— Зачем?
— Да хочу показать им фокус с монеткой. Нумизматика, говоришь?
— Фокусы с монетками показывают иллюзионисты.
— Когда мне понадобятся научные формулировки, я дерну тебя за вожжи, договорились?
— Так точно, сэр. — Парнишка поправил тугой воротник. — Я хотел как лучше, сэр.
— Имена!
— Вам не нужно много имен. Достаточно будет одного.
— Одного?
— Да. Моу Джоукли. Так зовут человека, который стоит за Сатанинской ночью.
— Один? Но Сатанинская ночь повторяется уже двадцать лет подряд!
— Говорю вам: Моу Джоукли. Это он все начал. И продолжает.
— Но ради чего?
— Да кто его знает? Он каждый Хэллоуин помогает ребятам устраивать пожары. Больше я ничего не знаю. Идешь к нему, он дает тебе бутылку бензина и коробок спичек.
— Похоже на помешательство, — мрачно изрек Римо. — Джоукли, говоришь? И где его можно найти?
— Он живет на Вудлон-стрит.
Парень назвал номер дома.
— Послушай, малыш. Могу я рассчитывать, что если я дам тебе пинка под зад, ты отправишься домой и оттуда не высунешь носа?
— Так точно, сэр!
— Если нет — я намерен возродить еще одну традицию. Класть монеты на глаза мертвеца — слыхал о таком? Только я не стану класть их тебе на глаза, а запихну в глаза.
Парень представил себе, как будет ковылять домой с двумя медными монетами в глазницах. Пожалуй, лучше уж сразу пойти домой. Еще можно успеть на «Полицию Майами». И он пошел — нет, полетел домой.
— По-моему, этого пацана я уже исправил, папочка, — возвестил Римо, снова возвращаясь к Чиуну.
— Не смей со мной разговаривать, — обиженным голосом отозвался Чиун. — Ты ведь сирота! У тебя нет родных.
— Мне надо позвонить Смиту, — продолжал Римо, не обращая внимания на колкости Чиуна. — Все эти поджоги — дело рук одного-единственного типа.
— Передай от меня привет Императору Смиту и спроси, нет ли у него для нас еще какого-нибудь пустячного поручения.
— Меня это тоже интересует, — сказал Римо, заходя в черную от копоти телефонную будку.
За десять с лишним лет работы Римо на доктора Харолда У. Смита они отработали вполне надежную систему связи. В последний раз Смит заверил Римо, что новейшая система имеет абсолютную защиту от дураков.
Все, что требовалось от Римо, — набрать много единиц подряд. Смит выбрал именно эту цифру, потому что ее легче всего запомнить. Неважно, сколько именно раз набрать эту единицу, — главное, больше семи, и тогда включалась особая программа. Смит пробовал установить определенное количество этих единиц, но Римо без конца забывал число, а к Смиту стали попадать трехлетние малыши, балующиеся дома с телефоном. Поэтому Смит в конце концов решил, что единиц может быть сколько угодно.
Римо дозвонился с первого раза, что его несказанно удивило. В голосе Смита слышалось раздражение. В целях безопасности сигнал передавался в Дайвернон, штат Иллинойс, затем транслировался на спутник, после чего шел опять на Землю, на этот раз в Любек, штат Мэн, откуда по волоконно-оптическому кабелю попадал в местечко Рай в штате Нью-Йорк, где располагался санаторий «Фолкрофт». Здесь-то и размещался кабинет Смита, на столе у которого звонил телефон секретной связи.
В результате такого долгого и сложного пути голос Римо оказывался искажен почти до неузнаваемости.
— Смитти?
— Кто говорит? — спросил доктор Харолд У. Смит таким кислым голосом, что его можно было продавать в качестве освежителя воздуха.
— Это Римо.
— Что-то голос непохож, — недоверчиво произнес Смит.
— Претензии к телефонной компании. Это я.
— И вы это можете подтвердить?
— Ясное дело! Я Римо. Вы удовлетворены? Или мне приставить свою кредитную карточку к этим маленьким дырочкам на трубке? — огрызнулся Римо.
— Ладно, теперь узнаю, — смирился Смит, которого убедил не столько голос Римо, сколько его строптивость. — А известное нам лицо тоже с вами?
— Вы имеете в виду Чиуна?
— Отлично. Это тоже была проверка. Считайте, что я удовлетворен.
— Если у вас все, — сказал Римо с нетерпением, — то позвольте мне теперь отчитаться.
— Вы навели порядок в Детройте?
— Пока нет. Послушайте, Смитти. Это делают подростки.
— Мы так и предполагали. Именно поэтому я распорядился, чтобы вы никого не убивали без крайней необходимости. Ваша задача — напугать их так, чтобы они забились по домам и раз и навсегда забыли о своих забавах.
— На это уйдет вся ночь. Есть более эффективный способ, Смитти. Я выяснил, что на протяжении многих лет поджоги организует один и тот же человек. Взрослый человек. Его зовут Моу Джоукли.
— Откуда вам это известно?
— Я поймал одного малолетнего поджигателя на месте преступления, и он мне сказал.
— И вы ему поверили? Подростку? — с горечью произнес Смит.
— Послушайте, Смитти, не надо нервничать. Со мной Чиун. Ему уже надоело это шатание по улицам. Вы и так уже нас погоняли по всей Америке то отлавливать расхитителей, то стращать магазинных воров. Я думал, что у нас с вами есть дела поважнее, чем ловить мелких жуликов.
— Это так, — согласился Смит. — Но в данный момент везде все тихо. За последние три месяца для вас просто не было серьезных дел.
— Значит, мы гоняем мух вместо полноценного отпуска?
— Римо, эта Сатанинская ночь действительно большая проблема. Она повторяется уже много лет, но раньше вы с Чиуном на Хэллоуин всегда оказывались заняты. Теперь есть реальная возможность подавить зло в зародыше.
Римо посмотрел вдаль. Где-то выла пожарная сирена. Казалось, этот вой доносится отовсюду — по крайней мере, пожарные Детройта пытались успеть везде.
— Я бы не стал называть попытку положить конец этим поджогам после двадцати лет торжества преступности «подавлением зла в зародыше», — язвительно заметил Римо. — Это все равно что применять дефолианты после того, как лес сгорел дотла.
— Называйте как хотите. Это ваша работа, Римо. Но не исключено, что очень скоро вы получите отпуск.
— А вы уверены, что после Детройта вам не захочется послать нас с Чиуном охотиться на оборванцев, незаконно обрывающих виноград на границе с Мексикой?
— Римо, — вдруг объявил Смит, — кажется, наша цель почти достигнута.
— Кого вы имеете в виду? Вы — это не «мы». Я дерусь на передовой, тогда как вы просиживаете задницу перед своими компьютерами.
— Римо, отсутствие крупных дел за последние несколько месяцев может означать, что нужда в КЮРЕ у Америки отпала. По крайней мере, внутри страны. Мафия отступает. Крестные отцы в большинстве своем сидят за решеткой или находятся под следствием. Экономическая преступность пошла на спад. Наркомания снижается. Показатели преступности в целом тоже падают.
