«Составленный вами портрет ошибочен!»
И тут же отбил Смиту:
«Возможно, ошибочны ваши данные».
На это спецагент ничего не ответил. Эйшид воспринял молчание как сигнал продолжать работу в заданном направлении.
Так он и сделал.
Кое-что он оставил без изменений. Например, образование. Недоучка ни за что не выведет новый вид пчел. Это так же ясно, как дважды два – четыре!
Далее. Субъект явно болел за команду «Шарлот Хорнетс», ибо должен же он был хоть как-то, пусть даже неосознанно, заявить о своей любви к насекомым.
Чем дольше Эйшид размышлял над фактами, тем безумнее ему представлялся данный конкретный случай.
По непонятным ему самому причинам, в памяти настойчиво всплывали картины его детства. Кажется, тогда по телевизору показывали мультфильм, в котором главным героем был Человек-Пчела... Нет, Повелитель Пчел! Да, именно так его звали. Он мог летать, как пчела, жалить, как пчела, и управлять пчелами, как их царица. Он ничем не отличался от других людей, кроме одежды – обтягивающего тело трико в черную и желтую полоску...
Наверное, уже сказывалась усталость от долгой, напряженной работы. А может, Эйшида возмущал сам факт, что под сомнение поставлены его профессиональные качества психоаналитика? Как бы там ни было, он вдруг решил подшутить над специальным агентом Смитом, и напечатал следующее:
Подозреваемый в преступлении субъект в детстве подвергся многочисленным укусам пчел, что, несомненно, нанесло ему душевную травму. С возрастом он научился справляться со своим страхом перед царством насекомых. Серьезная трагедия, произошедшая в ранней молодости – возможно, убийство родителей или супруги, – привела к тому, что он всю свою жизнь посвятил тому, во что искренне верил. Но из-за испытанного еще в детстве потрясения этот благородный порыв вылился в форму преступления.
Фактически послание стало весьма приблизительным пересказом того, что сохранила память тридцатилетней давности о тогдашнем герое детских комиксов, Таинственном Повелителе Пчел.
Злорадно ухмыльнувшись, эксперт добавил:
Инициалы подозреваемого в преступлении предположительно должны быть П. П.
– Пусть-ка теперь этот хваленый Смит поломает себе голову, – пробормотал Эйшид и передал текст электронной почтой.
Глава 42
Харолд В. Смит разглядывал крохотное насекомое в микроскоп, позаимствованный из медицинской лаборатории санатория.
Римо с Чиуном топтались у стола, словно новоиспеченные родители.
– Смитти, держитесь за кресло! – весело предупредил Римо, пока директор «Фолкрофта» наводил окуляр на резкость. – Оно ужаснее смертного греха!
– Я назвал его «филогранус рими», – сказал мастер Синанджу, – из-за его безудержной страсти к кукурузе, а также в связи с некоторым внешним сходством.
Римо зло сверкнул глазами.
– Правда, весьма несущественным, – смилостивился учитель.
Наконец Смиту удалось разглядеть козявку.
Он ничего не сказал, не ахнул и вообще не выразил никаких эмоций по этому поводу.
Но когда глава КЮРЕ оторвался от окуляра, лицо его было белее мела.
– Это исчадие ада, – хрипло выдавил он, – мог создать только злой гений, и его необходимо остановить! Жуткое существо – смесь летающей акулы и восьминогого силосного комбайна! В одно мгновение оно способно перемолоть, пережевать, перетереть все, что окажется на его пути – зерно, живую плоть, даже дерево. От него не уйдешь, не спрячешься, против него нет никакой защиты. Понятно, что из уха человека у этой твари один путь – в мозг, и тогда жертву неизбежно ждет мучительная смерть. Неудивительно, что разные судмедэксперты так ничего и не нашли после вскрытия.
Смита передернуло от ужаса и отвращения.
– А как дела на сельскохозяйственном фронте? – поинтересовался Римо.
– Губительный рой уже достиг Калифорнии. Уничтожены плантации цитрусовых, причем опять избирательно – пострадали только те, где выращивали новые, особо устойчивые к вредителям сорта, а также те, на которых применялся новейший сверхэффективный пестицид.
– А разве не все фермеры пользуются пестицидами? – уточнил Римо.
– Разумеется, все, – отозвался Смит, глотая таблетки антацида, – но эти чудовищные твари уничтожают только самое новое, передовое!
– А почему бы им не губить все подряд?
Поразмыслив секунду, глава КЮРЕ произнес:
– Наверное, это только первая волна. Так сказать, объявление войны.
– Но если так называемый Повелитель Пчел действительно любит пчел, он не станет уничтожать все посевы. Ведь без посевов не будет ни пищи, ни работы для насекомых.
