— Схаас! — возгласил Раххыг с просветлевшим взором и скрылся в суете лагеря.
Славный малый. Один из лучших — из тех, кто умеет думать. И все-таки схаас для него — высшее понятие.
Клахар подумал о себе, как делал это уже бесчисленное количество раз: прав ли он? Может быть, так все и нужно оставить, и пусть будут орки проклятием всех народов, и когда-нибудь придет их день — и будут называться изгоями не они, а все остальные?
Но нет. Уроки Закатного мира не прошли даром, и отвергнуть выстраданные убеждения Клахар уже не мог. Долгим ли будет день, достигнутый такой ценой? И главное — что наступит после?
Размышления Клахара были прерваны внезапным шумом и криками. Он оглянулся и оцепенел.
Ворота замка открылись и исторгли воинство Рэдхэнда, медленно и невозмутимо стекающее по склону к лагерю орков. Очевидно, здесь были все бойцы замка. Численностью они заметно уступали неприятелю, но это их, по всей видимости, совершенно не волновало. Наверное, потому что впереди ехали два всадника, вид которых вызывал особенный трепет…
Окрики Раххыга и вождей быстро восстановили порядок. Орки стали строиться отрядами, поднимали щиты, натягивали тетивы, сгибали луки. Иджуны и часть калунов сели в седла и распределились по всей линии обороны, остальные волчецы крутились шагах в двадцати за спинами хозяев.
Радоваться бы такому глупому противнику: нет чтобы сидеть за крепкими стенами, он сам выходит наружу! Но на сердце был только страх, и Клахар видел, что даже рядовые орки, лишенные тонкого магического чутья, ощущают себя крайне неуверенно.
Эти два всадника… Они были совершенно одинаковы; не близнецы, а нечто похуже — один и тот же человек, справа во плоти, а слева в виде духа. Сэр Томас Рэдхэнд собственной персоной, да еще и в двух ипостасях. Призрак? Пожалуй, да, хотя Клахар не мог себе представить, как такое возможно, тем более при свете солнца. Два сэра Томаса несли два меча — и опять это был один и тот же меч в разных ипостасях. Волшебный Меч Правосудия. Узнал Клахар и другие предметы: Корону Зрячих и Кольцо Путешествий — их надел на себя Рэдхэнд во плоти.
Раххыг с явным сомнением на морде оглядывался на Клахара, бредущего к рядам построившихся для отражения атаки орков. Однако великий вождь не спешил с приказами. Он просто миновал своих бойцов и вышел к Рэдхэндам, уже почти спустившимся к подножию холма.
Подул ветерок, и в тишине замерших войск было слышно, как шелестят хоругви, отбрасывающие длинные тени. Однако первых слов разговора Джон не услышал, понадобилось тронуть Цезаря правее и встать около призрака. Тот, к слову сказать, выглядел на удивление хорошо, даже легкий румянец на щеках намечался, а все-таки оставалось в нем нечто заставлявшее усомниться, что это живой человек — особенно в сравнении с живым сэром Томасом.
Рядом тут же встали Изабелла и Гарри. Девушку так и не удалось оставить в замке, она, не пускаясь в долгие разъяснения, просто уведомила Джона, что если он не возьмет ее с собой, то она просто выедет за ворота в числе последних воинов, а то и вообще перелезет через стену.
Представившийся Клахаром орк осмотрел троицу с заметным интересом.
— …Шаман и вождь Дома Калу, — добавил он к своему имени.
— Что собираешься делать, Клахар? — спросил живой сэр Томас.
Джон даже удивился. Он, конечно, уже неплохо знал властную натуру этого человека, но не подозревал, что в его голосе может быть столько спокойной мощи.
— Это зависит и от твоих желаний, сэр Томас Рэдхэнд, — ответил Клахар.
— Чего вы желаете? — не отступал граф.
— На этот вопрос просто так не ответишь, — помедлив, сказал Клахар. — Я догадываюсь, о чем ты можешь спросить еще. Пришли ли мы, чтоб сеять смерть? Да, мы были призваны для этого. Воинственны ли мы по природе своей? Да, до сих пор это важное качество орков.
— Довольно смелое заявление с твоей стороны, — заметил сэр Томас.
