особ довелось сопровождать мне, а не тебе.
— Ах, вот как? А кто, интересно, разделался с псами? Мне всегда достается самая грязная работа.
— А кто лучше подготовлен для грязной работы? — спросил Чиун, и мысль эта ему так понравилась, что он даже повторил фразу с коротким смешком. — Кто лучше подготовлен? Хе-хе!
— Где бомба? — Римо вынул из волос желтое перо и швырнул в заросли.
— А вот здесь, — Чиун указал место на земле. — Хе-хе! Кто лучше подготовлен? Хе-хе!
— Я должен вас на минутку покинуть, — произнес Римо.
Де Жуан тем временем увидел, как Римо легко перепрыгнул с кустов на высокий железный забор, и услышал металлический скрежет — это Римо разрывал решетки на заборе. Через мгновение он вновь увидел Римо, который выпрямился в полный рост и сказал:
— Теперь в порядке, папочка, я разомкнул цепь!
— Значит, бомба больше не опасна?
— Нет, гарантирую.
— Ну, а теперь прощайтесь с жизнью, — обратился Чиун к девушкам. — Этот белый гарантирует вашу безопасность.
Тем не менее он повел их через зарытый в землю шнур к воротам, которые виднелись в конце аллеи.
Римо шел по соседней аллее, отделенный от Чиуна зарослями кустов.
— Я тут размышлял, — сказал Чиун Римо через живую изгородь.
— Самое время, — отозвался Римо. — Хе-хе! Самое время. Хи-хе.
— Послушайте его, — сказал Чиун девушкам. — Ну, просто ребенок! Развеселился от детской шутки.
Веселье Римо тотчас же прошло, и он спросил:
— Так о чем же ты думал?
— Помнишь, как-то я говорил тебе о Мастере, который путешествовал в дальние страны и новые миры и рассказам которого не поверили?
— Ну и что?
— Я продолжаю об этом думать, — произнес Чиун и замолчал.
Де Жуан видел, как старик-азиат вывел девушек за ворота. Римо, который бежал вдоль забора, вдруг перемахнул через него так легко, словно это был всего лишь поручень на стадионе «Янки».
Они начали было садиться в машину, как вдруг старик обернулся, посмотрел на дом и произнес слова, от которых у де Жуана по спине пробежал холодок.
— Пусть уши твои горят в огне! — неожиданно сильным голосом крикнул Чиун. — Пусть в них возникнет холодный звон и они расколются, как стекло. Дом Синанджу говорит тебе, что ты сам вырвешь себе веки и скормишь глаза небесным орлам. А потом станешь усыхать и будешь съеден полевой мышью. Это говорю тебе я, Мастер Синанджу. Трепещи!
С этими словами старец уставился на окно, и де Жуан, хотя и был скрыт за занавеской, почувствовал, как узкие глаза словно насквозь прожгли его лицо. А кореец сел в синий «форд», и машина уехала.
Де Жуан повернулся к остальным присутствующим — те были смертельно бледны.
— Что это было? — спросил он дядюшку Карла.
— Древнее проклятье детей гривастой змеи, которые жили в тех же местах, что и наши предки. В нем содержится сильное колдовство.
— Чепуха, — сказал де Жуан, хотя на самом деле вовсе не испытывал подобной уверенности.
Он хранил молчание до тех пор, пока у его ног не зазвонил телефон. Подняв трубку, он некоторое время слушал. Постепенно его черты разгладились, и он улыбнулся.
— Merci, — наконец произнес он и повесил трубку.
— Какие новости? — спросил дядюшка Карл.
— Мы можем предоставить эту парочку самим себе. Они нам больше не понадобятся для того, чтобы выйти на их хозяина. Компьютеры никогда не подводят.
— Компьютеры? — переспросил Карл.
— Да. Наши сородичи, побывав в гостинице, узнали одно имя. Это имя — Харольд Смит. Он директор санатория под названием «Фолкрофт» недалеко отсюда. Их компьютерная система подключена к большинству важнейших компьютеров этой страны.
— Что означает?..
— Что доктор Смит и есть глава организации, на которую работают эти два наемных убийцы. И теперь, когда нам это известно, они нам больше не нужны. Мы и без них сможем завоевать власть для народа актатль.
— Но в таком случае мы всегда будем очень уязвимы.
Де Жуан покачал головой, и губы его медленно растянулись в улыбке.
— Нет. Эти двое — всего лишь орудие. Пусть сильное и мощное, но тем не менее всего лишь орудие. Мы обезглавим организацию, а без головы другие члены не действуют. Так что, хотя наша ловушка и не удалась, мы тем не менее победили. — Он продолжал улыбаться, и скоро улыбка появилась на лицах трех остальных.
Де Жуан выглянул во двор, где лежали два собачьих трупа, а третий доберман со сломанными лапами жалобно скулил. За спиной он услышал дружный унисон:
— Ты вождь. Ты вождь.
Де Жуан обернулся.
— Это так. — Затем, обращаясь к одному из одетых в перья мужчин, сказал: — Пойди добей пса.
Покидая поместье «Эджмонт», Римо спросил Чиуна:
— Что все это значит? Все эти орлы, мыши и стеклянные глаза?
— Я вспомнил, что писал тот Мастер в своих мемуарах. По его словам, среди народа, который он посетил, это считалось могущественным проклятьем.
— Но ты ведь даже не знаешь, тот ли самый это народ!
Чиун поиграл пальцами.
— Да. Но если я угадал, им предстоит бессонная ночь.
Римо пожал плечами. Взглянув в зеркало заднего вида, он увидел, что Валери забилась в угол и сидит там в угрюмом молчании, а Бобби бледна, и лицо ее искажено. Она и впрямь сильно перепугалась, подумал Римо.
Глава 11
Вечером полиция обнаружила тело Джоя-172 в Бронксе под железнодорожным мостом.
Сердце найти не удалось.
Был даже свидетель убийства. Он заявил, что шел под мостом, когда услыхал шум борьбы и затем стон. Он кашлянул, звук прекратился, и он пошел своей дорогой. А когда пятнадцать минут спустя вернулся, то обнаружил труп.
Возле трупа была найдена надпись, являвшаяся, по всей видимости, предсмертным посланием Джоя- 172, написанным его собственной кровью. Там говорилось: «Следующим будет Мэн». Полиция считала, что во время отсрочки, полученной Джоем-172, благодаря случайному прохожему, он начертил его прямо на земле.
На следующий день отчет о происшествии появился в «Пост», номер которой попался на глаза Римо.
«Пост» считала, что убийство было совершено правоэкстремистскими фанатиками, а слова «Следующим будет Мэн» означали, что они собираются отправиться в штат Мэн и обеспечить фашистам победу на президентских выборах. Впрочем, это не имело никакого значения.
Римо не обратил внимания и на то, что обнародованная на первой странице теория к двадцать четвертой странице приобрела статус доказанного факта, на которой ссылались в редакционной статье под названием: «Бессердечные Америки».
Единственное, что произвело на него впечатление, было содержание надписи: «Следующим будет Мэн».
Это могло означать лишь одно: покушение на доктора Смита.
