готовности.
Последнее слово техники, только что сошедшие с конвейера «Америкэн Вистас», «Штурмовики» и фургоны «Морская пена» плотно окружили заводоуправление. Одно кольцо машин внутри гудящей от тока ограды высотой 20 футов, другое — снаружи.
Шесть блокпостов, каждый в тридцати ярдах от другого, держали под контролем единственный подъезд к главным воротам, а территория управления кишела охранниками «Америкэн автос» в зеленой форме, которые рыскали повсюду, нянча в руках полуавтоматические винтовки.
Смотрится очень внушительно, думал Хьюберт Миллис, глядя на эту бурную деятельность из окна своего кабинета на верхнем этаже корпуса, торчком вознесшегося в самом центре административного комплекса. Сердце его преисполнилось гордости от готовности, с какой выстроилась ему на защиту продукция «Америкэн автос».
— Сто процентов надежности, — довольно произнес начальник отдела безопасности компании, молодой человек в опрятном коричневом костюме, обладавший редким даром к анализу систем безопасности.
С такими способностями — прямая дорога в ЦРУ, но «Америкэн автос» платила ему столько, сколько в Вашингтоне он бы сроду не заработал.
Миллис рассеянно кивнул и повернулся к телевизору. Только что закончился 120-секундный выпуск международных, национальных и спортивных новостей, увенчанный прогнозом погоды. Сейчас начнется двадцатиминутный обзор новостей автоиндустрии. Миллис, коренастый мужчина с нервической привычкой ломать руки, завидев на экране Лайла Лаваллета, включил звук.
— По мнению автомобильных экспертов — говорил ведущий, — Лайлу Лаваллету может быть предложено возглавить «Нэшнл автос». Это — прямое следствие трагической гибели Дрейка Мэнгена, застреленного в квартире мисс Агаты Баллард, с мистером Мэнгеном предположительно не знакомой.
— Как же! Прекрасная незнакомка! — взорвался Миллис. — Да Дрейк трахал ее добрых три года! — Тут он вспомнил, что в кабинете присутствует охранник, и пробормотал:
— По крайней мере, мне так говорили. Что-то вроде этого.
Ведущий продолжал пересказывать, что говорят эксперты. Говорили же они о том, что новый «дайнакар» Лаваллета может оказаться самым большим потрясением Детройта со времен Генри Форда. Еще говорили о том, что из «Нэшнл автос» подумывают, не пригласить ли Лаваллета возглавить компанию, чтобы держать под контролем развитие «дайнакара». А также говорили о том, не последуют ли этому примеру «Дженерал автос» и «Америкэн автомобиле», особенно если «зеленый» киллер продолжит свою атаку на автопромышленников.
Говорили эксперты еще о многом другом, но Хьюберт Миллис этого не услышал, поскольку с возгласом: «Бред собачий!» — выключил телевизор.
— Все мы в свое время повыгоняли этого чертова Лаваллета, потому что он — вонючее пустое место. Отдать компанию недотепе? Ну уж нет! Мало будет одного несчастного киллера, чтобы заставить меня пойти на это! — Он подошел к окну и посмотрел на множество машин, заполнивших собой заводскую стоянку.
— Уверены, что все перекрыто?
— Муха не пролетит, мистер Миллис.
— Похоже, вы правы, Лемминге. Знаете, мне кажется, сверху это выглядело бы более художественно, что ли, если б вы там внизу воспользовались различными моделями нашего парка. Неплохая была бы идейка для рекламы.
— Мы так и сделали, — сконфужен но признался Леммингс.
— Да ну?
Миллис еще раз посмотрел вниз сквозь тройной толщины стекло. Все выстроенные кольцом машины выглядели одинаково. Он платит своим дизайнерам шестизначные суммы, чтобы они делали продукцию «Америкэн автомобиле» узнаваемой с первого взгляда, и вот результат!
— Все одинаковые, — подытожил Миллис.