Клахар смиренно возвел очи горе и сказал:
— Не мы управляем судьбой, но судьба нами. И долг наш — верно угадывать веления судьбы.
— Схаас? — спросил вдруг призрак.
Клахар не смог сдержать изумления.
— Но… разве о нас так хорошо помнят в мире людей?
— Сейчас это неважно. Прости, — обернулся призрак к сэру Томасу. — Я не хотел мешать.
— За твоими словами чувствуется «но», — продолжил тот.
— Верно, — опуская глаза, вздохнул Клахар. — И не одно. Очень много «но». Я хочу мира, — твердо заявил он, решившись. — Орки за моей спиной не знают, чего они хотят, кроме одного: они не хотят умирать.
— Ты хочешь сказать, что не можешь отвечать за своих… подданных? — нахмурился граф.
— В жизни случается разное, для всякого правителя может наступить и такой момент, — примиряюще развел руками Клахар. — Я должен поговорить с вождями кланов и простыми орками.
Сэр Томас, поразмыслив, кивнул:
— Я дам тебе время прямо сейчас. Но не очень много. Используй его с толком.
Клахар склонил голову (не слишком низко, конечно) и вернулся в лагерь, знаками подзывая к себе нескольких орков. Бойцы кланов, хоть и не покинули своих мест, несколько расслабились.
— Только не говори мне, — тихо сказал сэр Томас, наклоняясь к призраку, — что не помнишь, чем кончилось это дело. Уж сейчас-то можешь намекнуть, будет битва или нет? Просто пощади мои издерганные нервы, я и так чувствую себя дурак дураком, выведя из замка весь гарнизон.
— Ты все узнаешь очень скоро, — невозмутимо ответствовал призрак.
Кажется, сэр Томас зарычал. Негромко, но грозно, не хуже орка.
— Должно сработать, — шепнула Изабелла. — Они ведь сообразят, что два сэра Томаса и два меча значат что-то особенное.
— Проблема в том, что думать у них не принято, — отверз уста призрак. — У них есть в языке одно интересное слово, «схаас». Оно, как бы сказать, кроме всего прочего, избавляет их от необходимости думать. Впрочем, не буду углубляться. Клахар скоро и сам все расскажет.
— Он не производит впечатления откровенного типа, — заметил сэр Томас.
— Он очень интересный собеседник, — улыбнулся призрак.
Живой граф быстро посмотрел на него:
— Ага, значит, битвы быть не должно? Вряд ли Клахар будет очень общителен после сражения? Ну скажи, я угадал?
Призрак стойко выдержал «прокурорский» взгляд своего прототипа.
— Видимо, да, — поддержал беседу Джон. — Орков призвали Истер и Длинный Лук. Но Джок мертв, а ведьма отказалась от своих планов. Оркам теперь необязательно выполнять долг, раз некому выполнять ответные обязательства.
— И это самые умные слова, которые были произнесены за время нашего ожидания, — сказал призрак.
— Ну ты и кровопийца, — почти с восхищением улыбнулся сэр Томас. — Ладно, уговорил, будем ждать и надеяться на Господа Бога.
В лагере орков наметилось оживление. Около дюжины их, судя по обилию костяных и железных украшений, облеченные высшей властью, собрали вокруг себя приблизительно по такому же числу орков попроще, носивших только костяные гребни в патлах да браслеты на запястьях, и принялись им что-то втолковывать. Призрак пояснил, что это вожди, тысяцкие и сотники. Речи велись громко, так что рядовые бойцы, случившиеся поблизости, все слышали и передавали услышанное дальше. Некоторые сотники пытались возразить, но стоило прозвучать имени Клахара, как возражения снимались. Вскоре уже сотники, сократив речь до предела, отдавали приказы рядовым оркам. В общем гомоне кроме имени великого шамана и вождя дома Калу, часто звучали слова «схаас», «Ракош» и донельзя искаженное грубым произношением, но узнаваемое «Длинный Лук».
Наблюдение за орками изрядно скрасило ожидание, оказавшееся, впрочем, не слишком долгим. Вскоре Клахар, сопровождаемый теперь еще четырьмя вождями, вернулся к сэрам Томасам.
— Орки не примут плена, — сообщил он. — Однако и битвы они не желают. В чем причина — я расскажу
