ударил о ствол дерева, сломав позвоночник надвое. Тело дернулось и затихло.
Фанзигар открыл в изумлении рот. Когда он увидел, что стало, с водителем, его стало рвать. Тело товарища сложилось пополам — затылок несчастного касался пяток.
— Теперь уже не делают крепких людей, — сказал Римо. — Вот, к примеру, неандерталец — тот был основательный мужик. Прочный, как скала. Стукнешь неандертальцем по дереву — оно и сломалось. А этот... только взгляните. Ему уже ничем не поможешь. С ним покончено. Шмяк об дерево — и такой грустный финал. Что скажешь, ангелочек?
— Это вы мне? — спросила Холли Роден. Она все еще сжимала в руке половину желтого платка.
— Тебе, ему — наплевать — кому, — сказал Римо. — Так что же все-таки происходит?
— Мы исполняем обеты, лежащие в основе нашей религии. Это наше право, — сказал фанзигар.
— Зачем вы убиваете людей?
— А зачем католики служат мессу? Зачем протестанты поют свои хоралы? Зачем евреи исполняют канты?
— Душить и грабить — плохо, — назидательно сказал Римо.
— Это ваше мнение, — сказал фанзигар.
— Вам доставит удовольствие, если я убью вас?
— Валяйте. Да здравствует смерть!
Римо заколебался. Он взглянул на девушку. Та была так же спокойна, как и юноша. Потому-то он и не почувствовал запаха смерти в самолете.
— Валяйте, — повторил юноша.
— Непременно, — отозвался Римо. — Если вы так настаиваете, — и он швырнул юношу как куль прямо в корзину с провиантом.
— Да здравствует боль! — выдохнул юноша, испуская дух.
— Что все это значит? — спросил Римо у девушки. Холли Роден взирала на изуродованное тело. Как быстро, как легко! Раз — и человек ломается, как сухая тростинка. Она чувствовала, как тепло разливается по ее телу, а в животе что-то сладко заныло. Как прекрасно! Этот странный человек убивал быстро и легко. Ничего подобного она раньше не видела. Только сейчас она по-настоящему почувствовала вкус смерти. Та может быть прекрасной, если ее приносит могучая сила. Не ползком перебираться в вечность, а мгновенно — от мощного удара об дерево. Она взглянула на фанзигара — он распластался на земле, словно конфетная обертка.
Холли перевела взгляд на Римо. Красивый темноглазый мужчина с широкими скулами. Его пронзительный взгляд обдал жаром ее тело. Она отчаянно хотела его. Всего целиком. Чего бы от него ни исходило — смерть или жизнь. Его тело, его руки... Смерть и страсть — одно целое. Ей открылась тайна Кали. Смерть — это сама жизнь. Они едины.
Холли Роден упала к ногам Римо и стала покрывать поцелуями его стопы.
— Убей и меня, — просила она. — Подари мне смерть. Во имя ее.
Римо отступил, и девушка поползла на коленях за этой прекрасной силой, дарующей смерть. Она ползла по тропе, камни ранили ее колени, обагряя землю кровью. Она стремилась к мужчине, желая служить ему.
— Убей меня, — молила она. В устремленных на него глазах застыла мольба. — Убей меня. Во имя Ее. Смерть прекрасна.
И тут впервые в жизни Римо бежал. Он бежал с этой лужайки от чего-то, что не мог понять. Бежал, даже не зная, от чего бежит.
В аэропорту он наткнулся на Чиуна, который останавливал всех подряд, требуя подписать петицию. Но увидев Римо, старик тут же спрятал бумагу в кимоно, поняв, что случилось нечто серьезное.
До самого Нового Орлеана Чиун не позволил себе ни одного критического замечания в адрес Римо, не жаловался на судьбу, не говорил, что ему выпало несчастье тренировать белого, а когда они сошли с самолета, даже похвалил Римо:
— Хорошо двигаешься и дышишь.
— Не беспокойся обо мне, папочка. Просто мне надо подумать.
— Понимаю, сказал Чиун. — Поговорим, когда ты сам этого захочешь.
