленность. Европу, тесно связанную с Америкой, ожидает та же участь.
«Очень похоже на Клогга, – подумал Барака, – забыть о других областях применения нефти. А производство электроэнергии? А тепло для квартир? У него на уме только транспорт и промышленные предприятия. Это – американский бизнесмен до мозга костей, не будь он так безобразен, с него можно было бы рисовать карикатуру».
Барака молча оглядел хранилища нефти, занимающие целые акры, буровые вышки, сложное оборудование, работающее в основном на компьютерах, поставляемых американскими нефтяными компаниями.
– Итак, у вас скопятся излишки нефти, – продолжал Клогг, – и ваша страна не сможет долго протянуть на накоплениях от продажи нефти.
– Давайте кончать эту лекцию по экономике, – проворчал Барака. – Я думал, у вас есть предложения.
– Да, есть. Продолжайте вашу политику эмбарго. Однако наша компания хочет, чтобы вы предоставили ей право бурения на одном или нескольких прибрежных островах, четко оговорив в контракте, что вся найденная там нефть будет нашей.
– На прибрежных островах нет нефти.
Клогг криво улыбнулся и стал, Боже спаси, еще безобразнее, чем было задумано самим Создателем.
– «Ну и что?» – как любят говорить мои соотечественники. Сооружение подземного нефтепровода отсюда до прибрежного острова – дело нескольких месяцев. Мы выкачаем ваши излишки нефти и продадим ее как свою. Лобиния получит от этого большой доход, которым вы сможете распоряжаться по своему усмотрению.
– А ваша компания получит возможность контролировать американскую экономику?
– Разумеется.
Барака уставился на свои нефтяные вышки. Месяц назад он застрелил бы Клогга, не дав ему закончить первую фразу. Такой явный и бесстыдный подкуп! Но месяц назад он еще верил, что этой страной можно управлять и что и он сам будет жить здесь до седин в почете и уважении. А теперь он знал о пророчестве. Нуич обещал ему защиту от американских наемных убийц. А кто защитит его от самого Нуича? Барака чувствовал, что не стерпит, если им будут командовать, как мальчишкой, весь период его правления. На днях ему пришла в голову мысль о Швейцарии: интересно, что там за жизнь? Он выглянул из окна автомобиля и увидел лобинийского рабочего, пытавшегося отвинтить гаечным ключом нарезной кран – только с шестой попытки он подобрал ключ нужного размера. Швейцарцы производят настенные и наручные часы, лобинийцы умеют производить только смуту и беспорядки.
– Можно ли сохранить это в тайне? – спросил он.
– Разумеется. В нашем соглашении имеется такой пункт, согласно которому монтаж нового оборудования для «Оксоноко» будут производить только местные рабочие. И…
– Не продолжайте, – перебил его Барака. – Я и так очень хорошо знаю: наши специалисты могут проработать пятьдесят лет на такой «добыче», не находя ничего странного в том, что нефть почему-то добывается из крана.
Клогг лишь пожал плечами. Он был доволен, что это сказал сам Барака. Порой эти погонщики верблюдов принимают такие вещи слишком близко к сердцу, когда дело касается их единоплеменников.
Это может получиться, решил Барака. Клогг, конечно же, прав. Если не «пристроить» нефтяные излишки, экономика страны скатится в пропасть. Она и без того чуть жива.
Надо только постараться, чтобы Нуич ничего не узнал. Дело должно выгореть. Должно.
– Здесь есть одно «но», – прервал его размышления Клогг. (Барака поднял глаза на нефтяного магната.) – Имеется один американец, открывший заменитель нефти. Его зовут Римо Гольдберг.
– Он прислал мне письмо, – сказал Барака. – Это аферист.
