— С другой стороны, ванна бы не помешала.
Прежде чем она успела вымолвить еще слово, он уже нес ее в ванную.
Глава 24
После ванной Майк наконец спросил Саманту, почему все-таки она так долго не решалась переспать с ним. Майк старался, чтобы его вопрос прозвучал как можно равнодушнее, но ее это не обмануло.
— Ричард заявил, что я никуда не гожусь в смысле секса.
— И ты в это поверила? — тон у Майка был такой, будто он разговаривает с самым глупым человеком на свете.
— Откуда, черт возьми, я могла знать, что он мне врет?! — почти прокричала Саманта. — У него было много женщин, а у меня только он один. Что, по-твоему, я должна была сходить в бар или еще в какое-то злачное место, подцепить мужика, переспать с ним и узнать, действительно ли я так плоха в сексе или нет? Вот что я тебе скажу, мистер Самоуверенность: если тебе внушили, что тебя не хотят мужчины, вскоре они действительно перестают тебя хотеть!
После небывалого наслаждения, которое Майк преподал Саманте, он спросил:
— Хочешь поговорить о твоем бывшем муже?
— Нет!
— Ой ли…
— Что это значит?
— Это значит, что еще не родилась такая женщина, которая удержится от соблазна поплакаться даже первому встречному, каким козлом был ее бывший муж или любовник.
Саманта, приподняв голову, бросила на Майка злобный взгляд, но он невозмутимо уложил ее голову обратно к себе на грудь. Какое-то время два чувства боролись в ней — желание поделиться с близким человеком и стыд за причиненные ей унижения. Ее замужество и развод были сплошным позором, однако ей вдруг захотелось рассказать Майку правду, не ту приукрашенную, подслащенную «правду», рассказанную отцу, а настоящую. Желание раскрыть душу взяло верх.
— Скорее всего, первые два года замужества были сносными. Мы не испытывали особенно бурных эмоций, но мы свыклись друг с другом. Ричард вместе с двумя партнерами управлял небольшой фирмой, я работала в «Компьютер Ленд». Мне казалось, что все нормально, что все так и должно быть. Но однажды он пришел домой и заявил, что «глубоко несчастен». Понимаешь, именно «глубоко». Он сказал, что всегда мечтал посвятить себя литературе, написать великий американский роман — роман века. Однако его мечте не суждено сбыться, потому что все свое время ему приходится тратить на то, чтобы зарабатывать деньги для семьи.
Саманта потрясла головой.
— Я просто обалдела. Я ведь тогда впервые узнала об этом его амбициозном проекте. И сразу почувствовала себя виноватой. Прожить два года с человеком, думая, что единственное его желание — это консультировать в своей фирме клиентов по поводу налогов… Мы сидели и разговаривали всю ночь напролет.
Она замолкла, уйдя в воспоминания; потом, после паузы, проговорила:
— Никогда, ни до, ни после, мы не были с ним так близки, как в эту ночь. Тогда мы и решили, что в течение года я буду зарабатывать на жизнь, а он займется литературой. Правда, на нем еще повисли все домашние дела, так как мне пришлось работать сразу в двух местах.
Внезапно ее охватил гнев.
— Я не знаю, что случилось! Поначалу все шло хорошо, но потом все чаще получалось так, что, вернувшись домой, я находила на кухне тот же бардак, что остался утром после завтрака. Мне приходилось прибираться, а потом отправляться на вторую — вечернюю работу, в гимнастический зал. За неделю накапливалось грязное белье, и воскресенье я посвящала стирке. Короче говоря, к концу года мне пришлось заниматься всей домашней работой и одновременно зарабатывать нам на жизнь. Но я не возражала. Каждое воскресенье вечером Ричард читал мне отрывки из своего «гениального романа», которому он якобы посвящал всего себя. Он никогда не рассказывал, о чем это произведение, о замысле в целом, только зачитывал эти отдельные кусочки…
Саманте пришлось остановиться, чтобы передохнуть.
