неживым. Ибо будь он таковым, мы бы с вами не появились на свет.
Какая-то дама вскрикнула от изумления.
– Что вы имеете в виду? – спросила она.
– Если бы Земля не вращалась вокруг Солнца, мадам, одна ее половина заледенела бы, а другая оказалась сожжена.
– Вы хотите сказать, что камни и скалы тоже живые? – изумилась дама.
– Как и небесные тела. Что заставляет их вращаться, если не дух гармонии?
Потрясение было так велико, что гости какое-то время не могли вымолвить ни слова.
– Но материя не может мыслить, – заявил один из них.
– Я не знаю, мыслит ли она, но не могу быть уверен и в обратном, – ответил на это Себастьян. – Ведь две намагниченные субстанции одной полярности отталкиваются, в то время как две другие, разных полярностей, притягиваются, совсем как женское и мужское начало.
– Боже мой, сударь, вы так говорите, что я буду бояться своего стула, – воскликнула какая-то дама.
Раздался смех. Кто-то заметил, что, если бы стул был женского рода, он бы сам отскочил от женской юбки, и все засмеялись еще громче.
– Так вы, стало быть, полагаете, будто материя обладает разумом? – спросил князь.
– Да, ваша светлость. Демокрит полагал, что материя состоит из бесконечно малых атомов, которые движутся, согласуясь с законами гармонии, точно так же думали индусы.
– Но в таком случае разум присутствует во всем вокруг нас? Почему мы об этом не знаем?
– Возможно, ваша светлость, мы этого не осознаем, потому что не можем, иными словами, не хотим этого принять. Возможно, нам не хватает бдительности.
– Вы знакомы с господином Месмером? – спросил один из гостей.
– Да, сударь, мне приходилось встречать его в Вене.
– Правда ли, что мы обладаем животными флюидами?
– Полагаю, да, сударь.
– И вы можете это доказать?
– Прямо сейчас, сударь. Пожмите мне руку.
Гость протянул руку и тут же издал громкий крик.
– Боже мой, граф! Меня ударило молнией!
– Нет, сударь, я просто-напросто застал вас врасплох.
– Откуда вы берете эту силу?
– Из природы, сударь. Мы все обладаем ею, в более или менее выраженном виде. Я отношусь к числу привилегированных.
Дамы бросились к Себастьяну, чтобы пожать ему руку, и первые из них испытали настоящий шок, в то время как сила удара ослабевала с каждым рукопожатием.
– Каково же действие этого животного магнетизма? – спросил князь.
– Он стимулирует в нас жизненные силы, ваша светлость.
– Так вы стимулировали мои жизненные силы?
– Для меня это было честью, ваша светлость.
– Выходит, вы согласны с теориями этого Месмера, согласно которым существует некий животный флюид, подобный минеральному, и этот флюид способен помочь в лечении болезней?
– Я этого не отрицаю, но полагаю, что следует быть выше феноменов, которые могут вызывать эти флюиды. Это всего-навсего эманация универсальной силы, гораздо более сильной. Ньютон обнаружил один из ее аспектов, всемирное притяжение, то, которое и заставляет перемещаться небесные тела в гармонии. В себе необходимо взращивать дух гармонии.
– Но почему же церковь так враждебно относится к этим идеям? Ведь свои преступные планы Момильон пытался осуществить в сообщничестве со священником?
Себастьян с понимающим видом улыбнулся.
– Новые идеи всегда вызывают отторжение. Церковь уже попыталась заставить замолчать великие умы, которые стремились проникнуть в тайны материи и вселенной. Такие как Роджер Бэкон или Галилей. Теология не в состоянии понять законы, открытые подобными гениями, а теологи просто-напросто опасаются потерять авторитет у верующих.
– Стало быть, это и есть причина, по которой Папа Бенедикт Четырнадцатый приравнял членство в организациях, распространяющих эти истины, к преступлению, за которое наказывают отлучением от церкви?
– Вы, разумеется, имеете в виду масонов? – спросил Себастьян.
– Их, и не только. Также тамплиеров «Строгого устава».
Никаких сомнений не оставалось: король Фридрих V сообщил князю о своем вступлении в орден тамплиеров.
– Это слабость со стороны столь могущественного человека, у которого, к сожалению, оказались плохие советчики, – ответил Себастьян. – Все, что возвышает ум, может вести лишь к Создателю. В этих орденах нет ничего пагубного. Его Святейшеству было бы там вполне комфортно.
Эта острота была встречена дружным смехом.
– Но и протестантская церковь не лишена предубеждений своей католической сестры, – добавил Себастьян. – Прогресс всегда вызывает ту же реакцию: религии откровения настойчиво утверждают, что все уже давно сказано, что под солнцем нет ничего нового, а тот, кто уверяет, будто проповедует новые истины, – вероотступник, достойный смертной казни. Подобное можно отыскать даже у магометан. В двенадцатом веке один знаменитый арабский ученый, Аль Тазали, ужаснулся тому, что обнаружил в рукописях греческих философов, ученых и математиков, переведенных на арабский язык. Ему показалось, что под угрозой находятся самые основы магометанской веры. И тогда он написал труд, озаглавленный «Заблуждения философов».
Себастьян даже процитировал название произведения по-арабски: «Тахаффут эль-фаласифах». Присутствующие были очарованы.
– Вы говорите по-арабски, граф? – осведомилась княгиня.
– Да, ваша светлость.
Его признание было встречено восхищенным шепотом.
– Сударь, вы верующий человек? – поинтересовалась другая дама.
– Как не быть верующим, если постоянно осознаешь чудеса природы и божественный гений?
Услышав этот ответ, каждый утвердился в мысли, что граф де Сен-Жермен и в самом деле человек выдающийся и что этот вечер – самый интересный и поучительный из всех, что были ими прожиты. Впрочем, время было уже позднее, и гости начинали расходиться.
– Вчера вы нам поведали, граф, – сказала княгиня, – об универсальной силе, которая правит небесными телами и обитателями Земли. Следует ли это понимать, что она среди нас?
– Да, ваша светлость.
– Но разве наш разум не имеет над ней власти? Неужели мы только зависим от нее?
– Увы, ваша светлость. То, что нам известно об этой силе, позволяет нам разве что управлять ею по мере наших собственных сил. Время жатвы зависит не от нашей воли, а от времени года, зато мы укрощаем ветер и воду, чтобы заставить вертеться мельницы. Мы извлекаем из растений их целебные свойства. Человеческая изобретательность достигнет и других вершин, – ответил Себастьян, думая об иоахимштальской земле.
– А исчезает ли наша душа, когда мы умираем? – спросила одна из дам.
– Не думаю, сударыня, – ответил Себастьян, размышляя о спиритическом сеансе многолетней давности у герцога Вильгельма Гессен-Кассельского.
– Это возможно проверить? – заинтересовалась княгиня.
Себастьян помолчал; он не имел никакого желания повторять опыт, который не мог контролировать.
– Я это проверил, ваша светлость.
– Это возможно сделать снова? – спросил князь.