Но даже поздно вечером, устроившись в новом отеле, они не поговорили по душам. Римо лежал без сна и глядел на звезды. Чиун с беспокойством следил за Римо, а ночью убрал свои петиции в дорожный чемодан.
Петиции могут подождать — случилось, он знал, нечто более важное.
Глава шестая
Ожидая, когда принесут завтрак, Бен Сар Дин все еще переживал из-за сорока долларов. Завтракать пришлось не в любимом дорогом ресторане — сейчас он не мог себе этого позволить.
Выйдя из ресторана, он пошел бродить по улицам. С Америкой явно неладно. Если вы покупаете билет на самолет и посылаете трех людей выполнить определенную работу, а того, что они приносят, не хватает на приличную еду с десертом, то дело обстоит из рук вон плохо. С экономикой. И со всем прочим.
Люди делали состояния, собирая средства в помощь революционным движениям, которые вряд ли были больше бандитской шайки. Один йог продавал некое тайное слово за двести долларов, и к нему всегда стояла очередь недоумков.
Некоторые секты имели свои особняки. Другие владели корпорациями, которые вскоре могли попасть в книгу “500 самых крупных состояний”. Некоторые преуспевающие йоги покупали целые города, разъезжали в “Роллс-ройсах”, а те же недоумки бросали цветы к их ногам.
А что было у Бен Cap Дина?
Ашрам, полный психов, готовых убить за сорок долларов — только бы поглазеть на судороги жертвы. А он из-за них теряет деньги. Бизнес с Кали начался неплохо, но теперь психам больше по душе убийства, чем грабеж, а он — на грани разорения.
В стане неограниченных возможностей раз вам не удается делать деньги убийством и грабежом, то как их еще добыть?
Ему захотелось взять честно заслуженный премиальный купон компании “Джаст Фолкс” и улететь куда- нибудь подальше. Но разжиревшим рукам тяжело теперь шарить по чужим карманам, и к тому же он привык к роли духовного вождя американской молодежи. В этот полный волнений и тревог вечер больше всего его заботило то, что он смутно чувствовал: ашрам мог принести много денег. У него были бесплатные помощники и божество, достойное, как показывала практика, поклонения.
Но как выкачать из этого деньги? Хорошие деньги. Рассылать по стране большие группы? Не выход, нет. А что, если все вернутся с пустыми руками? Это только увеличит денежные потери. Снизить расходы? Дальше некуда. Более дешевыми платками вообще никого не задушишь. Он попробовал раз купить вместо желтых белые платки, но это вызвало бурю негодования среди паствы, настаивающей на прежнем цвете. А как можно спорить с людьми, которым не платишь ни пени?
Покупать билеты на еще более дешевые авиарейсы? Но там, скорее всего, встретишь одну голь, без цента в кармане. Его психи, прикончив жертву, смогут принести разве что талоны на бесплатное питание.
Бен Сар Дин явственно ощущал, что круг вокруг него сужается, и не видел из него выхода.
И тут, впав в черное отчаяние, он вдруг услышал ангельские голоса — прекрасная песня, полная веры и наслаждения бытием, неслась к небесам. Оглядевшись, Бен Сар Дин увидел, что забрел в район негритянской бедноты. Сладостные звуки неслись из церкви. Он вошел в нее и сел в последнем ряду.
Священник пел вместе с хором. В проповеди он говорил об аде и спасении, но больше всего он говорил о чудесной ткани, которая помогает в насущных делах, а в сочетании с чудодейственным соком может исцелить подагру, ревматизм, кишечные болезни и рак легких.
Когда служба закончилась, Бен Сар Дин подошел к священнику.
— Что тревожит тебя, брат? — спросил священник Ти Ви Уокер, энергичный мужчина, черное лицо которого прорезали глубокие морщины, а пальцы больших рук унизывали золотые перстни с бриллиантами. Перед Бен Cap Дином стоял глава Церкви Быстрого Спасения.
— Бизнес идет плохо, — пожаловался Бен Сар Дин.
— Какой у тебя бизнес? — спросил Уокер.