— Я считал, так оно и задумано, — сказал Лемминге. — Массовое производство и все такое.
— Но они абсолютно одинаковые! Странно, что раньше я не обращал на это внимания. Что, модели других компаний тоже не различить?
— Да, сэр. Еще больше, чем наши.
— Ну, тогда ладно. Значит, мы по-прежнему флагман индустрии. Это я люблю.
Эй! Это еще что такое?
— Сэр?
— У ворот что-то происходит. Узнайте, что там.
Лемминге схватился за телефон и позвонил на пост у ворот.
— Что там у вас случилось, ребята? — спросил он.
— Тут один тип попытался пройти в ворота, мистер Леммингс.
— Что ему надо?
— Говорит, хочет видеть мистера Миллиса. И слышать не хочет, что нельзя, — сказал охранник.
— Так в чем проблема? Прогоните его, и все тут.
— Никак не выходит, сэр. Он отнял у нас оружие.
Леммингс посмотрел в окно вовремя, чтобы увидеть, как летят через высоковольтную ограду сначала стрелковая винтовка, потом автомат. Засим последовали разнообразные пистолеты и полицейские дубинки. Тут настала очередь радиотелефона, и трубка в руке Леммингса смолкла.
— Похоже, у ворот серьезная заварушка, мистер Миллис.
— Сам вижу, — сказал Миллис. — Наверно, группа захвата. Господи, может, этот стрелок из какой-то террористической банды?
Тут в воздухе над оградой возникло еще нечто. Вернее, некто — мужчина, который с такого расстояния выглядел нельзя сказать, чтобы внушительно.
— Это не группа захвата, — сказал Леммингс. — Всего лишь костлявый парень в футболке.
— Как он преодолевает забор? Вскарабкивается или прыгает?
— Не могу сказать, сэр, да это и неважно. Сейчас коснется высоковольтного провода наверху, и ему конец.
Костлявый приземлился на венчающий ограду оголенный электрический провод и замер там, превосходно держа равновесие. Ничего не произошло.
— Почему же он жив? — спросил Миллис.
— Видимо, потому, что знает, что делает, сэр. Удар тока смертелен только в том случае, если человек, прикасающийся к нему, заземлен.
— Заземлен, не заземлен — этого я не понимаю. Для этого у нас есть отдел электрического оборудования, — пробурчал Миллис. — Я думал, если потрогать оголенный провод, то сразу убьет.
— Вы когда-нибудь видели, как сидят голуби на третьем рельсе в метро, сэр? Тот же случай.
— Я в метро не езжу. У меня шесть машин, все похожи одна на другую.
— Ток не опасен для человека, который к нему прикасается, до тех пор, пока человек, находясь в контакте с током, не коснется другого предмета.
— Но ведь не может же он торчать там вечно? Циркач какой-то. Может, в этой банде все террористы — канатоходцы, акробаты и прочее?
— Пока что он здесь один, — сказал Лемминге, и в этот момент человек, балансировавший на оголенном проводе, подпрыгнул и как бы поплыл по воздуху к земле — тем же волшебным образом, как поднимался на ограду с другой стороны.
— Пора его остановить, — пробормотал Леммингс и набрал номер основного поста безопасности.
Хьюберт Миллис смотрел, как человек в черной футболке бежит по газону, отделяющему административный корпус от первой линии обороны. Крошечное облачко пыли взлетело у его ног. Потом другое. Но он все бежал.
— Что там у вас за охрана? В бегуна попасть не могут!
— Они стараются, — сказал Леммингс. — Что там у вас такое? — заорал он в трубку. — Мазилы!
— Погодите, — сказал Миллис. — Он, кажется, уходит.
Лемминге ринулся к окну. Тощий в черной футболке сделал разворот на 180 градусов. Тучки пыли еще клубились у его ног, по-прежнему без всякого для него вреда, но теперь он определенно бежал в
