Потом в динамиках салона послышался голос командира экипажа:
— Белый дом объявил, что Президент Соединенных Штатов с минуты на минуту приземлится на базе ВВС в Эндрюсе и что находится он в добром здравии. Не знаю, что все это значит, но, пожалуй, приму хорошую весть за чистую монету.
В салоне раздались стихийные аплодисменты.
Сидевший в хвосте Римо недоумевал. И он, и вся Америка видели, как в голову Президента попала пуля.
Глава 9
Когда самолет «ВВС-1» оторвался от взлетной полосы и над океаном повернул к югу, глава наряда секретной службы Белого дома позволил себе прослезиться.
Это был рослый человек с широкими плечами регбиста-полузащитника, его бугристое, туго обтянутое кожей лицо без летных очков дышало силой, в них — неукротимостью. Он служил при трех Президентах и ни разу не потерял ни единого. До сих пор.
Да, у Винсента Капецци из-под темных линз струились слезы, когда он стоял над гробом, пристегнутым к койке владельца этого летающего Белого дома. Другие агенты находились за дверью. Капецци хотел побыть с павшим наедине.
— Мы сделали все возможное, — произнес он, словно мертвый мог его услышать. — Хочу, чтобы ты это знал. Мы сделали для тебя все возможное. Но ничем не смогли помочь.
Гроб, простая белая капсула, безмолвно стоял на месте.
— И ты знал, на какой риск идешь. От этого не легче, но ты знал, на что идешь, когда взялся за эту чертову работу.
В дверь постучали.
— В чем дело? — раздраженно спросил Капецци. Он еще не закончил.
— АТК сообщает, что Президент убит, — послышался чей-то голос.
— Черт возьми. — Капецци снял очки и утер глаза платком.
— Только что передали сообщение.
— Босса известили?
— Нет.
— Извещу сам, — бросил Капецци.
Когда он вышел в узкий коридор, на нем снова были очки, а лицо представляло собой настоящую скалу.
«Слава Богу, что я в очках», — подумал он, постучавшись в дверь с президентской печатью.
Из-за нее послышался хриплый, удрученный голос:
— Да?
— Это Капецци, сэр. Можно войти?
— Дело важное?
— Очень.
Дверь отперли, и Винс Капецци вошел.
Потрясенный Президент, глядевший в иллюминатор на темно-серые горы зимних облаков, повернулся на сиденье.
На нем была синяя поплиновая ветровка с президентской печатью у сердца. На рубашке виднелись следы брызг крови и мозга.
— АТК сообщила о вашей смерти, — заявил Капецци.
Настроение Президента мгновенно переменилось.
— Как только у них хватает глупости выходить в эфир с нелепыми домыслами?
Но он тут же подавил возмущение. С тех пор как Президент вступил в должность, все следили за его политическими успехами и неудачами, будто за котировкой акций на бирже.
— Все телекомпании наверняка последуют их примеру.
Положение критическое.
— Первую леди оповестили?
— Да. Сразу же. Она наверняка пропустит это сообщение мимо ушей.
— А жену агента, который получил предназначенную мне пулю?
— У него не было ни жены, ни ближайших родственников.
— Слабое утешение, — с горечью произнес Президент.
— Мистер Президент, он знал, на какой риск шел, делая такую же, как у вас, прическу и выходя из лимузина первым. Ясно, что таким образом он напрашивается на первую пулю.
Президент поднял взгляд.
— Как ваши ребята именуют эту обязанность?
— Играть роль жертвенного козла, сэр.
— Надо, чтобы американский народ узнал о его самопожертвовании.
— Прошу прощения, сэр. Если мы сообщим такие подробности, очередной снайпер повременит с выстрелом, пока не убедится, что в перекрестье прицела находится нужная голова.
Президент сжал кулаки. Потом устало потер отекшие глаза.
— Я выгляжу последним трусом, удирая из Бостона, — со злостью сказал он. — К сожалению. Но если это заговор, а не акция одиночки, вам надлежит вернуться в Белый дом. Ради личной безопасности.
Глаза Президента вспыхнули.
— Я должен был произнести эту речь. Вы не имели права увозить меня подобным образом? Я Президент Соединенных Штатов, черт побери!
— Мы обязаны охранять вас, не считаясь с вашими желаниями, мистер Президент, — ответил Капецци, стараясь говорить спокойно. — Вам нужно выступить с заявлением, мистер Президент, успокоить страну.
Президент, казалось, осел, будто спущенная шина.
— Что мне действительно нужно, так это свежая рубашка.
— Сейчас пришлю вашего пресс-секретаря.
Винс Капецци шагнул к двери.
— Скажите ему, пусть не торопится. Если все телекомпании выходят в эфир с неподтвержденными слухами, они заслуживают того, чтобы потом оправдываться перед зрителями.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Винс Капецци, закрывая за собой дверь.
«Ну и народ эти политики», — подумал он. В гробу лежит прекрасный агент, сраженный пулей, предназначенной главе государства, а тот спокойно тасует свою колоду перед очередной партией.
Шестеро агентов секретной службы, словно двойники с каменными лицами, пресекли попытку Пепси Доббинс проникнуть в научный центр.
Они вновь опечатывали помещение белой барьерной лентой. Со створок двери свисали обломки прежней печати.
— Я Пепси Доббинс, — представилась тележурналистка. — Что вы можете сообщить?
— Убирайтесь!
— Я имею в виду, что вы можете сообщить о заговоре, ставящем целью убить Президента?
— Ничего.
— Ага! Значит, заговор существует.
Каменные лица с летными очками на глазах мгновенно вытянулись.
— Этого никто не говорил, — сказал один из агентов.
— Но и не опроверг, — отозвалась Пепси и повернулась к оператору: — Заснял?
Оператор кивнул. А зря. Двое дюжих агентов тут же отобрали мини-камеру. Один из них бросил:
— Конфискую, как улику в расследуемом деле.
Другой заклеил белой лентой окошко для установки кассеты.
— Как вы смеете! — вскипела журналистка.
— Дело сделано. У вас ровно тридцать секунд, чтобы покинуть территорию университета, иначе...
— Цитату я все равно запомнила, — предупредила Пепси. — А если вы причастны к укрывательству фактов, отдел новостей АТК первым увидит, как вам будет.