— Иногда мы обсуждали, что купим и куда поедем, когда он получит многомиллионный аванс за свою книгу. Радужные планы на будущее помогали мне забывать об усталости, и я не возражала и дальше исполнять обязанности домохозяйки и добытчицы денег.
Майк поглаживал Саманту по голове, и ей казалось, что воспоминания о жизни с Ричардом уплывают в прошлое.
— Короче говоря, наша договоренность насчет года продолжала оставаться в силе и через полтора года, и через два… К этому моменту я была так измотана, что даже не знала, жива я или уже умерла.
Она говорила, и Майк чувствовал, как напряглось ее тело.
— Но однажды мне позвонил на работу сосед моего отца.
Майк не перебивал ее, хотя именно он был тогда с Дейвом и настоял на этом звонке.
— Сосед сообщил мне, что отец умирает. Когда я это услышала, у меня было одно желание — примчаться домой, к Ричарду, чтобы он прижал меня к себе. — Саманта усмехнулась. — Когда я узнала о предстоящей смерти отца, мне показалось, что больше несчастий уже не может навалиться на одного человека… приехав домой, я обнаружила, что Ричарда нет. Наверное, я была тогда не в себе, но я начала копаться в его столе, чтобы найти хоть что-то, объясняющее, где он может быть. Ничего не обнаружив, я пошла к его книжным полкам. Наверное, Ричард думал, что я не посмею притронуться к его «книгам», поэтому даже не пытался скрыть свидетельства своего обмана. В книгах были отмечены некоторые абзацы. Я прочла подчеркнутые куски. Это их он зачитывал мне воскресными вечерами. Ни один из отрывков не был написан им самим, все они были украдены у других писателей.
Саманта тяжело вздохнула.
— Когда я поняла, что он не написал ни строчки, я захотела узнать, чем же он занимался все эти два года. Я подошла к его компьютеру. Когда я устанавливала для него «персоналку», первая его просьба была, чтобы я объяснила, как вводить кодовое слово, чтобы никто, кроме него, не мог прочитать записанную информацию. Мне потребовалось только семь попыток, чтобы найти слово-код, — имя его собаки, — влезть к нему в файлы и узнать, что он там пишет.
Последовала долгая пауза. Майк не вымолвил ни слова, терпеливо ожидая продолжения.
— На экране появился подробнейший дневник его сексуальных похождений с его бывшей секретаршей. Знаешь, Майк, до сих пор никак не могу понять, почему он предпочел ее мне. Ты знаешь, я не тщеславна, но я красивее, намного умнее и остроумнее, чем она. Никак не могу понять… Я очень старалась ублажить Ричарда. Я старалась дать ему все, что его душе угодно. В чем же была моя ошибка?!
— Когда он тебе дал читать литературу по сексу?
— А, это… Когда я опозорилась. Через несколько месяцев после нашей женитьбы мы ходили смотреть кино — не помню, как называлось — и я потом сказала, что не понимаю, зачем посвящать весь фильм интимным отношениям, когда секс на самом деле такой скучный. Тогда Ричард заметил, что, возможно, наша сексуальная жизнь не была бы столь занудной, если бы я кое-что узнала о сексе.
— А как у тебя шли дела на твоих работах? Успешно?
— Да, — улыбнулась Саманта. — Я быстро продвигалась по службе в «Компьютер Ленд», а на курсах по аэробике меня сделали инструктором для преподавателей.
— А как было с карьерой у Ричарда?
— Я знаю, к чему ты клонишь. Поначалу у него все складывалось нормально, но затем он начал терять клиентов, и, как мне кажется, его партнеры решили от него избавиться.
— Похоже, ты его просто задавила.
— Ты знаешь, — вздохнула она, — мне это не раз приходило в голову. Я привыкла рассказывать ему только о моих промахах и ошибках. Он выслушивал, а затем начинал читать мне лекцию о том, что и как
