отель до назначенной встречи. Оставалось еще немного времени, и Римо хотел успеть посоветоваться с Чиуном.
Сколь бы призрачной ни казалась эта надежда, Римо все же рассчитывал на то, что вдвоем они сумеют выяснить, кому понадобилась его смерть.
Глава 3
— Что ты знаешь о Малайзии? — спросил его Харолд В. Смит двумя неделями ранее.
— Там жарко, — ответил Римо, хорошенько пораскинув мозгами. — Жарко и влажно.
Смит нахмурился, и его лицо стало похоже на оживший лимон.
— Подумать только, а мы еще удивляемся безобразному состоянию современного образования, — заметил он.
— С тех пор когда я изучал географию, утекло немало воды, — отозвался Римо.
— Оно и видно. Что ж, придется ввести тебя в курс дела.
— С удовольствием.
Собственно говоря, в том-то и состояла работа Смита — просвещать Римо относительно важнейших событий и мест, в которых они произошли, порой — накануне очередного разговора. В сущности, единственное, что объединяло Римо Уильямса и Харолда В. Смита, была постановка и разрешение возникавших задач, а Римо вдобавок был обязан этому обстоятельству своей жизнью.
Харолд В. Смит был руководителем и единственным бессменным служащим организации, которая представляла собой самое маленькое в мире и наиболее засекреченное подразделение, осуществлявшее нелегальные операции. Оно было создано бывшим Президентом США, предвидевшим наступление кризиса исполнительной власти в Америке еще до того, как он разразился, и тайная организация, названная КЮРЕ, получила особое задание — «сохранение Конституции неконституционными мерами». За этой двусмысленной фразой скрывался крохотный сверхсекретный отряд бойцов, имевших дело с врагами и обстоятельствами, к которым закон не мог даже подступиться.
КЮРЕ была командой ассасинов, к числу которых принадлежал Римо Уильямс.
Он действовал в одиночку, без помощников и сил подкрепления, которые могли прийти на выручку в случае затруднений. Для этой работы требовались особые качества и незаурядная личность, и КЮРЕ отнеслась к выбору нужного человека со всей тщательностью, наложив на Римо руку в тот самый миг, когда он менее всего ожидал такого удара судьбы. Организация — если, конечно, ее можно было так назвать — сфабриковала смерть Римо и, вернув его к жизни, сделала ему предложение, от которого Римо не смог отказаться: либо он становится солдатом невидимого фронта, либо умирает по-настоящему, а доктор Смит отправляется на поиски нового кандидата.
Итак, Римо согласился. И невзирая на его утверждения, будто бы уже ничто не может его удивить, мир оказался полон тайн и загадок, которые Харолд В. Смит любезно подносил ему на тарелочке с голубой каемочкой.
— Что бы вы ответили, если бы вас спросили, как обстоят дела с изучением земного шара в девяностые годы нынешнего века? — осведомился Харолд В. Смит, откинувшись на спинку своего кресла на колесиках.
— Мы наконец-то сумели опровергнуть сказочку о плоской земле, если, конечно, вы не принадлежите к числу людей, которые до сих пор считают прогулку человека по Луне фантастическим фильмом, снятым на невадском полигоне, — ответил Римо.
— Ну а если серьезно? Насколько, по-вашему, изучена поверхность Земли?
Римо задумался.
— Глядя на карту, я могу сказать лишь: «Бывал там-то и занимался тем-то».
— Вот-вот. Глядя на карту.
Губы Смита изогнулись в чуть заметной улыбке, которая лишь изредка появлялась на его лице. В кабинете воцарилось молчание, и полминуты спустя Римо сообразил, что от него ждут ответа.
— Ладно, сдаюсь, — промолвил он. — Что вы имеете против карт?
— Географические карты есть совокупный результат практических измерений и научных домыслов, — ответил Смит. — Начнем с того, что около восьмидесяти процентов земной поверхности покрыты водой — океанами, морями, озерами и реками. Во многих местах толщина водного покрова превышает шесть миль, а усредненная глубина составляет около двух. Водолазы редко отваживаются опускаться глубже пятидесяти морских саженей — то есть трехсот футов, — но даже и в таких случаях они не покидают пределов континентального шельфа. Что творится на дне Тихого океана, какие твари там проживают, не знает никто.
— Даже Жак Кусто?
Смит, охваченный приступом ораторского вдохновения, лишь моргнул и пропустил вопрос мимо ушей.
— Создается впечатление, что, хотя наши представления о подводной жизни и отличаются вопиющим невежеством, мы по крайней мере хорошо знаем сушу, на которой обитаем. Так?
— Согласен.
— Тогда слушайте. Величайший водопад Земли находится в Венесуэле, на притоке реки Карони. Водопад Анхель низвергается с высоты три тысячи двести двенадцать футов. О нем ничего не знали вплоть до 1937 года, когда там разбился самолет. Летчик открыл водопад по чистой случайности. Тридцать лет спустя картографы обнаружили, что расположенный примерно в тех же краях горный массив Керро Боливар нанесен на все карты, что печатаются в мире, с ошибкой в две сотни миль.
— Халтура, — отозвался Римо.
— Самое обычное дело, — сказал Смит, одобрительно взглянув на собеседника. — Только в Калифорнии насчитывается семнадцать тысяч квадратных миль, которые в последний раз исследовались пешими экспедициями аж в 1859 году. В наше время картографы в основном полагаются на результаты аэрофотосъемки, у них есть даже спутник с лазерной установкой, но этот метод ничего не может сказать о том, что творится под пологом леса.
— В Калифорнии?
— Везде! — воскликнул Смит. — Сидя в чистеньких кабинетах, ученые заявляют, будто бы снежный человек не может существовать в Калифорнии, а ведь их нога в последний раз ступала по этим территориям еще до Гражданской войны. Подумать только!
— Снежный человек?
— Это я так, к слову. Снежный человек — хрестоматийный пример из области загадочных тайн природы.
— Ага.
— Этим и объясняется наш интерес к Малайзии...
— Вот как?
— Что вы знаете о районе под названием Тасик-Бера?
Римо подумал, нахмурился и покачал головой.
— Видимо, я прогулял урок, на котором его проходили.
— Не вы один, — отозвался Смит. — Тасик-Бера расположен в шестидесяти пяти милях к востоку от Куала-Лумпура, но в малазийских джунглях шестьдесят пять миль все равно что тысяча. Достаточно сказать, что этот район практически не исследован.
— Ясно.
— Название «Тасик-Бера» в переводе означает «озеро Бера», но относится к более обширному району, включающему в себя несколько сотен квадратных миль самых страшных болот и джунглей Малайзии. Озеро находится в центре и окружено чащобой, получившей у белых охотников прозвище «зеленая преисподняя».
— Белые охотники, — презрительно заметил Римо.
В уголках губ Смита на мгновение залегла складка и тут же исчезла. Римо постоянно ставил его в тупик, и при каждой очередной встрече доктору оставалось лишь гадать, какие новые секреты Синанджу усвоил Римо за истекший период.
— Что вы знаете об уране? — спросил Смит, меняя предмет разговора.
— Дорогостоящий ядовитый материал, непригодный для изготовления брючных застежек, — ответил
