— И какая муха их укусила, сэр Тимоти? — жалобно проговорил адъютант.
— Разве может цивилизованный человек понять логику этих дикарей? Да, похоже, после сегодняшнего столь неудачного дня на нас отовсюду посыплются шишки.
— Точно, особенно если учесть тот факт, что у нашей техники холостые снаряды...
— Наверное, надо предупредить все блокпосты! — встрепенулся сэр Тимоти.
— Теперь уже слишком поздно. Может, еще чайку попьем?
— Думаю, просто необходимо при таких обстоятельствах! По всей видимости, теперь нам не отчитаться за понесенные потери.
— Полагаю, после этого вы снова получите новое назначение.
— Да, похоже, придется немного поволноваться. Однако в мире хватает горячих точек, куда наш Генералиссимус Вар-Вар охотно посылает миротворческие войска. Мы не останемся без дела, согласны со мной, Колин?
— Я слышал, что на Гаити круглый год отличный климат, сэр Тим, — с готовностью откликнулся адъютант.
Когда на столе Рэя Фоксворти, дежурного офицера ЦРУ, зазвонил телефон НСООР, он уже знал, чей голос услышит на том конце провода.
— Вулхэндлер, АНБ.
— Слушаю, — осторожно ответил Фоксворти.
— Штуковина называется «Донгфенгхонг» или что-то в этом роде. В переводе означает «Красный Восток». Это новейшее секретное оружие коммунистического Китая. Нам, правда, неизвестно, что за оружие и какова природа его действия, мы всего лишь знаем, что оно существует.
— Откуда такая уверенность?
— Сегодня утром газета «Пекин дейли» дала целый подвал на эту тему.
— Выходит, у них появилось новое секретное оружие, и они решили объявить о нем в передовице? — съязвил Фоксворти. — Зачем им печатать такие сообщения в газете?
— А зачем мы устраиваем пресс-конференции для многочисленных журналистов по поводу наших ракет с ядерными боеголовками? Для того, чтобы другие знали!..
Фоксворти подавленно молчал.
— Ну и?
— Мы ничего не слышали ни о каком «Красном Востоке», — решительно заявил Рэй.
— Отлично! — радостно зазвенел голос Вулхэндлера. — Тогда я доложу о нем Пентагону, поскольку вижу веские основания для этого.
— А вы слышали что-нибудь о новом мексиканском террористическом оружии?
— Что еще за оружие?
— Они называют его «Эль-Дьябло», — пояснил Фоксворти.
— "Эль-Дьябло"? Кошмар какой-то! В переводе «дьявол», да?
— Во всяком случае, так утверждают наши переводчики.
— Хотите устроить конференцию по НСООР?
— Нет необходимости. Сообщение об этом пришло из Пентагона. Значит, Президент уже в курсе.
— Вот это новости! А что представляет собой «Эль-Дьябло»?
— То-то и оно, что никто ничего не знает! Остается только догадываться...
— Мексика — страна нищая, у нее не может быть ядерного оружия. Скорее всего какое-нибудь химическое.
— А может, биологическое, — задумчиво произнес Фоксворти.
— Может, и биологическое, но лично мне более вероятным кажется химическое.
— Что за чертовщина такая? За такое короткое время три разных государства объявили о новом секретном оружии, а Мексика и вовсе придвинула войска к нашим не слишком укрепленным границам.
— Затевается какая-то грандиозная каша, — уверенно заявил Вулхэндлер.
— По всей видимости. Ну как, не передумали докладывать Пентагону насчет китайской штуковины?
— У меня нет иного выхода.
— Что ж, тогда давайте поторопимся с телефонной конференцией, — вздохнул Фоксворти.
Когда Рэю Фоксворти позвонил дежурный офицер Военной разведки Четтевей, тот даже затаил дыхание, предчувствуя недоброе.
— Слушаю вас, Четтевей, — выдохнул он наконец.
— Отовсюду появились сообщения о передвижении иракских войск вдоль границы с Кувейтом, и нам пришлось запросить наши спутники-шпионы... Только что получено подтверждение этим слухам.
— На марше иракские войска?
— Нет, не иракские. Миротворческие силы ООН.
— Как?! Что вы сказали? Повторите!
— Танки ООН пересекли демилитаризованную зону и теперь полным ходом движутся на Басру. Похоже, вместе с ними движутся и элитные части Королевской армии Кувейта.
Воцарилось долгое молчание.
— Позвольте, правильно ли я вас понял? — хрипло проговорил Фоксворти. — Танки ООН выступили против Ирака?
— Да, при поддержке кувейтских элитных частей.
— И кто ими командует?
— Пока сказать не могу. Однако, по прогнозам наших специалистов, они уже через час будут в Басре.
— О Боже! Это же вторая война в Персидском заливе! Нужно немедленно сообщить об этом представителю комитета начальников штабов!
Глава 26
Генеральный секретарь ООН Анвар Анвар-Садат сидел на телефоне у себя в кабинете. На столе лежал проект резолюции, призывавшей к организации миротворческой миссии на спорной американо- мексиканской границе.
Теперь ему оставалось только созвать заседание Совета Безопасности, на котором должны были присутствовать все пятнадцать его членов.
Увы, ни один из нужных ему послов на телефонные звонки не ответил.
— Но дело не терпит отлагательств! — настаивал Генеральный секретарь. — Я непременно должен поговорить с господином послом!
— Господин посол сейчас проводит совещание, — спокойным тоном отвечали ему.
— Когда он закончит свое совещание, попросите его немедленно перезвонить в ООН.
Теперь он решил позвонить в Москву. На кнопке дозвона до сих пор болталась наклейка «Советский Союз», хотя такого государства уже не существовало. Анвар Анвар-Садат пока ничего менять не торопился, ибо от нестабильной новой России можно было ожидать чего угодно, включая и восстановление прежнего «СССР».
Москва не отвечала, Берлин тоже.
И тут на стол Генерального секретаря лег листок бумаги, в котором сообщалось, что на четвертой телефонной линии его ответа ожидает представитель США.
Анвар Анвар-Садат нацарапал на листке: «Меня нет!», и вышколенная секретарша молча удалилась, чтобы принести извинения за отсутствие своего босса перед человеком, с которым меньше всего сейчас хотелось говорить Анвару Анвару-Садату.
Едва секретарша вышла, как в кабинете сразу же появился заместитель секретаря по миротворческим операциям. На его лице читался неподдельный испуг.
— Что там у вас? — недовольно поднял глаза Анвар Анвар-Садат.
— Срочный звонок иракского посла по третьей линии!
— Мне некогда, — нахмурился Анвар Анвар-Садат. — Я занят созывом Совета Безопасности. Завтра ООН исполняется пятьдесят лет со дня существования, а на официальный прием, похоже, не явится ни один дипломат!
— Но иракский посол хочет заявить о капитуляции!
